И.о. поместного чародея-2 (СИ)

Разумными, с некоторыми оговорками, магическая наука признавала русалок, упырей да оборотней, в которых недостатка не чувствовалось по сей день, но в прошлом эти зловредные существа были всего лишь людьми. Истинных же нелюдей встретить в наши дни удавалось немногим, в чем жители срединных королевств и княжеств видели, безусловно, благое веяние прогресса. Известно, что эльфы грешили надменностью нрава, гномы отличались свирепостью, тролли могли в голодный год опустошить несколько деревень в считанные недели, и даже светлые умом люди, славившиеся своими передовыми взглядами на мироустройство, считали, что всей этой братии место на Северных Пустошах, рядом с демонами. В народе и подавно гномов путали с троллями, троллей - с демонами, демонов - с эльфами, и, не желая разбираться в тонкостях, огульно называли всех этих неприятных существ духами. В том имелся свой резон, ведь народцы эти не отличались однородсностью, и лесной темный эльф, если верить книгам и рисункам, внешне походил более на демона, нежели на своих ближайших собратьев - светлых эльфов.
Вот и хозяин лесного замка, пристально глядящий на меня огромными, слегка светящимися желтыми глазами, немного смахивал на Мелихаро без человечьей личины. Разве что шерсти на нем было поменьше, на лице же она и вовсе была едва заметной, молочно-белой, как и очень бледная кожа. Хрупкое и изящное тело неведомого существа скрывалось под одянием, сотканным не иначе как из лунного света – оно сияло едва ли не ярче ночных светил, и каждая его складка была уложена с невероятным мастерством. Очертания же ушей лесного господина оказались точь-в-точь, как у нашего демона - округлые, чисто коровьи, с густым опушением. Я сказала себе, что нужно в оба глаза следить за их движениями, ведь за годы жизни рядом с Мелихаро успела заметить, что нервные движения ушей зачастую выдают ход его мыслей. Одним небесам было известно, к какой именно породе относился неизвестный мне бледный властитель лесов, но мне сразу же показалось, что он склочен, как демон, и надменен, как эльф.
Прочих гостей я видеть не могла - стоило мне только отвести взгляд от хозяина замка, как глаза начинали слезиться. Присутствующие не желали моего внимания и с легкостью затуманивали мой взгляд своей древней магией. Я могла лишь чувствовать, что мы стоим среди толпы разгневанных нашим вторжением существ. Музыка затихла, шум голосов, доносившийся до меня, напоминал шелест листвы на ветру.
-Люди! - с удивлением произнес хозяин замка. - Давненько же к нам не забредали человечишки! Неужто старый камень у распутья вернули на место?
От звука его голоса у меня по спине побежали мурашки. Однако его неприятное звучание возымело и добрый эффект - магистр Леопольд и Мелихаро словно очнулись ото сна и принялись в ужасе вертеть головами, не понимая, где они очутились.
-Не имею чести знать, о каком камне вы говорите, Ваша милость, - подхалимским тоном произнесла я. - Мы очутились здесь случайно и ни в коей мере не желали разгневать вас своим появлением.
С этими словами я принялась усердно кланяться, понукая своих спутников следовать моему примеру. В чем нельзя было отказать Леопольду и Мелихаро - так это в умении определять, когда следует лебезить и пресмыкаться. Наши поклоны были столь низки, что могли польстить любому из королей нашего мира.
-В какую преисподнюю вы нас затащили? - прошипел магистр, улучив момент, когда мы одновременно склонились до земли в очередной раз.
-Кто бы говорил! - с досадой буркнула я в ответ, жестом показывая, что Леопольду и Мелихаро следует присоединиться к моим стенаниям и погромче молить о прощении. Леопольд предпочел нечленораздельно стонать, а вот Мелихаро вскоре начал перекрикивать мои жалобные вопли.
Наше раболепное поведение пришлось по душе хозяину замка, насколько я могла судить, и он произнес:
-Жалкие людишки, поберегите свое красноречие. Здесь, разумеется, вам не место и вас следует немедля покарать за столь наглое вторжение в чужие владения, но всем известно, что я милостив и добр. Тем более, к нам давно уж не наведывались гости из ваших краев. Мы уж позабыли, что с вами можно славно повеселиться. Ах, когда же мы в последний раз устраивали охоту или казнь?..
