Повезло

Холера забери ту чертову раскладушку.
– Гм. Ну, немного и то, и другое.
Учитывая вопрос, лучше дать размытый ответ.
Эва смягчилась и положила шприц на металлическую подставку сзади. Слава богу.
– Ладно. Не хочешь – не надо. Тогда едем в больницу. Обувайся, и я тебя подвезу.
– Нечего ехать в больницу из-за пары швов.
– Знаешь, а ты прав. Давай просто оставим открытую рану и понадеемся, что никакая зараза в нее не попадет. В конце концов, стафилококк – это такая мелочь.
А она хороша.
– Я знаю, куда ты клонишь.
– Я? – Эва похлопала ресницами. – Я просто скромный ветеринар. Что я могу затеять с твоей твердой башкой?
Джордан оглядел ее. Платье наизнанку, волосы, растрепанные его собственными руками, и припухшие от поцелуев губы. И пусть сознание Джордана кричало «Секс!» каждый раз, как он на нее смотрел, Эва несомненно была профессионалом своего дела. А еще привела весомые аргументы, которые глупо отвергать.
Вроде тех, что он сам ей выдвинул, когда предлагал поехать с ним или вызвать такси.
– Вот черт, – выругался Джордан вслух и от души. Он, признанный король уловок, как-то позволил загнать себя в тупик. – Надеюсь, в этом шприце, – и с опаской оглядел упомянутый предмет, – не лошадиный транквилизатор? Раз уж я ослиная задница и все такое.
Лишь слегка улыбнувшись, Эва взяла шприц.
– Как бы я ни наслаждалась твоим приступом трипанофобии – так называется боязнь иголок, – спешу успокоить. Здесь ваш обычный лидокаин, повсеместно используемый человеческими врачами. Меня учили, как с ним обращаться, потому что животные – существа непредсказуемые. То клюнут, то укусят. Держу его под рукой. Я уже сто раз себя зашивала.
И да, желудок Джордана при этих словах медленно перевернулся.
– Ладно. – Он подавил тошноту и панику, подымающуюся вместе с желчью. – Ладно. Если торжественно поклянешься забыть о… моей нервозности.
– Обещаю. – Но когда Эва двинулась к Джордану, он поднял руку.
– Еще кое-что.
***
– Что же? – Эва постаралась не улыбнуться.
Черт, так мило, что он боится маленьких иголок.
Джордан придвинулся, затем притянул Эву еще ближе и провел пальцем по ее носу и губам.
– Когда закончишь, поцелуешь меня, чтобы быстрее зажило.
Невзирая на все самовнушения, мол, нельзя водить шашни с Джорданом, сердце Эвы затрепетало. Перед такими глазами только мертвая устоит.
– Это входит в услуги.
Джордан снова ее поцеловал, на сей раз нежно, и сладкое ощущение разлилось внутри Эвы как мед. Этот поцелуй, так непохожий на предыдущие, затронул в ней что-то глубже желания.
«Так недолго и влюбиться в Джордана Веллингтона».
К счастью, он отвлек ее от опасной мысли.
– Так что, получается, ты целуешь своих пациентов?
– Только тех, кто жалуется и не хочет зашиваться. А теперь садись, синеглазка. – Она похлопала по сиденью раскладного стула рядом. – Минута – и все готово.
Джордан не пошевелился.
– Как ты меня назвала?
– Синеглазка. А что? Само же напрашивается. Уверена, я не первая, кто отмечает эту черту твоей внешности.
– Да, я понял. Просто… – Он осекся.
– Что?
***
– Ничего.
Джордан тряхнул головой и плюхнулся на стул. И так увлекся, припоминая, где же мог слышать это обращение, что даже не почувствовал иглу.
  
