Зазеркалье войны (СИ)

Нэйв услышал, как за спиной согласно зароптала остальная кодла, и понял, что нужно немедленно что-то решать, иначе примитивы накрутят себя, и их уже ничто не остановит.
- Лейтенант! - повысил он голос. - Тут я разберусь сам. Займитесь зачисткой остальных домов и будьте на связи. Выполнять!
Дикарь насупился, но, к немалому облегчению Грэма, возражать не стал.
- Да, сэр, - буркнул он.
- И благодарю за бдительность! - поспешил подсластить пилюлю контрразведчик. - Всему взводу будет выписана премия в размере тройного суточного оклада, а Вам, лейтенант, ещё и сто кредитов сверху.
Это был правильный ход - угрюмость с экс-дружиннков как рукой сняло.
- Спасибо, сэр! - осклабился лейтенант. - Мы ж завсегда рады! Разрешите идти? - на радостях вспомнил он про скверно вызубренный Устав.
- Идите, - кивнул Нэйв, чувствуя, как с души падает камень.
Проследив, как последний солдат выходит за ворота, он повернулся к хозяйке поместья.
- Итак, мэм. Назовите мне хоть одну причину, по которой я не должен приказать уничтожить этих животных.
Взгляд зелтронки стал задумчивым, пока она размышляла над ответом, а затем в нём сверкнула убеждённость.
- Они вам нравятся, Грэм Нэйв.
На мгновение капитан растерялся, но вспомнил про эмпатические таланты аборигенов и мысленно вздохнул, предвкушая все прелести работы с живыми детекторами чувств.
- Это не причина. Я не могу указать в рапорте, что руководствовался личными симпатиями и поэтому проигнорировал угрозу, - отмёл этот вариант контрразведчик. - Кто, кроме Вас, мэм, может управлять этими животными?
- Многие, - не стала отпираться зелтронка. - У нас в городе ещё семь наездников со своими рупинами, и около трёх дюжин обучены управлять ими. Может, кто-то из тех, кого мы не раз катали, тоже сумеет полететь самостоятельно. Если, конечно, понравятся моим малышам.
С этими словами она запечатлела поцелуй на морде животного. Рупин зажмурился от удовольствия и, как показалось Нэйву, посмотрел на него из-под полуприкрытых век с чувством превосходства.
- Плохо, - Грэм потеребил ремешок каски.
Крылатые гиганты действительно ему нравились, и контрразведчик искал повод и способ сохранить им жизнь. Просто хотя бы потому, чтобы им не пришлось расплачиваться за ошибки и амбиции существ, называющих себя "разумными".
- Дайте мне адреса остальных владельцев рупинов, - наконец, решил Нэйв. Выход был прост, и в то же время мог вызвать протест генерала Нам"ела, но эту неприятность Грэм уже спокойно мог разрешить, пусть и не без боя.
- Для чего? - со смесью надежды и недоверия спросила зелтронка.
- Пришлю дроидов для охраны, - Грэм взял в руки деку. - Тут все животные - Ваши, мэм?
- Нет, только Рогалик, остальные принадлежат моим друзьям.
Означенный Рогалик двинул лапой, оставляя на земле борозды, которым позавидовал бы иной плуг, а зелтронка с любопытством наблюдала за Нэйвом.
- А зачем нужна охрана? - с искренним интересом полюбопытствовала она, явно не понимая причин происходящего.
- Чтобы мне не пришлось раскаиваться в своём решении, - ответил контрразведчик. - Не хочу, знаете ли, раз поутру узреть картину: в небе парит ваш Рогалик - кстати, а почему Рогалик? - и сидящий на нём всадник весело швыряет вниз гранаты.
Нарисованная воображением контрразведчика картина заставила зелтронку рассмеяться. Смех был весёлый, беззаботный и очень красивый.
- Гранаты? Откуда у нас возьмутся гранаты и зачем их куда-то швырять? Что до Рогалика, то когда его, ещё малышом, привезли с Ондерона, он первым делом утащил у дроида-курьера кулёк с рогаликами.
Нэйв посмотрел на зубастого Рогалика. Облик могучего зверя как-то слабо увязывался с безобидным хлебо-булочным изделием - скорее, с пожиранием ящера-рогача с того же Ондерона. Во всяком случае, в это было легче поверить, особенно стоя в паре метров от зубастых челюстей крылатого монстра.
- Рогалик... - зачем-то повторил капитан. - Итак, мисс... - тут до Грэма дошло, что он не знает ни имени хозяйки Рогалика, ни её семейного положения. - Мэм... Кстати, Ваше имя, мэм.
