Пленница дракона (ЛП)

— Ты девственница, Сила? — спрашивает он внезапно, его голос глубже и грубее. Когда я не отвечаю, он дарит мне темную улыбку. — Полагаю, это не имеет значения. Поскольку, думаю, что стану твоим первым и единственным.
— Тронь меня, и ты умрешь, андрасари, — сплевываю я.
— Твои угрозы пусты и бессмысленны. — Терон склоняется к моему лицу, его голос хриплый. Пальцы руки скользят прямо под край моего лифчика, сдвигая его, так что он нежно ласкает нижнюю часть моей груди. — Тебе понравится то, что я собираюсь сделать с тобой, Сила. Ты будешь жаждать мой член, и когда я похороню его глубоко внутри тебя, ты будешь молить о большем, пока я трахаю тебя.
— Ты должен отбросить всю эту самоуверенность и вспомнить, свою мораль, андрасари, — говорю я, усмехаясь.
Мое сердце колотится, легкие отчаянно нуждаются в воздухе. Его непристойное обещание слишком громогласное, заглушающее рациональный голос.
Я резко вдыхаю, когда Терон поднимает эластичный материал моего лифчика, обнажая мою грудь для своего хищного взгляда. Он обхватывает одну своей большой, шероховатой рукой.
Зажав мой сосок между двумя пальцами, Терон дернул за него. Моя челюсть ослабела, когда предательское тело подалось вперед само по себе, а грудь выгнулась навстречу его контакту.
— По твоему мнению, у меня нет морали, — говорит он, насмешливым тоном, продолжая сжимать и ласкать мою плоть. — По твоему мнению, я отвратительный ублюдок, который не воспринимает тебя и твой род. — Терон наклоняет голову, так что его губы движутся у моего уха. — Но кем это делает тебя… — его рука сползала с моей груди, скользя по грудной клетке, медленно двигаясь мимо пупка. Я извиваюсь, а кончики его пальцев щекочут кожу чуть выше верхнего края моего нижнего белья — …когда ты хочешь такого, как я?
Предатель, который хочет прикосновения своего врага.
Предатель, который позорно стонет, когда получает желаемое.
Пальцы Терона скользят в мое нижнее белье, сползают вниз, раздвигая складочки промежности. Он давит на тугой бутон у меня в промежности, и я поднимаюсь на носочки. Крепко сжимаю глаза, а также губы, настолько, чтобы не закричать от наслаждения, поднимающегося в горле. — Раздвинь ноги, Сила, - рычит он. Кончики его пальцев вырисовывают ленивые круги на моей чувствительной плоти. Я демонстративно крепче сжимаю ноги, захватывая его руку.
— Я не сдамся тебе, — говорю я, но моему голосу не хватает уверенности.
Торжествующая улыбка искривила его губы. Это приводит в бешенство. Я хочу, стереть это с его лица.
— Ты такая красивая, когда упрямишься.
Он выпускает мои запястья в то же время хватается за нижнее белье и дергает его вниз по моим бедрам. Не задумываясь, я развожу их, чтобы лоскут ткани свободно упал на пол. Терон использует эту возможность, чтобы вклинится пальцами между моих ног.
Его пальцы изогнуты и вторгаются в мое лоно, в то же время его губы снова обрушиваются на мой рот. И решимость сопротивляться значительно ослабла, атакованная вещами, которые он делает с моим телом.
Ответный поцелуй Терону, сердитый, яростный.
Просто потому что, наконец, сдаюсь, не означает, что мне это нравится.
Кому и зачем я лгу? Мне нравится, очень нравится...
И я ненавижу себя за это.
Ненавижу за это и его.
Все же, я хочу его не меньше.
То, что мы делаем, кажется неизбежным. Бороться с этим похоже на попытку сдержать ревущий огонь руками.
Его толстые пальцы трахают меня, а горячий влажный язык доминирует над моим. Хватаюсь за переднюю часть его пиджака, пытаясь оттолкнуть. Вместо этого я шире раскрываю свои ноги для него. Сжав кулаком пиджак, притягиваю Терона ближе, и он проглатывает мой стон удовольствия, словно моя капитуляция дает ему жизнь.
Ощущаю на своих губах его жаркое дыхание, когда он разрывает поцелуй. Терон мнет ладонями мою грудь, перекатывая сосок между пальцами. Влажный звук исходит от того, где другие его пальцы манипулируют мной по его воле.
