23

Наконец она дошла до дырки в заборе, и ее шипение стало еще более яростным:
– Не уй-йде-ешь…
Костлявые руки Сони отодвинули чуть шире доски, и чудовище прошмыгнуло за забор в сад.
Мне следовало выбираться из лужи, здесь было небезопасно. В любой момент Соня или мать Димки могли оказаться в саду. Весь грязный и продрогший, я, по-прежнему на корточках, прошмыгнул под навес к сараю – встать в полный рост сил уже не было. Огляделся. Слева от сарая стоял покосившийся туалет, возле него, судя по железной изгороди, был курятник. Туда лезть точно не стоило, кудахтанье кур может меня выдать.
В это время за забором вновь раздалось шипение и до меня донеслось протяжное «Ви-итя-я». Похоже, Соня нашла мой пуловер. Следовало торопиться. Я продолжил осмотр. Сразу за курятником начинался сам сарай, так как все остальное было только пристройкой к нему. Под навесом я увидел три двери. Последняя, самая дальняя, больше всего походила на душевую, поэтому отпадала сразу. Необходимо выбрать из двух дверей одну, потому что сил осмотреть все у меня просто не оставалось.
А теперь, похоже, не оставалось еще и времени. За моей спиной зажегся мощный ручной фонарик, и я еле успел пригнуться. Возле дома стояла Татьяна Александровна и фонарем обводила своды сарая.
– Витенька, мальчик. Выходи, не бойся. Ты ведь не хочешь попасть в руки Сони?
Обухова по выбитой дорожке направилась к сараю, параллельно светя фонарем и на огород. Тропинка заканчивалась прямо напротив первой двери в сарай, которая просвечивалась, поэтому выбора у меня уже не было. Я пополз к единственно оставшейся для меня второй двери. На ней я увидел огромный амбарный замок, и меня охватило отчаяние. Но тут же оно сменилось надеждой – замок висел только на петлях двери, дверь фактически была открытой. Я ухватился за ручку. и не смог открыть дверь! Эта чертова дверь совершенно не поддавалась! Приближался шум шагов. Я прошмыгнул за трухлявую третью дверь в сарае и действительно оказался в маленькой кабинке душевой. Путь для меня оказался отрезанным, я загнал себя в тупик.
Через толстые щели душевой я увидел сначала яркий свет, а затем и силуэт Татьяны Александровны. В этом ярком свете он мне показался особенно зловещим. Обухова подошла к туалету и открыла дверь. Затем осветила курятник. Наконец она направилась к самому сараю. Открыла первую дверь и очень тщательно осветила все помещение. Похоже, оно было небольшим, так как она не заходила вовнутрь. Затем подошла ко второй двери. Потянула ручку, затем дернула ее сильнее, и только с третьей попытки ей удалось открыть дверь настежь. Во вторую дверь она уже вошла, видимо, там было где спрятаться. Послышался звон банок и скрежет передвигаемой мебели. У меня бешено забилось сердце. Обуховой оставалось проверить только душевую.
В этот момент под навесом раздалось шипение. Тут же из комнаты с фонарем вышла мать Димки и направила фонарь в сторону Сони, та зашипела еще больше.
– Ты нашла его?
– О-он в де-етски-ий са-ад убе-ежа-ал…
– Дура безмозглая! Он не мог никуда убежать, я его лошадиной дозой снотворного напоила. Он сейчас где-то в кустах спит, иди и найди его!
– Я на-ашла-а во-от э-это-о… – и Соня протянула Татьяне Александровне мой некогда белый пуловер.
Татьяна Александровна взяла пуловер в руки.
– Где ты его нашла?
– В са-аду-у…
– Так чего ты, дура, вернулась сюда, а не продолжила поиски?! Ты хочешь, чтобы мой сын вернулся?! Или ты хочешь вернуться к нему обратно?!
На крики Димкиной матери раздалось очередное злобное шипение.
– Пошипи мне, тварь тупая! Пошли, мразь, в сад, и поживее иди, гниль мертвая! Не найдем Лескова сегодня, отправлю тебя туда, откуда вытащила!
Они обе направились к забору, как вдруг Обухова остановилась и посветила в сторону душевой фонарем.
– Я осмо-отре-ела-а сара-ай с само-ого на-ачала-а… Та-ам его-о не-ет.
