Тень (СИ)

У меня внутри всё застыло. Он был похож на противника, которого невозможно одолеть, и мозг не допускал даже и попытки рвануться в его сторону. Враг напоминал катаклизм, от последствий которого не оправиться, и при возникновении которого не выжить. Вот какой она была, тёмная энергия, и мне стало понятно, почему правители её так боялись.
Темная энергия внушала безысходность и беспомощность. Хотелось бросить клинок, развернуться, убежать, сделать что угодно, лишь бы не смотреть на врага, не быть рядом с ним, и не подвергать жизнь ужасающему риску. Я был на волоске от того, чтобы это сделать, и с великим усилием держал себя в руках.
Кто он? Кем он был?
Осмотревшись, я прикинул пути возможного отхода врага. Кольцо ворона окружали хлипкие на вид бетонные стены, в которых виднелись пробелы выходящих на Кольцо улиц.
Мечники, обнажившие мечи, дерзко бросились на врага, но он даже не дернулся. Я остался стоять на месте, не бросаясь на врага в слепую, чтобы выяснить, на что он способен. Враг не так прост, и количественно его не возьмёшь, наверняка. Об этом говорило спокойствие, с которым он воспринял приближающихся к себе мечников, а их было не меньше ста пятидесяти.
Вихрь дотянулся до небес, и, коснувшись иллюзионного поля, заставил возникнуть знакомый звук глубоководного удара. В небе появилась трещина, ведущая в космическую пустоту, и из неё, подобно зловещему черному туману, стали сочиться тени.
Устройство связи заговорило в ухе:
— Тыловые отряды — застыть на месте, передовые — продолжаем движение. Пока не поймем, на что он способен, всей оравой в бой не вступать. Заградительные отряды — занять позиции по периметру Кольца ворона, и в случае чего не дать противнику уйти. Теней игнорируем, ими займутся бойцы Севера. Наша задача — он. Работаем.
От врага резко разнеслась ударная волна, заставившая всех застыть на месте. Моё тело будто стало тяжелее, и не желало слушаться, противясь любой попытке двинуться.
— Стоп! — скомандовал голос в наушнике. — Что-то происходит!
Из-за трещины в куполе произошел сбой программы, и погода резко переменилась. Полил дождь, без какого либо сбора туч. Они моментально появились в небе, затянув его целиком, и погрузив всё в зловещий полумрак.
Посмотрев на трещину, я опустил взгляд, и тут же опешил от увиденного. Незнакомец был передо мной, на дистанции вытянутой руки, и это повергло меня в замешательство. Как такое было возможно? Он не издал и звука, который присущ любому, кто с помощью энергии быстро перемещается в пространстве. Усмехнувшись, он сказал:
— Зеваешь, Рэн, — произнес он.
Откуда ему было известно моё имя?
Напуганный, я потянулся за мечом, но успел вынуть его лишь на половину прежде, чем коротким и молниеносным ударом руки враг отправил меня в полет до ближайшей стены. Удар оказался невероятно мощным, и я с такой силой врезался в стену, что её надломило, а меня придавило бетонной плитой. В воздухе заклубилась пыль и в разные стороны полетела бетонная крошка. Всё тело взвыло от боли и оказываемого плитой давления.
Если бы не броня, то мне бы переломало все кости, раздавило бы, как помидор грузовиком, и впервые я был счастлив, что её надел. Я застыл в таком положении, в котором можно было просматривать площадь. Но двигаться, и повлиять на исход сражения я уже не мог.
Да с чего мечникам было не справиться? Он один, а их сто пятьдесят. Преимущество даст тупо численный перевес и высокое мастерство большинства присутствующих. Тридцать — не сто пятьдесят, и так легко всех одолеть не получится, решил я. Но как же я ошибался.
Серый ронин, так про себя я окрестил врага, на миг стал похож на искаженное плохим сигналом изображение. Во мне возникла надежда, что он решил отступить, но это тоже было очередной ошибкой.
Он вновь оказался в центре арены, позволив себя окружить, и тут же у меня возникли сомнения по поводу рациональности его мышления. Он же сделал трещину. Что ему ещё было нужно? Можно уходить, но его что-то сдерживало.
— Парни, — крикнул он. — Не надо! Прошу! Дайте мне закончить!
