Рождество в Шекспире (ЛП)

— Я могу вам помочь? — спросила она, а затем оторвала глаза от монитора. — О, Лили! — радостно сказала она, ее выражение лица полностью изменилось.
— Пошли, прокатимся, — предложила я. — Я на машине.
— А мама разрешила тебе ее взять? — Мэри Мод захихикала. Она оглядела пустой магазин. — Может быть, смогу! Эмори, — прокричала она. Из теней позади главного зала появился Эмори Осборн, худой и бледный как призрак.
— Привет, мисс Бард, — сказал он, его голос был тонким.
— Эмори, можешь присмотреть за магазином, пока я на обеде? — просила Мэри Мод мягким и серьезным голосом, каким разговаривают с маленькими детьми. — Джерри и Сэм должны вернуться с минуты на минуту.
— Конечно, — сказал Эмори. Он выглядел так, как будто ветер унесет его прочь.
— Спасибо. — Мэри Мод схватила свою сумочку с полки под прилавком.
Когда мы отошли подальше, чтобы Эмори не мог нас услышать, Мэри Мод пробормотала:
— Он не должен был приходить сегодня. Но приехала его сестра, она хозяйничает дома, наверное, ему просто больше нечего было делать.
Мы вышли через парадную дверь, как две прогульщицы. Я заметила, как деловито и ухоженно Мэри Мод смотрелась в своем зимнем белом костюме, определенный и нежелательный контраст по сравнению с моим свитером.
— Наводила порядок в доме Дила, — внезапно созналась я. Не могла припомнить, когда в последний раз извинялась за одежду.
— Этим ты теперь зарабатываешь на жизнь? — спросила Мэри Мод, пристегнувшись.
— Да, — сказала я категорично.
— Детка, ты когда-нибудь думала, что я в конечном итоге буду продавать мебель, а ты — убираться.
Мы одновременно покачали головами.
— Держу пари, ты отлично справляешься с тем, чем занимаешься, — сказала Мэри, как ни в чем не бывало.
Я была удивлена и странно тронута.
— Держу пари, что ты продаешь много мебели, — предположила я, и была еще больше удивлена понять, что действительно имела это в виду.
— Вполне прилично, — ее голос звучал бесцеремонно. Она посмотрела на меня и ее лицо смягчилось в улыбке. — Знаешь, Лили, иногда я просто не могу поверить, что мы выросли!
У меня никогда не было с этим проблем.
— Иногда я не могу вспомнить, что когда-то была подростком, — сказала я.
— Но мы здесь, живы-здоровы, одинокие, но не без надежды, рядом семья и друзья, — сказал Мэри Мод почти нараспев.
Я подняла брови.
— Надо практиковаться подсчитывать положительное все время, — объяснила она, и я рассмеялась. — Видишь, это не больно.
Мы пообедали в фаст-фуде, украшенном мишурой, гирляндами и искусственным снегом. Санта Клаус-робот кивал и махал из пластмассовых салазок.
Некоторое время мы просто привыкали друг к другу. Говорили о людях, которых обе знали, где они сейчас, сколько раз они были женаты и на ком. Мэри Мод коснулась своего развода и ребенка, которого она потеряла. Мы не должны были говорить о моем прошлом, оно было слишком хорошо известно. Но Мэри задала мне несколько вопросов о Шекспире, о моей повседневной жизни, и к моему удовольствию, мне было легко ответить.
Она тоже спросила, встретила ли я кого-то особенного.
— Да, — сказала я, стараясь не смотреть вниз, на свои руки. — Мужчину из Литл-Рока. Джека Лидса.
— О, тот парень с хвостиком, который приходил на репетицию свадьбы?
— Да, — сказала я, даже не пытаясь на сей раз скрыть это. — Откуда ты знаешь? — И зачем спросила, знаю ведь, как в Бартли разносятся новости?
— Лу О’Ши заходила вчера. Они с Джессом покупали запасную кровать для Кристы на Рождество.
— Они кажутся хорошей парой.
— Да, так и есть, — согласилась Мэри Мод, опуская картошку фри в кетчуп. Она расстелила бумажную салфетку, чтобы сохранить свой белый костюм в нетронутом состоянии. — Им приходится нелегко из-за Кристы с тех пор как появился Люк.
— Впервые слышу. Ты считаешь, что она теперь чувствует себя нелюбимой, когда появился малыш?
— Я предполагаю, они были откровенным с ней о том, что она приемная, и сообщили, что они полюбили ее, когда забрали. Возможно, она чувствует, что Люк действительно их, а она — нет.
