Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ)
Большой Зал, в который они вышли, оказался освещён тысячами свечей, которые сами по себе плавали в воздухе. За четырьмя столами сидели все учащиеся школы, за исключением первокурсников. В дальнем конце зала возвышался ещё один стол, для учителей.
Профессор МакГонагалл провела первоклассников к нему и установила перед ним табуретку. На табуретку сверху положила островерхую колдовскую шляпу, всю в заплатках, сильно потрепанную.
Лили казалось, что она прямо сейчас от волнения потеряет сознание.
В течение нескольких секунд в Зале стояла абсолютная тишина. Затем шляпа дернулась. Возле ее края образовалась дыра наподобие рта – и шляпа запела:
Может, я не хороша,
Но по виду не судите,
Шляпы нет умней меня
Хоть полмира обойдите…
– Ну и голосок, – услышала Лили насмешливое фырканье за спиной. – Один в один моя престарелая тетушка, когда её разбирает желание спеть что–нибудь после обильных возлияний за ужином…
Обернувшись, девочка наткнулась взглядом на лягушонка из купе. В нелепых очках отражались огни свечей, придавая им зловещий вид.
А мальчишка все тараторил и тараторил, словно пулемет:
– Ты куда хочешь попасть? Я – только в Гриффиндор! Пусть эта шляпа попробует не выполнить моё желание – её песенка спета…
– Молодой человек! – прикрикнула МакГонагалл, сурово сводя брови, – Замолчите немедленно!
Дождавшись, пока профессор отвернётся, мальчишка состроил ей в спину гримасу и продолжал разговаривать, как ни в чем не бывало:
– Гриффиндор – единственный факультет, на который могут позволить себе попасть порядочные люди.
– А ты вправду в одном купе с Блэком ехал?
– Правда. А что?
– Ну, ты знаешь…? Эти Блэки…
– Что «Блэки»? Да ничего «Блэки». Не считая идиотского имени, мальчишка как мальчишка…
– Молодой человек! – снова обернулась МакГонагалл.
Может, в Гриффиндор дорога,
По ней храбрые идут,
Им и доблесть, и отвага
В веках славу создают…
Горлопанила Шляпа.
– Надо же! Иногда и молью битые артефакты изрыгают из утробы истину, – блеснул зубами Поттер. – Гриффиндор…
– Мы уже поняли, – сказала девочка, что ехала с Лили и Северусом в одной лодке. – Не мог бы ты немного помолчать?
Мальчишка окинул девочку взглядом, всем своим видом показывая, что маленьким козявкам право голоса вообще не давали.
Лили отметила, что галстук у лягушонка успел уже где–то потеряться.
Старый мудрый Равенкло
Примет быстрого умом,
Если любит кто учебу,
Там найдет свою дорогу…
Если ты зануда строгий –
В Равенкло тебе дорога, – пропел Поттер.
Лили с трудом подавила желание закатить глаза. Ну и недотепа. Потому и рот, наверное, как у Пиноккио, что не закрывается ни на секунду.
Или, может, в Слизерине,
Вы отыщете друзей,
Они хитростью поныне
К цели движутся своей.
– Точно! Хитростью, коварством и низостью.
Лили заметила, как из рукава Северуса показался кончик палочки, и в следующую секунду Лягушонок схватился за горло, беззвучно открывая и закрывая рот.
В первую секунду Лили испугалась, что Поттер сейчас задохнётся. А потом поняла, что он просто потерял голос.
И успокоилась.
Но Северуса локтём все равно толкнула и взглядом продемонстрировала неодобрение. Сердиться на друга всерьёз у Лили не хватало лицемерия. Уж больно потешно выглядел Поттер с вытаращенными глазам, гневно дергающимися ноздрями и беззвучно открытым ртом.
Впрочем, мальчишка быстро сообразил, что демонстрировать случившееся не в его интересах, и сделал вид, что молчит по убеждению, а не по принуждению.
Лили заметила, как взгляд Поттера несколько раз остановился на ней. Глаза его при этом сощурились. Ей стало смешно. Ведь чует, с какой стороны ветер дует, да только не угадывает.
