Марсала (СИ)
Меньше всего Рита хотела устраиваться на работу таким образом, «по блату». Но, смотря правде в глаза, понимала, что вставать в позу и упускать шанс не только набраться вожделенного опыта, но и заполучить запись в трудовой, которая в дальнейшем откроет возможности совсем другого уровня, было глупо. Да и оклад в «Аскелле» сулили такой, что на душевные метания можно было смело закрывать глаза.
И вот, Маргарита Саламова, буквально вчерашняя студентка-отличница, в чём-то ещё наивная и восторженная девчонка, хотя и далеко не глупая, чтобы ограничиться в обязанностях одними только ответами на звонки и подачей кофе начальнику, стала работать в «Аскелле». Сначала секретарём у Василия Ивановича, а спустя год — уже у его сына. Стрельцов-старший, как только почувствовал, что может доверить дело своей жизни преемнику, не стал тянуть резину и разом передал бразды правления в руки поднаторевшего к тому времени в делах Павла, решив поберечь шалившее сердце и отойти от дел, пока здоровье ещё позволяло пожить для себя.
Надо отдать должное Василию Ивановичу — к Рите он отнёсся со всем возможным уважением, не давая поблажек дочери добрых друзей, но и не ломая её. Взяв под своё крыло, он обеспечил ей возможность вникнуть в работу, вжиться, научиться всему, что требовалось от секретаря директора уже по тем временам немалой фирмы, набраться опыта в общении с людьми всех рангов и должностей. Поэтому, после ухода отца, Павлу «в наследство» досталась уже не робкая выпускница вуза, а вполне себе ориентирующаяся в делах компании помощница.
Как так получилось, что Маргарита, собиравшаяся лишь набраться опыта в «Аскелле», корнями проросла в компанию Стрельцовых, стала незаменимым для нынешнего главы человеком, по факту — его правой рукой, хотя официально, конечно же, многочисленные замы и директора различных отраслей были выше её по рангу, она и сама затруднялась ответить. Всё это время Рита просто работала. Хорошо работала, грамотно проявляя инициативу, сглаживая острые углы, умело находя общий язык со всеми, начиная с простого водителя, и заканчивая цепными псами из всевозможных проверяющих организаций. Стрельцов даже должность эту специально для неё придумал — ассистент генерального директора. До этого его отец обходился обычным секретарём. Впрочем, компания разрасталась, штат сотрудников рос, ни у кого и вопроса не возникло, когда спустя несколько лет работы Рита стала официальным помощником главного, заимела свой кабинет и новые полномочия, а обычные функции секретаря были переложены на отдельного человека.
Нет, иногда ей было обидно, что спустя столько лет непосильного труда, она де-юре всё ещё обыкновенный ассистент, а не возглавляет какое-нибудь направление, да хотя бы ту же рекламу! Но и Стрельцов прекрасно отдавал себе отчёт в том, что она здраво судит о своих способностях, хоть и не рвётся демонстративно вверх, за эфемерными званиями. Как и в том, что сам не хочет отпускать Маргариту с её должности, что не сможет также слаженно работать с другим человеком. Незаменимых людей не бывает, конечно… И если придётся, никуда Павел Васильевич не денется, найдёт себе нового ассистента, привыкнет и будет сотрудничать с ним. Но Рита была ему нужна, он открыто признавал это, он готов был платить ей столько, сколько некоторым и не снилось, он доверял ей, мог положиться на её ответственность, знания и интуицию в любом вопросе. И она практически смирилась с таким положением вещей, иногда даже ощущая себя неким серым кардиналом, имеющим вес больший, чем это возможно представить.
Стрельцов…
Тогда, семь с лишним лет назад, встретив его тут, в «Аскелле», возобновив прерванное общение, она снова чуть не влюбилась в него, пусть и не так безоглядно, как это могло случиться в юности, но всё же. Во второй раз. Смешно, да… Павел вполне подходил на роль героя девичьих грёз, за несколько лет, прошедших с той памятной встречи на свадьбе сестры, став ещё более притягательным — из симпатичного молодого человека превратился в настоящего красивого мужика, пышущего тестостероном и заставляющего томно вздыхать всех представительниц прекрасного пола, что оказывались в радиусе его воздействия. Обаятельный гад, тот самый типаж, что заставляет трепетать женские сердца, и каждая вторая надеется, что именно она станет той единственной, рядом с которой он непременно изменится и поймёт все ценности моногамного образа жизни.
