Могильщик. Трое отвергнутых (СИ)

- Мне страшно, - тихо проговорил Эрли.
- Всем страшно, - отозвался Хасл.
- Здесь что-то ещё... - бормотал Некпре, шаря в сумке. - Вот, тут подшито...
Хуторянин извлёк на свет толстый кошель, в котором перекатывались монеты, и вещь, от которой по спине Хасла, да и всех остальных, прошёл могильный холод.
Чёрные кожаные перчатки с широкими раструбами, доходящими почти до середины предплечья.
Хуторянин вскрикнул, роняя и перчатки, и кошель.
- Что это?
- Перчатки, - сказал Хасл, сглатывая. Во рту сохло. Кружилась голова. Так, будто Зверь наведался в гости, или пришёл Друг. Но рядом не было ни того, ни другого. - Забери кошель, а перчатки оставь здесь. От них пахнет дурной магией.
- А то я не почувствовал... - пробормотал Некпре, наклоняясь за кошелём.
- Я не хочу прочёсывать поле, - прошептал Жерев. Его глаза алчно поблёскивали, но в них читался и неподдельный ужас. - Давайте поделим деньги и уйдём.
- Деньги мы, конечно, поделим, - ответил Хасл. - Но сначала нужно всё-таки пройти по полю. Нас, в конце концов, четверо, и у нас много оружия.
На этот раз они шли плотной группой, опасливо оглядываясь по сторонам. Но, к собственному счастью, не нашли ничего, кроме мокрой травы и обрывков тумана. После они поделили деньги - каждому досталось по две с тремя четвертями кроны - и пошли обратно к холму. И каждый из них надеялся, что другая облава нашла и убила страшного чужака...
... в то же время понимая - они встретили бы его по дороге либо сюда, либо на хутор, а значит, он спрятался где-то в поле. Выходит, им ещё придётся вернуться сюда вечером.
  