Шляпа, к всеобщему облегчению, закончила петь.
Зал разразился аплодисментами.
Профессор МакГонагалл выступила вперёд со свитком в руке:
– Тот, чьё имя я назову, должен будет выступить вперёд, надеть шляпу и сесть на табуретку.
– Арон, Люсиль…
Тоненькая большеглазая девочка скользнула вперёд.
– Равенкло! – провозгласила Шляпа.
От стола, стоявшего слева, раздались рукоплескания. Люсиль, прямо держа спину, печатая шаг, направилась к своим будущим товарищам.
– Браун, Франсуа….
Смазливый шатен с карими глазами шагнул к табурету.
– Гриффиндор!
Стол на дальнем конце слева буквально взорвался аплодисментами.
– Бонуа, Николь…
– Слизерин!
Хлопки, раздавшиеся с правого крайнего стола, были сдержанными, но дружными.
– Блэк, Нарцисса…
Красивая большеглазая девочка нордического типа, с тонкими и правильными, хотя и не слишком выразительными чертами лица, что, впрочем, свойственно всем натуральным блондинкам, проплыла вперёд и села на табурет.
После минутной паузы шляпа вновь прокричала:
– Слизерин!
Девочка не спеша сняла шляпу и так же неторопливо, полная чувства собственного достоинства, просеменила к столу под серебристым змеем.
– Блэк, Сириус…
Красивый мальчик так же неторопливо опустился на табурет. На его лице крупными буквами читалось равнодушие, словно всё происходящее казалось ему скучным и неинтересным.
По залу прошёлся легкий шепоток.
Мальчик, вставший из–за стола, чтобы пропустить Нарциссу Блэк, не торопился садиться, словно уверенный, что следующий Блэк займет место рядом со своей кузиной.
Сириус надел шляпу.
На несколько секунд, почему–то показавшихся зловещей вечностью, в огромном зале повисло молчание. Все, замерев, ждали решения шляпы.
«Хотя ну кому какая разница, куда попадёт этот Блэк?», – с возмущением подумала Лили.
– Гриффиндор! – громогласно провозгласила шляпа.
Сорвав шляпу с головы, мальчик на какое–то время словно застыл на месте. На его лице отражалась странная палитра чувств: удивление, страх и вызов.
Со стороны Слизеринского стола раздался невнятный недовольный гул.
Кто–то присвистнул.
– Ничего себе новость, – протянул за её спиной Северус.
– Не говори, – поддержал его стоящий рядом розовощекий коротенький мальчишка, пухленький, точно пупсик. – Блэк не просто не в Слизерине…
– Берегись! – заржал Поттер. – Слизеринская гадюка в Гриффиндоре! Ату его! Ату!
Блэк тем временем, гордо вскинув подбородок, словно король к трону, прошествовал в сторону золотисто–алых гербов. Будущие одногруппники отшатнулись от него, как от чумного.
– Готье, Анри…
Хаффлпафф!
– Забини, Арчибальд….
Слизерин!
– Лавгуд, Аэлита…
Равенкло!
– Люпин, Ремус…
– О господи! – выдохнула девочка, с которой Лили плыла в одной лодке по озеру, хватаясь за сердце. – Сейчас моя очередь. Мне так страшно!
Лили в недоумении пожала плечами. Чего тут бояться? Ни думать, ни гадать, ни выполнять какие–нибудь, пусть даже самые наиглупейшие задания. Всего лишь примерить эту недоеденную молью тряпку? Не самая жуткая вещь на свете.
Гриффиндор!
Взгляд Лили то и дело возвращался к одиноко сидящему за столом красивому мальчику. Со стороны бледно-зелёных «змей» несся вязкий шепоток, летели неодобрительные, злобные взгляды. Красивая бледная девушка с надменным лицом что–то говорила Люциусу, и тот несколько раз кивнул. Ни один мускул при этом на его лице не дрогнул.
– Поттер, Джеймс!
«Гриффиндор!», – проорала шляпа, выполняя желание Лягушонка, едва тот успел надвинуть себе на голову старое тряпичное недоразумение.
Со стороны гриффиндорцев раздались оглушительные хлопки.