Крым

Пошта не возражал, а вот Одину явно не хотелось на ферму. Он, наверное, подозревал моряков в любви к конской колбасе. А может быть, просто неуверенно себя чувствовал – плавучий город скрипел и покачивался. Страшно представить, что тут бывает хотя бы при минимальном волнении… впрочем, местные привыкли.
В систему переходов между кораблями Пошта даже не вникал. Они переходили с борта на борт – повыше, пониже, совсем низко – пока не оказались на очень устойчивом и очень широком корабле, предназначения которого в нормальной жизни Пошта угадать не мог. Сейчас здесь были сараи и стойла. Из сараев доносились звуки животной жизни…
– Матрос Воловик! – заорал Зиняк.
Откуда-то возник юноша самого бомжацкого вида. Был он в рваных шортах-бермудах, бос, гол по пояс (коричневая, пусть и несколько прыщавая кожа лоснилась от пота). Мускулатуре матроса Воловика позавидовал бы любой культурист. Пошта был не культурист, а потому позавидовал просто отчаянно. Он бы тоже не отказался от бицепсов в обхвате, что те ноги, и таких кубиков пресса. Лицо юноши закрывал респиратор, из-под которого топорщилась редкая и мягкая на вид черная бороденка.
– Леша, – устало вздохнул Зиняк. – Почему ты не в форме?
– Виноват, – без всякой вины отозвался Леша. – Мичман, ты откуда этого восьминогого шестихера приволок?
– Это – не шестихер, – обиделся за Одина Пошта. – Это конь.
– Ой, кто бы мог подумать…
– Так. Леша. Заткнись и определи животное в отдельное стойло, – приказал Зиняк. – Нам к Воронину надо.
– Я-то определю, а он не убежит?
– А что, ты боишься какого-то коня?
– Да я вообще ничего не боюсь!
Матрос Воловик ухватил Одина за повод и потащил за собой. Конь слегка упирался, но шел.
– Не обижай здесь никого! – крикнул ему вслед Пошта.
Воловик обернулся:
– А я никого и не обижаю!
– Пойдем, – потянул Пошту за рукав Зиняк. – Он у нас такой. Молодой и борзый. Прозвище у него – Кобелек. Не потому что по девкам, а потому, что всех задирает. Зубки показывает.
* * *
Командир крейсера «Адмирал Лазарев» капитан первого ранга Воронин выглядел так, как по мнению Пошты, и полагалось выглядеть морскому офицеру – высокий, стройный, седоватый (что называется – волосы отливали серебром), с непременными усами (что за офицер без усов?), в отутюженном кителе темно-синего цвета с золотым галуном и парадной фуражке с белоснежной тульей.
– Листоноша, говоришь? – нахмурил он седую бровь. Даже глаза у него были цвета морской волны. – Какими судьбами в Севастополе?
– Вора ищу, – честно ответил Пошта.
Каперанг Воронин вытащил из кармана трубочку, набил ее табаком, приминая желтоватым от курения пальцем, чиркнул спичкой, и каюта наполнилась вонючим дымом – табак оказался обычным крымским самосадом, черным и смердющим.
– Что за вор, как зовут?
– Кличка Зубочистка. Встретились в Балаклаве. Представился бывшим летчиком из Южной бухты, но, думаю, соврал. При ограблении Летучего Поезда смылся вместе с горными бандитами. Начальник поезда предположил – и я склонен с ним согласиться, – что Зубочистка действовал как наводчик горцев.
Пошта выкладывал все как отчете перед руководством – нутро ему подсказывало, что лапшу на уши Воронину вешать не стоит: иметь во врагах капитана атомного крейсера не следовало, а вот союзник такой мог ох как пригодиться!
– Так, – пыхнул трубочкой Воронин. – Ясно. И что он у вас украл?
– Перфокарту.
– Ого! – удивился капитан. – Откуда такой раритет? Коллекционная поди, вроде семидюймовых дискет?
– Да нет, с информацией… Из штольни. Балаклавского объекта по ремонту подлодок.
– Знаем такой, плавали. А его разве не законсервировали после Катаклизма?
– Наверное, – пожал плечами Пошта. – Только местные все равно распечатали. Воюют там теперь с морлоками.
– С кем-кем?
Тут Пошта решил умолчать о происхождении морлоков от матросов и офицеров Черноморского флота и ограничился лаконичным пояснением:
– С мутантами.
