Башня Рассвета (ЛП)

Легко и изящно, большие колёса вращались, даже когда он сам вёл их. В отличии от большого количества других, которые он видел, это кресло было оснащено двумя маленькими колёсиками, благодаря которым он мог поворачиваться в любом направлении.
Масла блестели на поверхности воды, разбросанные лепестки цветов. Маленькое окно, высоко на дальней стене, показывало зелень сада. Свечи красиво сверкали золотом.
Роскошно. Полная роскошь в то время, как его город пострадал так сильно. Пока жители умоляли о помощи, которая не пришла. Дорин хотел бы помочь, только абсолютное поражение побудило его уйти. Шаол подумал, получилось ли у него научиться управлять своей магией. Помочь кому-то.
Дорин нашёл свой путь к безопасности, к союзникам. Он знал это в своих костях, хотя страх всё равно крепко схватил за горло. Он ничего не может сделать — только заключить этот союз. Даже когда каждый инстинкт кричал возвращаться в Адарлан, найти Дорина.
Шаол едва заметил, что служанка сняла его обувь. И, пусть он мог сделать это сам, девушка сняла пиджак, рубашку. Но он вышел из бесконечных размышлений, когда она начала снимать брюки. Он наклонился, чтобы помочь. Когда девушка потянулась к нижнему белью, Шаол схватил её за запястье.
Он и Несрин всё еще не касались друг друга, не считая тренировки на корабле пару дней назад. Однако, Шаол очень этого хотел. Больше всего, когда они разделяли одну кровать в каюте. Но мысль о том, чтобы сделать это не так, как он мог раньше… удушала любую наглую похоть. Даже несмотря на то, что та часть его тела всё еще продолжала работать, в отличии от ног.
— Я могу сделать это сам. — сказал Шаол и прежде, чем служанка успела что-либо сделать, он собрал силы в руках и начал слезать с кресла. Это был ужасный процесс, которому он тренировался в течении долгих дней в море.
Сначала он защёлкнул механизм, который не позволял креслу ездить. Потом подлез к краю кресла, снял ноги на пол. Правой рукой схватился за край кресла, левый кулак он положил на плиты. Слишком скользкие…
Служанка положила полотенце под его руку и отступила. Он подарил ей благодарную улыбку, а потом опять оперся о левый кулак.
Глубоко вздохнув, Шаол опускался на пол.
Наконец, он был на полу. Благо, не свалился, как в прошлые разы.
Осторожно, он подполз к ванне и положил ноги в воду. Служанка залезла в воду, изящная, как цапля. Её руки были нежными, когда она схватила его под руку и помогла ему забраться в ванную полностью.
Шаол посмотрел в окно, пока девушка потянулась за маленьким подносом, который оставила у края ванны. Масла, мочалки, полотенца. Шаол сбросил нижнее белье, пока она отвернулась.
Несрин всё еще не возвращалась в комнату.
Итак, Шаол закрыл глаза, подчинившись заботе служанки.
Он задумался над тем, какого чёрта он собирается делать дальше.
  