— Передовой отряд! В наступление!
— Но он же просит, — сдавленно возразил кто-то.
— Ты что, без башки остаться хочешь?! Быстро в бой! — рявкнул командующий.
Угроза, связанная с отрубанием головы, быстро возымела нужный эффект. Мечники не очень смело, но быстро бросились на противника, воинственно крича. Интересно, что испытывал Серый ронин, слыша, как на него одновременно вопят пятьдесят человек? Крик — психологическое оружие, которое подавляло боевой дух врага, но тут, я решил, всё ровно противоположным образом происходило. Они, может, и хотели подавить Серого ронина криками, но это, скорее, успокаивало их, а не пугало врага.
Сто пятьдесят.
Стоило им замахнуться на Серого ронина, как он тут же среагировал, одновременно поразив весь первый эшелон одним ударом. Мечники повалились на землю, лишившись половин своих туловищ, а те, кому повезло, остались без ног и без рук. Из них хлестала кровь, забрызгивая арену.
— Рассыпаться! Быстро! — раздался крик в ухе. — Не становимся в кучи!
Сто сорок.
Мелькая одновременно в разных местах, Серый ронин перемещался моментально. Казалось, не было естественных измерительных единиц, способных описать то, с какой скоростью он двигался из одной точки в другую. Его движения больше были похожи на телепортацию, а не перемещение, и каждая телепортация сопровождалась молниеносными выпадами, влекущими за собой неизбежные жертвы. Под его ударами латы рассекались, как бумажные, мечи тех, кто каким-то образом успевал выставить их на встречу выпаду Серого ронина, так же не спасали. Клинок серого ронина свободно проходил сквозь плотные слои селидия, считавшегося одним из самых прочных металлов под Куполом. Клинок Серого ронина резал так, будто и не резал во все, а отправлял поражённый участок в другое измерение.
Сто.
Количество жертв неуклонно росло. От первого эшелона уже ничего не осталось. Эфир связи, как и арена, полнились болезненными криками, и воплями. Крови было столько, сколько Квентин Тарантино не смог бы даже представить. Всё происходящее напоминало ужасающие сцены резни из фильма «Убить Билла», но лишь напоминало. На деле было хуже, и страшнее.
В течении минуты не стало пятидесяти человек, убийство которых не вызвало у Серого ронина и малейших затруднений, и я возненавидел его за это. В груди заныло, сердце сжалось, а на глаза едва не навернулись слезы, но строгий эмоциональный контроль позволил мне сдержаться.
Семьдесят. Серый ронин продолжал телепортироваться, и рубить, оставляя после себя рассечённые тела.
В ухе то и дело слышались крики: «Что это за тварь?!», «Стоять насмерть!», «Не отступать!», «Бежим!». Люди уже явно не хотели сражаться. К чему эти жертвы? Почему нам не давали команду отступить? Серый ронин за три минуты отправил на тот свет больше половины нашей маленькой армии, но на нём не было и царапины. Это заставило меня разочароваться в наших командирах на миг, но потом я понял, что разочарование не уместно. Мечники должны ценой жизни защищать купол. Если Серого ронина не получится остановить, то могут пострадать невинные люди. При необходимости, будь я последним человеком из наших отрядов, я бы бросился на него. Было неизвестно, появится ли он в следующий раз, можно ли будет его поймать. Потому, отступи мы, Купол бы пал жертвой теней.
Серый ронин не прекращая махал черным мечом, от клинка которого вскоре стали исходит смертоносные веера, рассекающие всех на расстоянии. Послышался грохот разрушающихся домов. Волны, рассекающие людей, так же рассекали попадавшие под их удар здания. Дома стали похожими на гнилые деревья, и падали, то складываясь, как карточные домики, то плавно сползая по пути реза, и грохаясь на дорогу.
Тридцать.
Надежды не было. Поражение было очевидным, но командиры всё не унимались, требуя, чтобы люди любой ценой остановили Серого ронина. Мои попытки напрячься, скинуть плиту, и присоединится к схватке, обвенчались провалом. Мощности брони хватало только на то, чтобы сдерживать давление упавшей на меня ограды. Нельзя было дать ему уйти. Это, возможно, был наш последний шанс спасти Купол, и он вот-вот ускользнёт.