Жизнь началась (СИ)

Китнисс, самая удивительная девушка, которую я знаю. Не смотря на всё, что она пережила, ей удаётся видеть в людях хорошее.
«Ты вовсе не чудовище! Как ты этого не понимаешь?! Ты жертва!» – только она так скажет.
Сказала, вечером. А потом я пошел собирать чемодан. Я хотел уехать, спасти её от самого себя. Не успел. Осознание приходит слишком быстро, крик вырывается из моей груди, кусаю кулак, дабы заглушить его. Она была рядом, когда это случилось.
Оглядываю свои руки, ноги и живот. Царапин нет, значит ничего плохого не случилось. Я н причинил ей боль. Слава Богу…
Выхожу из укрытия, теперь я так его называю, на улице также темно и холодно. Ночь, значит это не продлилось долго. Неуверенным шагом плетусь к дому. Я измотан. Хочется поскорее прийти к ней, поцеловать и сказать, что всё у нас будет…
Нет, я же уезжаю. Я уезжаю. Противоречия устроили борьбу глубоко внутри меня. Одна сторона хочет уехать, оставить её в покое и дать шанс зажить нормальной жизнью, не со мной. Другая же требует, чтобы я её не бросал. « Ты умрёшь без неё!» – кричит она. И она оказывается права. Это было слишком поспешное решение. Сейчас ночь, она, наверняка, спит. Я разложу чемодан и спрячу его, чтобы она ни за что не догадалась, что я хотел сделать.
Немного топчусь перед входной дверью, не смотря на то, что я здесь уже долго живу. В гостиной, на кухне и в спальне не горит свет.
Обнаженная девушка комочком лежит на кровати. Её волосы сбились, а на всём теле начинают багроветь кровоподтёки.
– Китнисс? – зову я. Она шевелится, её кожа кажется бледной, как снег, в свете луны.
– Пит? – её голос хриплый, словно от слёз или криков, а может, от того и другого месте.
– О нет! Что я наделал с тобой, Китнисс?! – ноги подкашиваются и я падаю рядом с кроватью. Она свешивает ноги и силится встать. Но, видимо тело её не слушается. Ужасные синяки покрывают её живот, на щеке красуется след от ладони. Моей ладони.
Это сделал с ней я. Я причинил ей боль, гораздо большую боль, чем раньше. Она была не права, я чудовище.
– Всё хорошо, – врёт она, вот только я вижу каждый участок её тела. Я вижу, что натворил с ней.
– Нет, нет, нет, – отвращение к самому себе побеждает, я хватаюсь руками за волосы и тяну, словно боль может что-то исправить, – Нет! Нет! Нет!
Китнисс с ужасом смотрит на меня. Но она боится не меня, она боится за меня.
Моя девочка, как ты до сих пор не поняла, что я монстр?
Резко встаю, хватаю чемодан, который намеревался разобрать и выбегаю из дома. Быстро, чтобы она не догнала. А она попытается меня остановить, я точно знаю. Я бегу так быстро, как раньше не бегал с собственной ногой. Адреналин бурлит в крови, из-за чего я ускоряюсь.
– Пит! – доноситься голос позади меня, слишком далеко, чтобы можно было увидеть, – Пит! – она вновь плачет, – Пит! Пит!
Прости меня, крошка, но я не вернусь.
Перебарываю желание вернуться и продолжаю свой путь, через весь дистрикт на вокзал.
На часах полночь, на вокзале никого. Только птицы, что залетели погреться. Сажусь на металлический стул, чтобы отдышаться, не очень получается. Настоящая нога начинает ныть, а в металлическую кое-где попали маленькие камни. Пока я вынимаю их, воспоминания, один за другим находят путь в мою голову.
« Шлюха» – мой голос не узнаваем.
Я бью её, а она лежит подо мной, плачет, но не сопротивляется.
Становиться плохо, нечем дышать, перед глазами всё плывёт, появляется тошнота.
Нужно купить билет, уехать, как можно скорее.
– Мне нужен билет, – говорю я кассиру, но она лишь удивленно смотрит на меня. Видимо, выгляжу я также плохо, как себя чувствую.
– Э… Хорошо. Куда? – она хлопает ресницами и продолжает пялиться на меня.
– В самый дальний дистрикт, из всех сейчас возможных, на самый ранний поезд.
– В третий, без пересадок, в час тридцать, подойдёт?
– Да, – задумчиво произношу я. Третий это достаточно далеко.
– Два билета? – она думает, что я поеду с Китнисс.
– Один.