Глава вторая. Вечерняя облава 
 
К их возвращению на хутор вторая группа поисковиков ещё не объявилась. Вдоволь наревевшиеся бабы разошлись по собственным делам, а на приличном расстоянии от стола столпились дети разных возрастов. Их куда больше интересовали увечья, нанесённые Керагу, чем, собственно, смерть чужого им человека. Не бойся они, что труп может восстать, наверняка начали бы бросать в него камнями или что-то в этом духа.
Впрочем, у Хасла было предвзятое отношение ко всем хуторянам, кроме Миреки. Виной тому отец, в каждый удобный момент утверждающий: каждый житель хутора - злобное жадное говно, а не человек. Как иногда убеждался сам охотник, утверждения не были безосновательными.
- Нужно закопать труп, - сказал Хасл, обращаясь больше к Жереву, чем остальным.
- Закопаем, когда вернутся наши. Мы все должны присутствовать на похоронах брата.
Они разогнали детишек и устроились у стола, благо дождь закончился, а плотно утоптанную землю и так-то почти не размочило, да ещё и ветер подсушил. Некпре сразу куда-то ушёл. Видимо, прятать деньги, чтобы отец не забрал - по дороге назад они сговорились ничего не рассказывать про монеты, оттягивающие им пояса.
- Как думаешь, Хасл, нужно рассказать об этом Другу? - спросил Эрли, засовывая в рот пару корешков, которые он нашёл по дороге.
- Думаю, надо.
- Он заберёт кого-то из стариков, если его вызвать...
- А что делать? Чужак может убить ещё не одного человека.
Жерев, удобно устроившийся на своей куртке, похрапывал. Как будто это не у него друга убили...
- Надеешься, что Друг заберёт Викле? - шёпотом спросил Эрли. - Думаешь, не будет его, и тебе легче станет сосватать Миреку?
Хасл лишь слабо усмехнулся в ответ.
Да, он надеялся именно на это. Впрочем, на очереди мог быть трактирщик или старший из рыбаков - Эзмел. Всем другим было сильно меньше сорока лет, и уж они-то явно не будут противиться вызову Друга. В этом году осталось два Йоля, и если внепланово позвать Друга, до конца года не доживёт ни один из трёх стариков. Два из трёх, что на ближайший Йоль заберут Викле. Два из трёх, что после посещения Другом людей, Хаслу удастся заполучить Миреку, которой в этом году исполнилось семнадцать, и ей пришла пора выходить замуж. Хасл, которому было уже девятнадцать, два года ждал этого, понимая - ненависть его отца к Викле взаимна, и на Хасла эта взаимность тоже распространяется.
- Как думаешь, долго они будут ходить к озеру? - спросил Эрли громким голосом, как ни в чём не бывало.
- Ещё час, не меньше, - пожал плечами Хасл. - Туда дорога длиннее, да и мест, где можно спрятаться, больше.
- Так чего ты сидишь, олух? - прошипел охотник, кивая куда-то в сторону.
Хасл проследил направление и увидел, Миреку, стоящую рядом с баней, угол которой едва выглядывал из-за хозяйского дома. В руках девушки была полная кадушка мокрого белья. Поняв, что охотник увидел её, Мирека кивнула ему и сразу же нырнула за баню.
- Пойду до ветру схожу, - задумчиво проговорил молодой охотник. - Кажется, яма за баней?
- Наверное. Я по дороге успел сходить. Проверь сам.
- Вот и проверю.
Никого из взрослых баб не было, да и детей они напугали так, что те сбежали в один из маленьких домов. Кажется, никто его не видит... не увидит их...
У Хасла закружилась голова. Нырнув за баню, он увидел Миреку, ловко левой рукой развешивающую на шест портки, а правой прижимающую к боку кадку. Одним долгим взглядом он окинул её длинные волосы, узкую спину и широкие бёдра, икры, едва торчащие между юбкой и разбитыми башмаками с высокими голенищами, а, самое главное, её зад, готовящийся разорвать узкое платье.
- Тебе помочь? - спросил он, с трудом сглатывая булькающий в горле комок.
- Помоги... кадка тяжёлая... а в грязь ставить не хочу... - буквально исчезающим голосом произнесла девушка. О её скромности говорили все, и молодому охотнику эта черта характера нравилась.
Хасл забрал у Миреки кадку.
- Да это разве тяжёлая, - пробормотал он, не зная, что ещё сказать.
- Ты сильней меня...
- Вот, смотри, могу поставить её на ладонь и держать на вытянутой руке. Не очень долго, конечно...
Мирека тихо рассмеялась в ответ.
Бельё заканчивалось с устрашающей скоростью, Хасл хотел поговорить с возлюбленной, но на ум не приходило ничего такого, о чём можно поболтать, хотя обычно он за словом в карман не лез. С другой стороны, ему было хорошо вот так просто стоять рядом с ней, и ничего другого не нужно...
- Всё... - сказала Мирека.
- Я отнесу кадку, куда нужно.
- Ты не знаешь, куда идти...
- Ты мне покажешь.
Девушка улыбалась, вытирая влажные руки о платье, которое от этих движений натягивалось на её груди, не слишком большой, но, как думал Хасл, крепкой.
«Если я сейчас не обниму её, то сойду с ума...»
Он уже обнимал её левой рукой - в правой болталась кадка - а его рот впился ей куда-то в нос: Мирека наклонила голову, не давая поцеловать в губы. Хасл бросил наконец кадку, ухватил правой рукой девушку за талию, прижал к себе изо всех сил. Его рот скользнул по её щеке, подбородку, нашёл, наконец, губы и на вечность остановился там. Левой рукой охотник взял возлюбленную за ягодицы, правая скользнула к груди. Мирека сопротивлялась долю секунды, а потом расслабилась, давая шарить ему там, где вздумается.
«Если бы мы были наедине... в кровати... стала бы она сопротивляться? Как же мне забрать тебя к себе, в город?..»
С другого конца хутора послышался шум, и Мирека в один миг превратилась из мягкой податливой девушки в каменную статую.
- Отец...
Хасл отскочил от неё, будто его кипятком ошпарило.
- Я пройду за домом, а ты иди к яме - она с другой стороны бани...
Мирека исчезла, оставив Хасла тяжело дышать и сжимать в кулаки ладони, которые ещё помнили тепло её тела.
Поход к яме выглядел привлекательно - его мочевой пузырь на самом деле готов был лопнуть - но не слишком вероятно. Невольно вспомнилась история от Микке, который хвастал тем, что как-то раз обмочил верхний косяк собственной двери, стоя в двух шагах от порога.
Но воспоминания о причинах, которые привели его сюда, быстро сняли возбуждение.