Глава 4
 
Из всех комнат в Торре-Кэсме Ирэн Тауэрс больше всего любила именно эту.
Возможно потому, что она расположена на самой вершине бледной заброшенной башни и отсюда чудесно видно закат над Антикой.
Или потому, что это место, где она впервые почувствовала себя в безопасности за десять лет. Место, в котором она услышала от женщины, которая в данный момент сидела за столом, заваленным бумагами и книгами, заветные слова: «Добро пожаловать, Ирэн Тауэрс».
С тех пор прошло уже больше двух лет. Два года работы и жизни здесь, в этой башне и городе соединённых народов.
Это было всё, о чём она мечтала. И она ловила каждый шанс, каждое задание обеими руками. Изучала и слушала, практиковалась и спасала жизни, пока не поднялась на вершину навыков целительства. До тех пор, пока неизвестную дочь целительницы из Фенхарру не посещали старые и молодые, приходя за её советом и помощью.
Магия помогала. Великолепная, прекрасная магия, которая забирала много жизненных сил — иногда Ирэн не могла встать с кровати несколько дней. Магия требовала платы от пациента и целителя. Но девушка всегда готова платить, если бы это означало спасение жизни. Сильба подарила ей этот дар и молодая девушка в последний её вечер в Иннише два года назад. Ирэн не собиралась всё это попросту тратить.
Она молча ждала, пока Хафиза читала какие-то письма за столом. Несмотря на все усилия слуг, на старинном столе из розового дерева всегда царил хаос: мало того, что он разрисован различными формулами и заклинаниями, так еще и заставлен бесконечными флаконами и баночками.
Сейчас там стояли два таких флакона на серебряных ножках, очищающиеся от солнечного света.
Хафиза, Целительница Торре-Кэсме, взяла один из флаконов и осмотрела голубое содержимое, хмурясь.
— Этот проклятый процесс постоянно занимает больше времени, чем я ожидаю, — небрежно сказала она, поставив флакон обратно.
Ирэн спросила:
— Почему такая спешка?
Девушка наклонилась вперёд, чтобы изучить содержимое флакона. Каждая встреча с Хафизой была уроком — возможностью научиться чему-то новому.
Ирэн подняла флакон с подставки и осмотрела на золотистом свете заката.
— Кому-то срочно нужно лекарство?
— Десятилетняя девочка заболела сухим кашлем шесть недель назад. Врачи осмотрели её и посоветовали пить медовый чай, побольше отдыхать, дышать свежим воздухом. На какое-то время ей стало лучше, но она вернулась неделю назад с более сильными симптомами.
Врачи Торре-Кэсме лучшие в мире. Они отличались от целителей башни тем, что не обладали магией. Они — первая линия проверки заболевшего человека, прежде, чем подпускать их к целителям. Магия слишком драгоценна, её требования тоже дороги. Врачи исследуют пациента первым, чтобы не тратить время и магию целителей, если их можно вылечить обычным способом.
Однако и магия не могла исцелить всё. Не могла остановить смерть или вернуть кого-то из того мира. Девушка убеждалась в этом вновь и вновь за последние два года и раньше.
Ирэн наклонила флакон рассматривая со всех сторон:
— Тоник может долго готовиться из-за жары. Она плохо влияет даже на нас.
Даже через два года Ирэн не могла привыкнуть к безжалостной жаре Города Богов. К счастью, какой-то изобретатель создал систему проветривания, чтобы свежий воздух попадал в комнаты ниже. Даже были подземные каналы, которые превращали горячий ветер в прохладный бриз. Город был полон небольших башен, которые выглядели, как тысяча копий, направленных в небо, маленьких домов из глиняных кирпичей и больших куполообразных особняков. Полным полно затенённых дворов и бассейнов.
К сожалению, хотя на верхних уровнях и установлены хитрые вентиляции, которые охлаждали нижние этажи, было много дней, когда Ирэн жалела, что какой-нибудь архитектор не сделал еще вентиляций.
Ирэн добавила:
— Ты можешь положить её на нижние этажи, где холоднее. И, если нужен солнечный свет, просто принеси зеркала. Поймай солнечный свет через окно и сосредоточь на флаконе. Регулируй несколько раз в день, следуя траектории движения солнца. Более прохладные условия и солнечный свет могут ускорить тонирование.
Женщина довольно кивнула. Ирэн всегда безумно радовалась этим кивкам, блеску в карих глазах.
— Скорость лечения спасет жизни чаще, нежели волшебство, — ответила Хафиза.
Ирэн благодарно склонила голову и поставила флакон обратно.
— Итак, — сказала Хафиза, складывая руки на столе, — Эретия сообщила мне, что она считает, что ты достаточно обучена, чтобы покинуть нас.
Ирэн выпрямилась на стуле. Тот же, на котором она сидела в первый день, когда появилась здесь и просила разрешения учиться. Девушка почувствовала унижение, когда свалила на стол Хафизы золото и выпалила, что ей всё равно какова будет цена, только бы можно было учиться.
Но Хафиза не брала денег с учеников. В течении своей жизни, работая в таверне «Белая свинья», Ирэн страдала от бесконечных унижений, но никогда не была настолько унижена, как тогда, когда Хафиза приказала убрать деньги. Ирэн думала, что лучше бы прыгнуть с окна, нежели услышать, как её выгонят.