Любовь тебя найдет

Внезапно остановившись, Грэнни испуганно зафыркала и выкатила глаза – неподалеку по шоссе мчался мотоцикл, рассекая тишину ревом своего мотора. Ну вот как раз подвернулось еще одно небольшое событие – выемка почты из ящика. Как поведет себя при этом Грэнни?
Поглаживанием и ласковыми словами он успокоил кобылицу, после чего заставил приблизиться к выкрашенному в белый цвет бочонку из-под масла, служившему ему почтовым ящиком. И, чувствуя, как животное слегка напряглось, склонился, чтобы извлечь наружу перетянутую резинкой пачку конвертов.
– Молодец, – похвалил Мэтт, направляя лошадь в сторону фермы. – Ну а теперь давай отвезем все это домой.
Сложенный из бруса дом, уютно устроившийся среди деревьев в сотне метров от реки, был выкрашен в белый цвет и по всему периметру окружен широкой верандой. Его построил еще отец Мэтта, когда создавал здесь ферму, названную термином из языка аборигенов, обозначавшим обитающих в окрестностях опоссумов. Ну а потом родители уехали жить на побережье, и Мэтт остался в этом огромном поместье вдвоем с дочерью. Каждый год Элисон какое-то время проводила вместе со своей матерью в Квинсленде, а в основном ее жизнь протекала именно здесь, рядом с отцом и лошадьми.
Окинув взглядом свой большой дом, Мэтт в который раз ощутил, насколько пуст тот стал после отъезда дочери.
Возле калитки в ограде из штакетника, окрашенного в тот же белый цвет, он спешился. Идея обнести дом подобной оградой принадлежала бывшей жене, а вот сооруженная рядом с калиткой коновязь – это была уже его задумка. Закрепив поводья на перекладине, он погладил Грэнни по носу и направился в дом. Ключи доставать не пришлось: во время кратковременных отлучек он редко закрывал двери, а уж когда находился дома – и подавно. Шагнув в относительную темноту прихожей, Мэтт стянул с головы шляпу и подошел к окну, чтобы посмотреть, как поведет себя лошадь, оставшись одна. Между делом он перебрал конверты, которые по-прежнему держал в руках. Тут, конечно же, присутствовали обычный набор счетов, разнообразные рекламные предложения, а также анкеты из Ассоциации конезаводчиков, членом которой он являлся. А еще в стопке имелся белый конверт, надписанный аккуратным и абсолютно незнакомым почерком.
Испытывая любопытство, Мэтт извлек из него листок бумаги и принялся читать.
 «Дорогой мистер Редмонд, с сожалением сообщаю вам, что ваше письмо и фотография не могут быть опубликованы на страницах «Жизни Австралии». Это ни в коем случае не связано лично с вами, а обусловлено исключительно нехваткой места. Приношу вам свои извинения и надеюсь, что вы не слишком разочарованы...» 
Мэтт слегка нахмурился. Его письмо и фотография?.. Что все это значит? Он заглянул на вторую страницу – в самом конце стояла подпись некой Хелен Вудли. Это имя было ему незнакомо, но сама женщина, очевидно, что-то о нем знала. Мэтт продолжил читать.
 «...В своем письме вы упомянули, что ваша дочь учится в университете, и я уверена, что ее ждут блестящие перспективы...» 
Ах, вот оно что!.. По всей видимости, в данном недоразумении каким-то образом замешана Элисон!
Внимание Мэтта привлекло движение за окном, и он вскинул голову. Похоже, что Грэнни чего-то испугалась – она натянула поводья, округлила глаза. Бросив письмо на подоконник, он устремился к двери, однако когда оказался снаружи, лошадь уже оправилась от страха и успокоилась. Мэтт отвязал ее и повел на конюшню. Вообще пора было подыскивать Грэнни новый дом, и у него имелся на примете человек, который мог бы ею заинтересоваться. Этим же вечером он пошлет ему сообщение по электронной почте, ну а потом позвонит Эли, чтобы поговорить с ней об этом странном послании.
