You are not alone, brother (СИ)

 Наконец, мелькает последняя руна, когда-то оставленная его братом в качестве вешки, и, свернув в боковой коридор, он оказывается перед входом во дворец.
 Все погружено во мрак, только факелы горят, разгоняя чернильную тьму. Теперь нужно пробраться в спальню так, чтобы не увидела стража. Это не так уж тяжело - пара темных коридоров, книжный зал, который Локи называет библиотекой – и он в спальне брата.
 Тор осторожно перекладывает Локи на постель и с ужасом понимает, что весь плащ пропитан кровью. Пропитан так, что в некоторых местах его можно было бы отжимать.
 Бог Грома осторожно разворачивает ткань и переворачивает Локи на живот. Картина жуткая: вся спина измазана в крови, рана воспалилась, так же, как и все мелкие порезы, кожа на запястьях… да ее почти там нет, или это просто крови так много? Тор быстро и туго перетягивает предплечья и запястья брата. Так должно быть правильно. И теперь…
 Тор смотрит на окровавленные ягодицы брата. И будто уже чувствует под рукой нежную холодную кожу. И тут же внизу живота скручивается тугой ком желания, а между ног неумолимо твердеет. Успокоиться! Это же твой брат! – Тор прикусывает губу до крови и осторожно проводит ладонью по спине Локи, потом аккуратно, стараясь не причинить боли, разводит ягодицы в стороны… И вот теперь Локи дергается и выдыхает сквозь сжатые зубы. Его тело пытается принять какую-то определенную позу, и Тор с ужасом понимает, что Локи пытается приподнять таз, чтобы… О, боги! Тор осторожно поворачивает брата к себе лицом. Глаза Локи открыты и в зеленой глубине плещется боль.
 – Очнись, брат! Локи, это ведь я, Тор. Локи, ты дома, пожалуйста, очнись! – отчаянно шепчет Тор.
 – Тор? – Локи дергается, – ты здесь? Мне… мне показалось… Я подумал, что все это было сном и даже чувствовал, как…
 – Локи, я должен… – Тор чувствует, как голос предательски дрожит, – должен посмотреть и помочь, чтобы…
 Глаза Локи заполняет пустота, та самая пустота, что так испугала Тора там, в камере. Он безвольно закрывает глаза и шепчет:
 – Если это необходимо.
 – Я обещаю, что не сделаю больно! Локи, я обещаю, слышишь? Пожалуйста, скажи, что веришь! – Тор дотрагивается до волос Локи и тут же отдергивает руку.
 Трикстер молчит, и Тор видит, как по его щеке сползает слеза.
 – Локи, ну скажи что-нибудь!
 – А что я должен сказать? Я просто… – и так тихий голос Локи срывается и стихает. – Делай, что считаешь нужным, Тор. Я должен благодарить тебя.
 – Я обещаю, Локи. Обещаю...
 Тор пересаживается ниже, кладет руки на ягодицы Локи и аккуратно разводит в стороны. Тот даже не дергается. Просто молчит. Тор рад, что не может сейчас видеть его лица.
 Крови много. Очень много. Разрывы выглядят ужасно, и Тор вдруг представляет огромного йотуна, вколачивающегося в его брата, насаживающегося на него. Он представляет, как его синяя огромная рука по-хозяйски лежит на бедрах Локи, как он стонет от удовольствия и выдыхает грязные комментарии. И его брат, уткнувшийся в предплечья, беззвучно плачущий и сжимающий зубами и так истерзанное запястье.
 Эта картина вспыхнула перед глазами так ярко, что Тор сжал пальцами нежную кожу и сам испугался того, что сделал.
 – Прости, – прошептал он, ожидая, что Локи оттолкнет его, но тот даже не дернулся. Просто лежал и все, – у тебя… пара разрывов, нужно наложить мазь, помнишь, ту, которую ты мне принес. Она очень хорошо заживляет…
 – Тор… – Локи даже не говорил, он выдыхал слова, – мы ведь в моей комнате? Та мазь… – Локи сглотнул, – о которой ты говоришь, она не для ран такого… характера. В углу, за книгами, стоит ящик, принеси его. Пожалуйста…
 Тор, не дожидаясь еще каких-то с трудом выдавленных слов, поднялся, и направился к книгам, сложенным прямо на полу. В голове эхом отдавались надорванные слова брата. То, с какой болью, стыдом он их выдыхал. Тор даже не смог представить свое поведение в подобной ситуации.
 Дождавшись, пока Тор присядет обратно на край кровати, Локи бесцветно продолжил:
 – Возьми банку с белым порошком, высыпь половину в черную плошку.
 Тор автоматически выполнял эти указания.
 – Теперь возьми бутылку с черной пробкой и добавь столько жидкости, чтобы порошок по консистенции получился как густая сметана, – Локи замолчал, давая время смешать ингредиенты, – теперь возьми три маленьких склянки сбоку. Красную, синюю и черную. И из каждой добавь по три капли.
 Тор осторожно влил и эти жидкости. Мелкая работа помогала отвлечься от мыслей не хуже, чем отжимания.
 – Сделал? – голос Локи как-то странно дрогнул.
 – Да, на, посмотри, – Бог Грома поднес получившееся к лицу Локи, другой рукой помогая ему приподнять голову.
 – Теперь ты… – Локи повернул голову лицом в подушку, – можешь тонким слоем наносить мазь на все… повреждения.
 И замер.
 Тор положил руку ему на предплечье и чуть погладил холодную кожу.
 – Все будет хорошо, я обещаю, – скорее успокаивая себя, выговорил Тор.
 Когда пальцы коснулись кровоточащего отверстия, Локи все же дернулся, но тут же, видимо, взял себя в руки. Тор проводил скользкими пальцами по холодной коже и чувствовал, как ему хочется, как снова тяжелеет внизу живота, как в груди разливается странное чувство… Хорошо, что Локи лежит лицом вниз, отрешенно подумал Тор, по крайней мере, его брат не будет видеть то, какой он извращенец.
 – Локи, я должен помазать… внутри…
 – Конечно, – совсем чужим и пустым голосом прошелестел Локи.
 Палец прошелся по сфинктеру и скользнул внутрь. О, боги… Локи был такой узкий, такой шелковый внутри… Конечно, ему было невыносимо больно!
 Тор сглотнул и продолжил смазывать стенки. Наконец, он почувствовал, что все вокруг его пальца скользит, и вынул фалангу.
 И тут же склонился к брату. Осторожно тронул за плечо:
 – Локи, ты в норме?
 Трикстер не ответил. Тогда Тор повернул его к себе лицом. Сердце заполошно стукнулось в грудную клетку и дало сбой: по щекам трикстера ползли прозрачные дорожки слез, а веки были крепко зажмурены. О, боги… Его брат сейчас испытал такое… А у него хватило ума спрашивать, в норме ли он.
 – Локи, прости! Я же… тебе это было нужно, Локи! Ты меня слышишь?
 – Спасибо, – губы трикстера слабо шевельнулись, выговаривая благодарность.
 – Теперь будет легче, – тихо сказал Тор и перешел к ране на пояснице.
 Тор истратил почти половину мази, размазывая ее по кровоточащему участку.