– И?
– И один из местных – не знаю, кто именно, – установил связь со спутником. На перфокарте – код доступа.
Воронин, прищурясь, разглядывал листоношу через клубы дыма.
– И зачем листоношам коды доступа к спутникам связи?
– Наша миссия, – начал Пошта заученный текст, – помогать общинам выживших, связывать их между собой, способствовать возрождению цивилизации…
– Да знаю, знаю я, – отмахнулся Воронин. – Только надо ли ее возрождать, такую цивилизацию?
– Не понял?
– Спутники связи, потом – спутники-шпионы, потом – спутники с тактическими лазерами и дропбомбами… А потом еще один Катаклизм. Второй раз на те же грабли?
Пошта опешил. Не ожидал он от военного моряка таких пацифистских рассуждений.
Воронин встал, прошелся по каюте, открыл иллюминатор, выпуская наружу вонючий табачный дым и впуская аромат моря, смешанный с дизельной гарью.
– Погляди, листоноша, – позвал он Пошту. – Перед тобой – плод человеческого гения, атомный крейсер «Адмирал Лазарев». Водоизмещение – двадцать шесть тысяч тонн. Длина по ватерлинии – двести пятьдесят метров. Два ядерных реактора, два вспомогательных котла, две турбины и пятилопастные винты. Скорость – до тридцати семи узлов. Автономка – не ограничена по времени, если на реакторах, и тысяча дней на котлах. Пушки и ракеты даже перечислять не буду.
– И? – уточнил Пошта. Он не понимал, зачем капитан хвастается.
– И все, – сказал Воронин. – Приют для бомжей и бродяг. Стоит на вечном приколе в севастопольской бухте. Потому что не с кем больше воевать. Нечем заправлять. Некому управлять всей этой техникой. Просрали страну, просрали флот, все в унитаз спустили. Отбросили мир в каменный век, политиканы херовы! Вон, в десяти милях от нас – база НАТО, и у них тот же самый бардак. Морпехи бьют матросов, офицеры меняют патроны на самогон. Все разваливается!
Пошта осторожно заметил:
– А может, оно и к лучшему? Может, в новом мире не нужны боевые корабли – а нужен транспорт, дороги, больницы, школы?
– Ты это горным бандитам расскажи, – горько возразил капитан. – Армия должна быть. А чтобы армия была боеспособной, она должна воевать. Для поддержания боевого духа. А мы тут гнием заживо в этой вонючей луже! Коды доступа у него украли! Да у нас, если хочешь знать, на каждом катере дешифраторы стояли!
– Какие дешифраторы? – напрягся Пошта.
– Спутниковых сигналов! Система опознования «свой-чужой», слыхал про такое? И GPS навигация в одном флаконе.
– И куда же они делись?
– Э нет! – хитро ухмыльнулся Воронин. – Ишь чего захотел! В сейфе они. В моем сейфе. И ключ – только у меня. Вот поступит сигнал – и мы им всем покажем.
«Он же сумасшедший, – понял вдруг Пошта. – Биполярное расстройство личности! То пацифист, то железом гремит. То ну его все нафиг – то покажем им кузькину мать. Псих! Вот ведь, черти его подери, попался мне капитан! А ведь в его подчинении – атомный крейсер, наверняка с ракетами»!
– Капитан Воронин, – аккуратно, как будто обезвреживая бомбу, начал Пошта. – От лица клана листонош выражаю официальную просьбу передать нам в распоряжение дешифратор спутниковых сигналов для установления связи с прочими общинами выживших.
Тщательно заготовленная речь пропала втуне. Капитан будто не услышал, глядя в иллюминатор.
– Это что еще за хрень? – спросил он.
– Какая?
– Зеленая! С восемью ногами!
– Это мой конь, Один, – гордо заявил Пошта.
– Фу ты, ну ты, а я уж думал – все, допился, белая горячка… Мутант, что ли?
– Мутант. Но – специально модифицированный.
– Мутант… – задумчиво повторил Воронин. – А знаешь ли ты, брат листоноша, что у нас сейчас турнир идет?
– Какой турнир?
– По боям мутантов. ВМФ России – против НАТО. В трюме крейсера, мутант против мутанта, три схватки по пять минут. Для поддержания боевого духа среди личного состава.
Пошта равнодушно пожал плечами:
– Ну и что?