В течение дня Мэтт больше не вспоминал о письме – на это у него просто не было времени. С отъездом дочери у него в значительной мере прибавилось работы. Он, конечно, не собирался и впредь обходиться без помощника, однако пока еще не нашел подходящего человека. Как раз на завтра у него было назначено собеседование с одним парнем – тому только что исполнился двадцать один год, и он вырос на подобной же конеферме в Новой Зеландии. Мэтт очень надеялся, что претендент на место окажется толковым работником. Ну а пока все приходилось делать самому – убирать навоз, кормить и обучать лошадей, а также многое другое. Так что светлое время суток было заполнено до последней минуты. А с наступлением темноты он занимался бухгалтерией и прочими бумагами.
Было около девяти часов, когда Мэтт уселся, наконец, за стол и позвонил дочери на мобильный. Элисон отозвалась после второго гудка.
– Привет, пап.
– Здравствуй, Эли. Хотелось бы надеяться, что мой звонок застал тебя в твоей комнате, где ты грызешь гранит науки.
– Ну, вообще-то я как раз возвращаюсь из библиотеки, – ответила Элисон. – И если бы ты позвонил минут пять назад, то я была бы не доступна. На прошлой неделе я оставила телефон включенным, и когда он затрезвонил, библиотекарша была готова меня растерзать.
– Но я надеюсь, ты не одна на улице в столь поздний час? – Этот вопрос вырвался у Мэтта прежде, чем он успел спохватиться.
Было слышно, как Элисон вздохнула.
– Нет, папа, не одна. Рядом со мной один знакомый – большой и сильный футболист.
Данное обстоятельство не очень-то успокоило Мэтта.
– Слушай, сегодня я получил довольно странное письмо, и мне кажется, ты могла бы объяснить, в чем тут дело.
– Письмо?..
– Да, письмо. Из журнала «Жизнь Австралии». От женщины, главного редактора.
– Ничего себе!
Реакция дочери подтвердила его предположение.
– Давай, Эли, выкладывай.
– Пап, не подумай, что это какая-то шутка. Я послала в этот журнал твое фото – они там подыскивают жен для одиноких фермеров.
– Эли, ну ты даешь... – Мэтт даже не знал, сердиться ему или нет. – Мне не нужна жена, а если бы и понадобилась, я бы нашел ее самостоятельно.
– Да я понимаю, но просто... – Последовала пауза, которой, казалось, не будет конца.
– Что – просто? – снисходительным тоном спросил Мэтт.
– Видишь ли, пап, насколько я знаю, ты уже давно ни с кем не встречался, и я подумала, что теперь, когда меня нет рядом... – На пару секунд Элисон опять замялась, но затем все же закончила: – В общем, я подумала, что тебе сейчас немного одиноко.
Мэтт улыбнулся. С момента своего рождения восемнадцать лет назад дочь не переставала удивлять и восхищать его.
– Очень приятно, что ты обо мне беспокоишься, – сказал он. – Однако я уже большой мальчик и сам могу это сделать.
– Не сомневаюсь... Ну и что тебе отписала эта дама?
– Она извинилась за то, что у нее нет возможности представить меня на страницах журнала.
– Черт!.. А я была уверена, что уж за тебя-то они обязательно ухватятся. Какая досада!
– Наоборот, это очень хорошо, – возразил Мэтт. – Дай мне слово, что впредь самодеятельность проявлять не станешь.
Получив такое обещание, он стал расспрашивать дочь об учебе и ее жизни в городе. И уже под самый конец разговора поинтересовался, какое именно фото было послано в журнал.
– Одно из тех, которые я нащелкала в прошлом году, – ответила Элисон. – Помнишь, мы снимали только что родившихся жеребят?.. На том снимке ты запечатлен вместе с Гиперионом. – Прошлогодний приплод она нарекла именами героев древнегреческой мифологии.
– Помню-помню... – Мэтт покачал головой. – Ну, в общем, будь добра: в следующий раз, прежде чем с кем-то меня сводить, поинтересуйся моим мнением.
– Заметано. – Судя по тону, дочь не очень-то и раскаивалась.
– Ну ладно, пока... Смотри, не позволяй своему футболисту лишнего.
– Хорошо, – засмеялась Элисон. – Пока, папа. Я люблю тебя.
– Я тебя тоже. Счастливо.
Повесив трубку, Мэтт задумался. Вообще-то его дочь была права, причем сразу по обоим пунктам. Во-первых, без нее он действительно чувствовал себя одиноко, а во-вторых, и в самом деле уже давно ни с кем не встречался. После развода с женой он так и не обзавелся подругой.