В этот момент я стал терять сознание от напряжения. Наконец Обухова прекратила светить в сторону душевой и, развернувшись, пошла с Соней к дыре в заборе. Самое главное, Димкина мать не закрыла вторую дверь в сарае! Как только они скрылись из виду, я выполз из душевой и дополз до второй двери. Я залез в помещение, пол был каменный и холодный. Рядом что-то запищало. Сраные мыши. А может, и крыса. Я достал из кармана мобильный. Впервые я с радостью отметил наличие на мобильном телефоне чехла. Иначе он должен был бы уже после всех луж полететь ко всем чертям.
Я осветил помещение. Оно было небольшим, к тому же заставленным всякой рухлядью. Скорее всего, это была мастерская. Помимо двух столов здесь стоял громадный шкаф, какая-то старая советская стиральная машина, которая занимала кучу места, несколько стульев и огромное количество стеклянных банок. На столах и полках были тиски, море отверток, плоскогубцев и другого подобного барахла. Но, самое досадное, здесь совершенно негде было спрятаться. Я уже почти засыпал, а в эту мастерскую мать Димки зайдет еще минимум раз, хотя бы для того, чтобы закрыть дверь.
Я начал пятиться, решив заползти как можно дальше в огород и упасть где-нибудь в кустах, как наткнулся ногой на стремянку. Посветив вверх, я увидел, что здесь есть чердак. И вход находится как раз под стремянкой, ее даже не надо было передвигать. Оставался только один пустяк – взобраться по лестнице наверх. Я облокотился о лестницу и поднялся во весь рост. Голова закружилась, в глазах поплыли черные круги. Я сделал первый шаг, а затем и второй. Руки сильно дрожали, но если я сейчас упаду, то сил подняться второй раз уже не будет. Всего я насчитал на стремянке шесть ступенек, значит, оставалось сделать еще четыре шага. Третий и четвертый получилось сделать одним махом, но затем лестница начала шататься. Стремянка была не расставлена, а просто упиралась в шкаф, поэтому держать равновесие было тяжело. Наконец я сделал еще один шаг, но дотянуться до чердачной крышки все еще не мог, потолок был высокий. Оставалось сделать последний шаг, но нужно было держаться за шкаф двумя руками, иначе я точно упаду. Я положил мобильный обратно в джинсы, и мастерская погрузилась в темноту. Я сделал последний шаг и уперся руками в деревянную крышку чердака. На удивление, она поддалась легко, и я отодвинул ее в сторону. Оставалось самое последнее, но и почти невозможное. Мне нужно было подтянуть почти все тело в чердачный проем. Став на самом верху стремянки на цыпочки, я просунул как можно дальше руки в чердачный проем и нащупал какой-то металлический штекер. Я дернул его несколько раз, похоже, он был прибит намертво, а потому его можно использовать в качестве упора. Набрав воздуха в легкие, я со всей оставшейся силы оттолкнулся от стремянки и с помощью штекера подтянул почти треть тела в чердачный проем. Теперь нужно было действовать очень быстро. Силы начали стремительно меня покидать, поэтому я или смогу полностью просунуться на чердак, или упаду на пол, где меня найдут эти обуховские твари. Извиваясь как змея, я еще раз подтянулся и, наконец, просунулся уже до пояса. Дело было сделано! Совершив последнее усилие, я полностью пролез на чердак и, повернувшись, задвинул за собой крышку.
Теперь больше всего на свете мне хотелось просто отключиться. Но нужна была хотя бы еще минута. Я достал мобильный и осветил чердак, он показался мне огромным. Видимо, его площадь распространялась над всем сараем. Осматривать весь чердак времени и сил у меня уже не было, поэтому я пополз в первую попавшуюся сторону, как можно дальше от проема. По дороге мне попадались какие-то старые игрушки, древняя обувь, затем пошли банки, и, наконец, я дополз до каких-то мешков с чем-то мягким. Судя по запаху, в них скорее всего было сено. Я залез за первые два мешка и нащупал рукой протертое и колючее старое одеяло. Натянув его на себя, я услышал, как в кармане у меня запищал телефон. Но достать из кармана мобильный у меня уже не было сил. Я закрыл глаза и провалился в сон.
 
Глава 17
 
СТРАШНОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ
 
Предположительно, 14 апреля. Пятница