Два пылких сердца

— Да успокойся, Джул, прошу. На тебе лица нет.
— Я знаю, как ужасно выгляжу, не спала всю ночь.
Клифф улыбнулся:
— Ты бледная, правда, но это не мешает тебе оставаться красивой.
Между ними повисло неловкое молчание, нарушаемое отчаянными рыданиями девочки.
— Подержи ей покрепче головку. Она вертится, а я должен посмотреть ушки. Вот так, прекрасно.
Клифф наклонился к малышке.
— Ну что?
Клифф столкнулся взглядом с васильковыми глазами Джул.
— Пока не пойму, — отозвался он дрогнувшим голосом, заставляя себя думать не о поразительном цвете женских глаз, а о деле.
— Ну что? — нетерпеливо переспросила Джул.
— Похоже, ее продуло и начинается отит — воспаление среднего уха.
— Это серьезно? — заволновалась Джул.
— Обычное для детей заболевание. Антибиотики я бы не стал применять, а вот согревающий компресс обязательно. Знаешь, как его делают?
— Откуда?
— В марлевой салфеточке, слегка смоченной камфарным маслом, прорезаешь дырку, продеваешь в нее ушную раковину, накрываешь вощеной бумагой, ватой, завязываешь какой-нибудь косынкой. Процедура простая, но очень эффективная. Поезжай домой и сразу сделай все, что я сказал. Пару дней на улицу придется не выходить.
Джул чуть не расплакалась, поставив Клиффа в тупик.
— Не понимаю, чего ты испугалась. У тебя все прекрасно получится.
— Да я не из-за компресса, — болезненно поморщилась она.
— А из-за чего?
— Ну... — Джул растерянно посмотрела на Клиффа. — Я не знаю, есть ли у нас с Бетти дом.
— Почему? — изумился он.
Тяжело вздохнув, она наконец сказала:
— Хозяйка не разрешает держать там ни детей, ни животных, хотя я с удовольствием завела бы кошку или собаку. Но нельзя так нельзя. А тут у меня появилась Бетти...
В ее голосе звучала и обида, и беспомощность одновременно. Клифф смотрел на нее и думал: за последние сутки он узнал совершенно другую Джул Фостер! Исчезла самоуверенная, язвительная особа, которую он недолюбливал именно из-за этого. Интересно, сколько времени ей понадобится, дабы обрести прежние повадки? Наверняка дурной характер возьмет свое, скептически размышлял Клифф, не прерывая ее, а та продолжала:
— Сегодня утром хозяйка без обиняков заявила, что ребенок мешает спать остальным жильцам, и потребовала, чтобы мы съехали.
— Понятно.
С одной стороны, Клифф убеждал себя, что это не его проблема, что Джул Фостер взрослая женщина и вполне способна найти выход, однако эти резоны заглушало обыкновенное человеческое сочувствие. Вообще-то Ардан был не злопамятный; обидчивый, но отходчивый.
— Фактически мне предъявили ультиматум, и я не знаю, что теперь делать.
— У тебя наверняка есть кто-нибудь из друзей, у кого вы могли бы пожить какое-то время, — сказал Клифф, старательно демонстрируя равнодушие. — Или твоя мать, например?
— Ну, это если мы поедем к ней в Париж, где она живет сейчас со своим четвертым, — Джул замялась, — нет, со своим пятым ухажером, за которого собирается замуж.
Клифф был явно шокирован столь ошеломившей его подробностью, отчего даже растерялся.
— А твой отец?
Джул покачала головой:
— Он переехал в Хьюстон пять лет назад. У него новая семья. Мне нечего там делать, как понимаешь...
— Но, может, тогда выручит твоя закадычная подружка Мериел? — не без ехидства заметил Клифф.
— Я не могу навязываться с ребенком людям, которые недавно поженились. В любом случае, их сейчас нет в городе, они, по-моему, путешествуют по Европе.
К своему удивлению, Ардан не почувствовал той тоски, которую раньше испытывал при одном упоминании имени своей бывшей невесты. В каком-то смысле он освободился от нее, поняв одновременно, что они оба с Джул одинаково одиноки и неприкаянны на земле и сама Судьба подталкивает их друг к другу.
Его бросило в жар. Рассудок подсказывал: беги без оглядки, совершенно ни к чему связываться с Фостер, осложняя себе жизнь, но не в его характере было бросать попавшего в беду, а ведь и Джул, и маленькая девочка на самом деле оказались в безвыходном положении. В конце концов он обязан отплатить добром женщине, согласившейся на довольно рискованный для своей репутации шаг — явиться на глаза людям под видом его возлюбленной. Правда, свою роль она несколько переиграла, демонстрируя всем Бетти, и этим поставила его в щекотливую ситуацию.
Понимая, что пожалеет потом о своем решении, Ардан вздохнул и произнес:
— Я думаю, вы с Бетти вполне можете пожить у меня, раз уж так получилось.
По кислому выражению лица Клиффа Джул сразу догадалась — тот совсем не в восторге от своего же предложения, просто им руководят жалость и сострадание, поэтому гордо вскинула голову.
— Я не нуждаюсь в благотворительности!
— Да при чем тут это?
— Я в состоянии позаботиться о Бетти и о себе.
— Конечно, можешь, я не сомневаюсь, хотя не понимаю, почему бы тебе не воспользоваться дружеской помощью, когда ее искренне, от всей души предлагают.
Джул смутилась:
— Благодарю за участие... но жить вместе... в одном доме... мы все равно не сможем.
— Почему?
Ровный тон Клиффа взбесил ее. Что за отвратительная манера демонстрировать снисходительное спокойствие, подумала она, что за лицемерие!
— Я скажу тебе почему, — выпалила Джул с жаром. — Мы просто убьем друг друга в первый же день.
По-прежнему сохраняя невозмутимый вид, Клифф улыбнулся.
— Убьем друг друга? Сомневаюсь. Я, во всяком случае, не намерен давать к этому повода, а тебе, если у тебя не все в порядке с нервами, советую попить брому. Это очень успокаивает.
— Послушай, Клифф. Соединить нас вместе — значит навлечь беду. Вчера мы старательно разыгрывали фарс, а посмотри, что вышло? Нас приняли за родителей Бетти.
Оба тотчас повернулись к малышке, державшей пальчик во рту и с интересом теребившей никелированный кружок стетоскопа, болтавшийся на груди доктора.
— Боюсь, это не на пользу твоей репутации.
— Пусть тебя моя репутация не заботит, — усмехнулся Клифф.