- Эрис, - улыбнулась чему-то краснокожая и, без всякого перехода, предложила: - Хотите прокатиться?
Нэйв и Рогалик уставились друг на друга с одинаковым недоверием.
- Воздержусь, - в итоге отказался от столь щедрого предложения контрразведчик. - Эрис... а фамилия? Мне нужны Ваши полные данные, а также данные на остальных владельцев рупинов, мэм, - Нэйв сообразил, что сейчас последует очередной вопрос - а то и несколько - и пояснил:
- Я передам их командиру охраны. С этого момента к животным имеют право приближаться только их владельцы, и всё. Никаких гостей, знакомых, друзей, родственников - только хозяева. Я понятно объяснил, мэм? - Он выжидательно посмотрел на собеседницу.
- Вполне, - согласно склонила голубую шевелюру Эрис. - Моя фамилия Таи, хозяина Моанка зовут...
Она назвала имена и контактные данные всех остальных любителей летающих зверей, а также дала адрес ещё одной подобной "зверофермы", где содержалось ещё семь рупинов, после чего спросила с искренним интересом:
- Вы всерьёз считаете, что кто-то нападёт на вас?
Вопрос звучал так естественно, будто речь шла о нападении на детскую экскурсионную группу, а не об обороне её города от захватчиков.
- Мой служебный номер, - вместо ответа сказал Грэм, протягивая зелтронке одну из своих визиток, приготовленных специально для подобных случаев. Рассказывать про серьёзность положения желания у него не было - хоть Эрис была всего лишь четвёртой по счёту местной жительницей из числа тех, с кем Нэйву довелось общаться лично, но контрразведчику уже стала понятна бесперспективность попыток достучаться до благоразумия зелтронов.
- Звоните, если возникнет ситуация, которую не сможет решить командир дроидов, - добавил он на прощание. - Всего доброго, мэм.
Зелар. Первый день оккупации
Только теперь, когда первоначальное напряжение покинуло мандалорца, он смотрел на захваченный город другими глазами - не выискивая затаившуюся опасность, а как обычный человек, попавший в новое для себя место. Первое, что бросилось в глаза наёмнику - ненавязчивая, но повсеместная роскошь. Тротуары вымощены разноцветной узорчатой брусчаткой вместо более дешевого и практичного феррокрита, никаких безликих типовых построек - каждое здание явно создавалось по индивидуальному проекту, а многочисленным статуям, фонтанам и украшениям, названий которых мандалорец не знал, самое место было в музее, а не на обыкновенной улице рядового города. Привыкшие к суровым условиям родного полудикого Мандалора и походной жизни, наёмники поглядывали вокруг с чувством снисходительного превосходства, смешанного с брезгливостью. Для мэндо ценность представляло лишь оружие и броня, а всё имущество, что нельзя было унести на себе в любой момент, считалось лишним и ненужным. Мандалорцы вообще не испытывали особой привязанности к материальным вещам.
Командно-штабная машина Рама выехала на площадь, забитую народом. Помимо зелтронов, здесь присутствовали и инопланетники-туристы, и те, кто решил осесть в этом гостеприимном городе, не смутившись сумасбродства его коренных обитателей. Выглядели они так, будто пришли на праздник, не иначе. Полные весёлого любопытства лица, у многих в руках Рам заметил бутылки и бокалы с напитками, но что особенно поразило мандалорца - эти кретины улыбались им, приветственно размахивая руками. Костас заметил даже несколько дамочек, уже вовсю строивших глазки оккупантам, и едва удержался, чтобы не сплюнуть от раздражения. "Ну вот что за народ?" - уже в который раз подумал он.
В следующее мгновение его машина словно пересекла незримую границу, и на мандалорца обрушился шквал совершенно не свойственных ему самому чувств: веселье и радостное предвкушение переполняли его приятным щекочущим нетерпением, какое бывает перед интересным и долгожданным мигом. Столь же неуместное чувство теплоты и дружелюбия странно перемешивалось с сексуальным возбуждением, звавшим бросить к хаттам всю эту никому не нужную чепуху с оккупацией и, наконец, как следует отдохнуть и развлечься. На миг Рам словно вернулся в прошлое, в те дни, когда он сам был жизнерадостным пацанёнком, бегавшим по лесу, окружавшему их дом. Его отец, когда возвращался домой, то первым делом вёз свою маленькую, но дружную семью в город. Маленький Костас испытывал точно такое же жгучее предвкушение праздника и сказки, сидя на заднем сиденье спидера и едва не подпрыгивал от нетерпения, ожидая, пока на горизонте появятся крыши городских окраин.