Каждое поглаживание заставляет меня напрягаться, а дыхание ускоряется, вынуждая меня поднимать бедра, отчаянно жаждая финиша, который его пальцы обещают мне.
Мое тело натянуто и напряжено.
Он прав, что он мой первый. Я исследовала свое тело, но никогда не чувствовала ничего подобного раньше. Ко мне никогда никто так не прикасался. Возможно, он также прав, что будет моим единственным.
Но Терон замедляется до мучительных темпов, что заставляет меня дрожать от разочарования.
— Терон ... — Я задыхаюсь. Не узнаю этот голос. Не могу звучать так отчаянно. — Ты ублюдок ...
— Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, если ты оскорбляешь меня. — Терон сжимает мою грудь и толкает третий палец в меня, растягивая, чтобы я вскрикивала и поднималась на цыпочках. Его рука, должно быть, промокла от того насколько я возбуждена. — Но я могу, если ты просишь об этом.
Я больше не могу думать правильно. Просто хочу освобождения.
— Ты хочешь, чтобы я сказала, пожалуйста?
— Нет, этого недостаточно. Ты можешь сделать лучше, чем это.
— Тогда ... пожалуйста ... — Я надавливаю на него бедрами. —... Пожалуйста, трахни меня.
Он убирает руку, чтобы снять пиджак. Когда наконец избавляется от штанов, хватает меня за талию и тянет на пол.
Его рот обрушивается на мой в голодном поцелуе, и я отвечаю ему с таким же рвением. Скольжу руками вниз по его рукам, лаская даже гребни чешуек на его коже.
Он содрогается от моего прикосновения, и я наслаждаюсь низким горловым стоном удовольствия, которое он издает. Я не знала, что у андрасари растет возбуждение от прикосновения к их чешуе.
Моя голова кружится со скоростью, с которой мы двигаемся. В один момент мы спорили о чем-то, в следующий мы на полу спутались воедино.
То, что мы делаем неправильно, даже запретно. Я человек, раб, а он королевский андрасари. Если нас обнаружат, таким образом, меня убьют и, возможно, Терона тоже, за нарушение идеологий его людей.
Мы должны быть врагами, так как мы оказались здесь? Почему его прикосновения ко мне не кажутся неправильными? Может быть, он прав, и мы оба прокляты.
Терон - гора твердой, горячей плоти между моими ногами и надвигается на меня. Его член лежит на моем животе, жесткий и теплый. Вес ... длина ... Я стараюсь не дрожать от страха быть неспособной принять его.
Он прикладывает руку к моей шее, и следует легкий щелчок. Ошейник ослабевает и отпадает.
— Я не хочу раба, — говорит он, когда разместил под углом свою длину возле моего скользкого входа и скользит в меня. — Я хочу тебя.
Погружаюсь в темноту с ним, и понимаю, что не хочу возвращаться к свету, если не могу взять его с собой.
Его губы парят над моими, проглатывая мой вздох, когда он наполняет, растягивает меня. Его так много, слишком много. Он должен выйти и толкнутся вперед, чтобы полностью проникнуть в меня.
Когда он это делает, моя спина выгибается от пола. Мои стенки сжимаются вокруг него, но нет выхода, нет мягкости. Его член твердый и неумолимый. Он собирается уничтожить меня.
И я буду любить каждую секунду моего разрушения этим могущественным принцем-драконом.
Терон страдальчески замычал, толкаясь в меня. Порывы его теплого дыхания щекочут мою ключицу. Этот клубок удовольствия, который он уже задел внутри меня перезапускает свою спираль. Он не нежный. Опираясь на локти, Терон берет меня грубо и с анималистическим отчаянием.
Меня опьяняет то, что я заставила этого волевого мужчину, лишится сдержанности. Среди других он сдержан до холодной точки. Но со мной он зверь, одержимый похотью и решимостью утвердить меня своей.
— Терон ... — Я задыхаюсь, дрожа под ним, мои ногти царапают его широкую, мускулистую спину. Я удерживаемая во власти своей кульминации, переполнена удовольствием и теплом прокатившимся через мое тело.
Ругань, стон удовольствия грохочущий в груди, Терон кончает внутри меня. Его плоть пульсирует, наполняя меня своим семенем. Я крепко сжимаю его, надеясь выдоить каждую каплю внутрь моего тела.