До отправления поезда осталось чуть больше десяти минут и я топчусь на платформе. Приезжает, сопровождаемый мерзким звуком другой состав. Из него выходит целая толпа людей, человек двадцать, не меньше. Они косятся на меня, толкают друг друга, чтобы всё обратили на меня внимание. Может, они никогда раньше не видели чемпиона?
И тут я замечаю его. Он идет в самом конце и пристально смотрит на меня. Волосы светлые, а глаза голубые. У него мускулистые руки. Он выше меня на несколько сантиметров. А в остальном, он моя точная копия. Блондин направляется о мне, под смешки его товарищей.
– Я, Грег, – он протягивает мне руку и я вяло жму её, – Здорово мы с тобой похожи, да?
– Да, – не здорово, а просто удивительно, – я Пит.
– Мы приехали сюда, чтобы заняться строительством завода. Постой, ты тот самый Пит? Победитель?
– Да, это я.
– И ты уезжаешь? А как же твоя жена? – он, видимо, знает только то, что говорили по телевизору.
– Мы развелись, – беззаботно лгу я, словно безумно горжусь этим, – Всегда хотел переехать из этой дыры.
– Ясно. Пока, может, еще встретимся?
– Пока, – нет, не встретимся.
А вот и мой поезд, занимаю своё место. В вагоне всего пара человек, так что я еду один. Смотрю в окно, пытаясь в последний раз запомнить, каждую часть родного дистрикта. Я не вернусь, никогда. Не имею права. Серые дома дистрикта двенадцать вдруг обретают для меня новые краски. Я знаю каждый дом. Я знаю всё о тех, кто здесь живет. Деревня победителей мерещится вдалеке, в доме Китнисс горит свет.
Как она там? Наверное, плачет, не спит. Завтра утром она всё узнает, не поверит, скажет, что это ложь. Кто теперь будет отгонять её кошмары, кто будет обнимать её каждую ночь? Может это сделает Гейл? Может кто-нибудь из рабочих? Например, рослый брюнет, гордо шествовавший впереди всех? Или тот парень, что шел в средине и единственный не посмотрел на меня? А может, Грег? Он так похож на меня.
В раздумьях я не замечаю, как поезд сделал остановку и ко мне в купе зашел ещё один пассажир. Мужчина, с усами, в очках, на вид лет сорок – сорок пять. В бронзовых волосах, кое-где видны проблески седины. Лицо в прежде временных морщинах. Он смотрит на меня таким же изучающим взглядом, что и я на него.
– Вы, Пит Мелларк? – его голос звучит очень приятно, как у папы.
– Да, а вы?
– О, мой мальчик, – он представляет себя отцом для всех, такой у него, наверное, тип, – Я доктор Чарльз Букмер. Но для вас просто, Чарли.
– Вы доктор?
– Да психолог. Всю жизнь прожил в Одиннадцатом, а теперь направляюсь в Третий, – он достает из суки пакет с бутербродами, – Будите, Пит?
– Не откажусь, спасибо. Я тоже еду в Третий, – пробую бутерброд, он оказывается изумительным на вкус.
– У вас там есть дом? – интересуется доктор, откусывая собственный бутерброд.
– Нет, – точно, я даже не знаю, где буду жить.
– Что ж, Пит, вы можете пожить у меня, – он сама доброжелательность. Такой заботливый папа, – А чем же вы будите там заниматься?
– Я планировал делать то, что у меня получается лучше всего, печь хлеб.
Когда Чарльз заснул, я дал волю своим эмоциям. Дождь за окном отражал то, что твориться у меня в душе. Китнисс, прости меня, если сможешь…
 Комментарий к Глава 11.
POV
 Пит Как вам такое? Стоит ли мне ещё делать нечто подобное?
====== Глава 12 ======
– Китнисс, мне очень жаль, – голос ментора доноситься словно издалека, словно его здесь нет, – Я был сегодня на вокзале, мне сказали, что он купил билет и уже уехал, в Третий, – он отхлебывает из бутылки, протягивает её мне, но я лишь качаю головой.
– Кискис, он вернётся, – Гейл тоже пришёл, хотя его не звали. Наверное, увидел, как Хеймитч носиться по дистрикту в поисках Пита, и решил прийти, поддержать.
– Да, он же не может бросить тебя, – поддакивает ментор, и вновь делает большой глоток из бутылки.
Бросил. Это слово эхом разносится у меня в голове. Он не может меня бросить. Нет, он на это не способен. Просто, сейчас ему очень тяжело, слишком тяжело. Но Пит вернётся, он знает, что необходим мне, как воздух.