Я сказала, что не знала, что О’Ши удочерили Кристу.
— Лу больше рассказывала, чем Джесс, — прокомментировала Мэри Мод. — Лу всегда больше рассказывала, чем ее муж, но я предполагаю, что у него было больше практики в хранении тайн, он же священник и все в этом духе.
Священники должны хранить множество секретов. Об этом я не подумала раньше. Я встала, чтобы взять еще чаю и еще одну салфетку для Мэри Мод.
— Лу рассказала мне о мужчине, с которым ты встречаешься, он выглядит ничего, — сказала Мэри Мод лукаво, возвращая разговор к самой интересной теме.
Мне бы и в голову никогда не пришло, что кто-то такой традиционный, как Лу О’Ши, сочтет его таким.
— Да.
— Он мил с тобой? — В голосе Мэри Мод звучала тоска.
Сегодня все хотели узнать о Джеке. Сперва Анна, теперь Мэри Мод. Свадьбы, должно быть, выбивают женщин из колеи.
— Мил, — я примерила определение на Джека, чтобы посмотреть, как оно соответствует ему. — Нет. Он не мил.
Брови Мэри Мод удивленно поползли вверх.
— Не мил! Что ж! Он богат?
— Нет, — ответила я без колебаний.
— Тогда почему ты встречаешься с ним? — Вдруг на ее щеках появился румянец, она выглядела одновременно восторженной и смущенной. — Он?
— Да, — сказала я ей, стараясь не подавать своих чувств.
— О, девочка, — сказала Мэри Мод, качая головой и хихикая.
— Эмори сейчас одинокий, — заметила я, пытаясь повернуть разговор в сторону от меня в русло, которое может дать информацию.
Она не стала тратить время на демонстрацию отвращения.
— Никогда, даже через миллион лет, — сказала Мэри Мод мне, съев последнюю палочку картошки.
— Почему ты так уверена в этом?
— Кроме того факта, что это значит принять новорожденного ребенка, восьмилетнюю девочку и самого мужчину? Я никогда не встречала никого настолько же трудно читаемого как Эмори. Он вежлив на протяжении всего дня, никогда не сквернословит, он… да, он… милый. Старые леди просто обожают его. Но Эмори не простой человек, он не соответствует моим ожиданиям.
— О?
— Нет, вряд ли он гей, — сказала Мэри Мод торопливо. — Вот мы как-то наблюдали у магазина за парадом в честь праздника урожая в прошлом сентябре, все королевы красоты ехали на кабриолетах. Помнишь, мы тоже так ездили?
Я полностью забыла об этом. Поэтому парад в Шекспире так сильно задел мои чувства?
— А Эмори просто было не интересно. Представляешь? Можно сказать, когда человек ценит женщин. А он — нет. Он наслаждался платформами и оркестром. Ему нравятся девчушки, знаешь, конкурс маленькая мисс Пампкин Патч, он поделился со мной, что даже думал о том, чтобы отправить Еву туда, но его жене не понравилась идея. Но те девочки постарше в платьях с блестками и поддерживающими лифчиками говорят не в пользу Эмори. Нет, приходится оглядываться за пределами мебельного магазина, чтобы найти кого-то в настоящее время.
Я издала неопределенный звук.
— Теперь, помнишь, мы говорили о Лу и Джессе О’Ши. Они смотрели на парад наискосок от того угла, где я стояла, и уж поверь мне, дорогая! Джесс может наслаждаться взрослыми женщинами!
— Но он не…
— О, Боже, нет! Он предан Лу. Но он не слепой. — Мэри Мод посмотрела на часы. — Ох, детка! Я должна вернуться.
Мы бросили мусор в ведро и вышли, продолжая разговаривать. Точнее, Мэри Мод говорила, а я слушала, но я была на это согласна. Когда я высадила ее у мебельного магазина, то быстро обняла ее.
Мне некуда было пойти кроме дома родителей.
И попала я прямиком в еще один кризис. Обед пар в честь Верены и Дила, который был перенесен, по крайней мере, дважды, снова подвергся опасности. Няня ребенка, Криста, ее маленький брат Люк и Анна заразились гриппом.
Согласно Верене, которая сидела за кухонным столом с раскрытой крошечной телефонной книгой Бартли, она и Лу обзвонили всех знакомых нянек в Бартли, и все они были или жертвами гриппа или уже ушли на рождественскую вечеринку, которую устраивала методистская церковь.