Но нет… Шли годы, девушки сменялись десятками, каждый раз всё меньше и меньше времени задерживаясь рядом со Стрельцовым, а переоценкой ценностей даже и не пахло.
И как же это на самом-то деле было замечательно, что Рита не стала одной из них! Это сейчас она смотрит на все похождения Павла с высоты уже имеющегося опыта, и не удивляется ничему, тогда же… тогда она запросто могла потерять голову от своего начальника, и неизвестно, чем бы всё закончилось, где бы она была сейчас и добилась ли всего, что имела ныне.
Могла бы. Но не успела.
Она вышла замуж.
9
Квартира вновь встретила Маргариту тишиной. Просторная, современно обставленная, стерильно чистая. Пустая. Зря она снова пропустила тренировку в зале… И вроде сил на физические нагрузки не было, но пара часов ничегонеделания наедине с собой, пока она не сможет наконец заснуть, сейчас казались девушке пыткой.
Кота что ли завести? Красивого, гладкошёрстного, с тёмными носом, ушками и лапками, вроде такие называются тайскими. Чтобы не было так тоскливо по вечерам… Но даже коту нужны уход и внимание, а этого она, к сожалению, не может пообещать.
Можно было, конечно, пробежаться по отчёту, копия которого уже пару часов назад висела на электронке, но от цифр и так рябило в глазах, и пересиливать своё нежелание снова погружаться в работу Рита не стала.
Решив оставить дела на завтра, она приняла душ, без аппетита поковырялась в разогретой еде из холодильника, оставленной вчера домработницей. Откупорила бутылку вина, плеснув себе в бокал чуть больше половины, и решила снова заглянуть в чат. Но не успела — трель телефона оповестила о входящем звонке.
«Мама» светилось на экране. Рита обречённо вздохнула, но стиснула зубы и ответила.
— Привет.
— Ну неужели! — без каких-либо приветствий раздалось с того конца.
— Что-то срочное, мам?
— Ты куда-то торопишься? Впрочем, я не удивлена — звонок матери для тебя всегда что-то второстепенное…
— Мам, не начинай! Я жутко устала, ты же знаешь мой график.
— Могла бы хотя бы в выходные выделить десять минут на разговор с родителями! Мы уже забыли, как ты выглядишь, теперь ещё забудем и голос!
— Ты драматизируешь.
— Да, драматизирую, — не стала отрицать очевидного Вера Андреевна. — Но вы меня сами выводите! Все до единого! И это — с моим-то давлением! — начала было заводиться она, но неожиданно быстро успокоилась. — Ладно, шут с ним, с давлением… Карина тебе не звонила? Насчёт юбилея?
— Нет, не звонила.
— Так и знала! Ни на кого нельзя положиться, опять всё на мне…
— Что вы решили? — предвидя очередную тираду любящей пострадать на ровном месте матери, Рита тут же перевела разговор на конкретику.
— Отец против ресторана! Упёрся, как высокогорный баран. Ты же его знаешь! Если втемяшил себе в голову что-то, переубедить его невозможно!
— Разве бараны бывают высокогорными? — вопрос был риторическим, и Рита прикусила язык, уже жалея, что он сорвался с языка. Но маман, как ни странно, не стала бурно реагировать в ответ. — Мамуль, а зачем переубеждать? Соберёмся, как обычно, на даче. Посидим узким кругом, самые близкие… Зачем тебе лишние хлопоты? С твоим-то давлением, — неслышно усмехнулась Рита в трубку.
Это было извечным камнем преткновения родителей — маме хотелось, чтобы «дорого-богато», чтобы банкет в ресторане, чтобы куча друзей и родственников, чтобы платье и причёска… Папа же терпеть не мог подобные сборища, и любой праздник предпочитал провести на обустроенной загородной даче, в семейном кругу, среди детей и внуков, поджарив замаринованное по его фирменному рецепту мясо на углях, посидев вечерком в беседке на свежем воздухе, затопив на ночь баньку… И даже грядущий шестидесятилетний юбилей, похоже, собирался провести именно так, не поддаваясь на уговоры и требования супруги.