Глава 13
 
Почувствовав наступление утра, Эва открыла глаза и с легким смущением обнаружила, что во сне обвилась вокруг Джордана. Пристроила голову на его плечо, переплела ноги и, черт, даже сжимала рубашку у него на груди.
Рубашку. Эва с облегчением погладила упомянутый предмет. По крайней мере, они оба одеты.
«Оделись», – весело поправила она себя. Когда со швами было покончено, атмосфера вечера изменилась. В процессе Эва проветрила голову и напомнила себе, что практичная умная женщина – женщина со здоровым инстинктом самосохранения – не прыгает в постель к врагу. И не пускает его в свою. Ну ладно, технически Джордан сейчас лежал в ее кровати. Однако секса у них все же не было.
Дав понять, что такая перспектива обломалась, Эва почти ждала, что он уйдет.
Но Джордан остался.
И в глубине души – очень глубоко, под толстым слоем самодостаточности, которым Эва пыталась задавить ненужные эмоции – она все-таки ощутила благодарность. «Почему бы чуточку себя не побаловать», – подумала Эва, гладя теплую грудь Джордана. Немножко побыть женщиной, понежиться в безопасности его объятий.
Джордан хороший мужчина. Первый за долгое время, с кем Эва почувствовала себя… хрупкой.
Едва сформулировав мысль, она выругалась. «Ну что я – какая-то дамочка в беде?»
Ладно, может, дамочка, может, ситуация сейчас и подходит под определение беды, но не в этом суть.
Эва всегда могла позаботиться о себе.
Не нужен ей мужчина-охранник. И уж точно не Джордан, который в принципе не мог предоставить укрытия от штормов, раздиравших жизнь Эвы.
Скорее уж он напоминал айсберг, что вот-вот ее потопит.
Но, невзирая ни на что, она не могла не оценить, как приятно, когда тебя просто обнимают. Конечно, когда целуют, касаются и ласкают – тоже приятно. И еще не до конца вынырнув из густой жижи сна, Эва задумалась, как неплохо было бы, если б ее сейчас опять целовали, касались и ласкали.
Вот совсем неплохо.
Прищурившись от солнечного света, льющегося сквозь рассохшуюся офисную дверь, Эва постаралась не развивать эту мысль. «Ни в коем случае, ты же практичная умная женщина».
Но слушая мерное дыхание Джордана, чувствуя, как его грудь вздымается и опадает под ладонью, задумалась, как легко было бы передвинуть руку немного ниже.
И узнать, что добрый и соблазнительный адвокат думает по поводу утреннего секса.
Вряд ли пройдет больше двух минут, прежде чем он согласится на перекрестный допрос.
Эва вытянула пальцы в нужном направлении… и тут грохнула входная дверь.
– Что? Что случилось? – Джордан подскочил, крепко прижимая к себе Эву и моргая, словно вытащенная из пещеры летучая мышь.
– Вольно, солдат, – вздохнула Эва, не зная злиться на помощницу или благодарить ее. – Просто Кейти пришла рано. Или я опоздала. Так или иначе, пора вставать. – Она стала выпутываться из простыней, но Джордан перехватил ее руку.
– Еще не пора. – И притянул к себе. Теплые заспанные глаза, на щеке следы от наволочки, волосы торчат во все стороны.
Нос Эвы защекотало от запаха антисептической мази, но ничего сексуальнее она в жизни не видела.
Джордан нежно коснулся губами ее лба:
– Доброе утро.
Эва невольно улыбнулась:
– И тебе доброе утро. Нормально выспался?
– Смеешься? Да этот матрас не толще куска картона. Вдобавок у меня два новых шва, и они уже начинают чесаться.
– Нытик.
– Да? – Джордан распластал ладонь по ее спине и прижал крепче. – А помнишь, что делаешь с пациентами, которые ноют? – И поцеловал Эву.
– Ой. Ого. Извините. – Кейти расслабленно привалилась к косяку. – Кажется, я рано пришла тебя проверить. Надо было подольше поспать. Доброе утро, Джордан.
– Э… и тебе, Кейти. – Он пригладил волосы. – А только мне неловко или еще кому?
– Только тебе, – заверила его Кейти. – Я чувствую себя просто божественно. У меня есть пончики. – Она встряхнула белый пакет, распространяя аромат корицы и специй.
– Из «Карамельки»? – с интересом уставился на пакет Джордан.
– Ага. С пылу с жару. Еще теплые.
– Дай мне один, и я продамся тебе в рабство, – застонал Джордан.
– Идем, – кивнула Кейти в сторону кухни. – Приготовлю кофе, и ты расскажешь, как уболтал Эву позволить тебе остаться на ночь.
– Кофе? С пончиками? Да бог с ней, с Эвой, давай поговорим о тебе. – Скинув соседку по кровати с колена, он поднялся с матраса. – Думаю, свадьбу лучше устроить простую… и как ты насчет пса и пары детишек?