-Смилуйтесь! - без промедления завопила я, услышав последние слова. - Мы всего лишь заблудившиеся путники, у нас не имелось никаких преступных замыслов!..
-Замыслы? - с удивлением произнес хозяин. - Какое мне дело до ваших замыслов? Я всего лишь раздумываю, какое применение найти вашим головам, чтоб праздник получился на славу. Казнить вас я всегда успею, проверенные развлечения стоит оставлять напоследок. Ну же, хватит бить поклоны. Я не такой уж жестокий тиран, как, должно быть, рассказывают в ваших землях, дрожа при одном звуке моего имени. Тем более, что я чувствую - один из вас приходится мне дальним родственником. Пусть ни один мой подданный не скажет, что король Ринеке - гордец, презирающий сородичей, пусть даже они и ниже меня по происхождению, а удельные земли их скудны, да еще и расположены по соседству с людьми. Я прост в обхождении, следуя во всем заветам природы, где нет условностей, возвышающих одних и низводящих других...
Мелихаро, заслышав эти слова, просветлел лицом и сделал шаг вперед, широко распахнув объятия. Но король Ринеке, как он сам себя назвал, гневно вскричал, тут же переменившись в лице:
-Что за наглость! В этом вся сущность демонов с пустошей - при малейшей возможности пользоваться чужой вежливостью, не обладая даже толикой собственной! Да будет вам известно, сударь, что мои ближайшие кузены - темные эльфы, а демоны - так, внучатые племянники моей двоюродной бабушки по отцу! Вы, к тому же, продали свои силы - не ничтожному ли человеку? Уж не возомнили ли вы, что я стану с вами обниматься, безродный северный дух, променявший свой истинный облик на грубую людскую харю?
Мелихаро, поняв свою ошибку, тут же попятился и повалился на колени, чтобы при поклонах биться лбом о землю.
-Каков стервец! - пропыхтел он вполголоса. - О, какая низкая мелочность и спесь! Что за самомнение!..
-Он определенно ваш родственник, и куда более близкий, чем ему кажется, - прошептала я в утешение демону.
-Но, как я уже говорил, моя милость не знает пределов, и вряд ли встретите еще столь доброго правителя под сенью двух лун, - продолжил Ринеке, удовлетворенный тем, как не жалеет своего лба Мелихаро. - В прошлые времена, когда камень у распутья отмечал тропу, по которой можно было покинуть ваш невзрачный мир и прийти к моему великолепному замку, люди частенько заходили к мне в гости, поддавшись искушению или же заблудившись. Я всегда ценил редкие проявления таланта в вашем убогом племени. Конечно, немногие удостаивались чести развлекать моих гостей на пиру, но бывало, что польщенные моим вниманием музыканты играли ночи напролет, пока от усердия у них не начинали кровоточить изрезанные струнами пальцы, а благодарные певцы пели так старательно, что падали замертво под утро. Разумеется, такая судьба много прекраснее прозябания, ожидавшего их в родных краях... Итак, ничтожные, есть ли среди вас искусные музыканты?
Мы беспомощно переглянулись.
-Возможно, кто-то из вас сладкозвучно поет? - продолжил свои расспросы король, слегка нахмурившись.
И вновь мы были вынуждены ответить отрицательно, так как к пению имел склонность один лишь магистр Леопольд, да и то лишь по причине беспробудного пьянства.
-Мне мог бы оказаться полезен не знающий устали танцор... - задумчиво протянул Ринеке, искоса рассматривая нас с уже заметным неудовольствием.
Но и танцора среди нас не оказалось - вряд ли лесного короля удовлетворили бы наши скромные умения. Даже на городских празднествах, куда меня приглашали из вежливости, я всегда держалась поодаль от танцующих, отчасти потому, что знала - никто не рискнет меня пригласить, или даже просто взяться за мою руку в хороводе. Откуда мне было поднабраться опыта?.. Леопольд даже с ноги на ногу переступал неловко, точно не доверяя ни одной из своих нижних конечностей. С Мелихаро мне довелось как-то сплясать один раз, о котором я не любила вспоминать, и вряд ли его мастерство с тех пор возросло. Вот если бы королю Ринеке требовался сведущий садовник или же повар... Но было очевидно, что аккуратные клумбы, изобильные грядки и рогалики с тремя видами начинки не ценятся в мире с двумя лунами так, как они того заслуживают.