Противостояние

— Жрете?! — раздался знакомый голос над головой. — Террористы, фуевы!
Степан обернулся и увидел, довольно улыбающегося Ёжа. Последний раз Борьку он видел три года назад. Да-а! Друг, явно не голодал все это время. Судя по внешнему виду, Иванеж поправился килограмм на пятнадцать-двадцать: появилось округлое «пивное» брюшко, тройной, свинячий подбородок плавно перетекал в щеки, как у английского бульдога, а вялое рукопожатие потных ладоней, никак не могло принадлежать бывшему боксеру — полутяжу.
— Ничего себе ты раскабанел?! — Степан хлопнул друга по пузу. — Тебе, теперь, можно смело переходить в категорию — «супертяж»! Или все, с боксом законченно? Хоть изредка по мешку стучишь?
— Какой на фиг мешок? — отмахнулся Ёж. — Тут бывает, по несколько дней ничего не ешь. Жить некогда, а ты говоришь — бокс.
— Ну, да! Вижу я, как ты голодаешь. Опух от голода!
— Завидуешь? Завидуй молча! Прием пищи закончен? Отлично, тогда пошли прогуляемся.
Ёж надвинул на голову капюшон куртки и пошел прочь, Степан встал из-за стола и направился вслед за другом. Шли молча. Борис шагал быстро, не глядя по сторонам, так обычно двигаются люди, которым окружающие пейзажи обрыдли и они не обращают на них никакого внимания. А вот Левченко, вертел головой в разные стороны, с удивлением осматривая внутренне убранство Майдана. Многое поражало воображение и не укладывалось в голове. Как писалось в одной старинной пьесе: «Здесь роскошь ходила под руку с нищетой, и царь мог обниматься с голытьбой». Рядом могли стоять вонючий бомж и прилично одетый человек в дорогом пальто. Мимо Степана пробежала знаменитая на весь мир певица, выигравшая в свое время престижный европейский песенный конкурс, при этом, на её ногах были извазюканные в грязи резиновые сапоги, а поверх шерстяного свитера накинут замызганный армейский бушлат. И это никого не удивляло. Ну пробежала знаменитость… делов то! Вокруг суетились тысячи людей, которые находились в постоянном движении и каждый был занят свои делом: кто-то набивал мешки песком, вперемешку со снегом, кто-то выламывал брусчатку, складывая её в кучи, которые тут же таяли на глазах, потому что камни складывали на самодельные носилки и утаскивали поближе к баррикадам, во многих местах проходили тренировки по рукопашному бою в строю, постоянно кто-то кричал в громкоговорители, отдавались приказы, гремели барабаны, изредка возникали стихийные митинги, на которых глашатаи поднимались на самодельные трибуны и вещали с них, призывая собравшихся к действию, причем очень часто эти действия были противоположными, крики, ругань, короткие схватки и драки. От всего увиденного голова шла кругом, и было совершенно не понятно, что всех этих людей держит вместе?
Изредка Ёж здоровался и перекидывался короткими фразами с встречными людьми. Со стороны складывалось впечатление, что Борька занимает здесь какой-то определенный вес… не лидер конечно и не таинственный координатор… так менеджер низшего звена — старший сержант.
Пройдя сквозь ряды палаток, и свернув в один из проулков, Ёж петляя по дворам, вышел на широкую улицу. Посмотрев на табличку ближайшего дома, Степан прочитал надпись: «вулиця Прорiзна». Борис подошел к припаркованному вдоль обочины корейскому внедорожнику «Хундай таксон» и «пикнув» сигнализацией открыл дверь. Левченко забрался на переднее сидение и, пристегнувшись ремнем безопасности, с интересом уставился в окно. От площади Независимости они отошли всего на пару сотен метров, а казалось, что Майдан остался в какой-то другой, извращенной реальности. По улицам ходили совершенно мирного вида люди: мамаши с детскими колясками, пенсионеры с тросточками и малышня с ранцами за спиной.
Степан молчал, он помнил, что Ёж должен начать разговор сам. Ну, а раз Борис молчит, значит так и надо. Левченко подождет… он умеет ждать, он спокойный, выдержанный и хладнокровный… как Удав.
Ёж вел машину умело, как заправский таксист, он даже закурил, и одновременно разговаривал по телефону… не хватало только блатного шансона, льющегося из динамиков магнитолы.
«Хундай» колесил по улицам Киева минут тридцать, Степан, давно запутался в поворотах и перекрестах, не запоминая обратной дороги. Ёж остановил машину, когда она подъехала к реке. Днепр! Величественный, полноводный и могучий! Как там, у классика? Редкий москаль долетит до середины Днепра…
— Спасибо, что приехал, — это были первые слова, которые произнес Ёж, выбравшись из внедорожника. — Для меня это очень важно!
— Тебе спасибо, что принял, а то, знаешь ли, дома мне не сильно рады.
— А, ты чего с ними схлестнулся? Много денег просили?
— Надоело… деньги взяли, а вопрос не решили, только хуже сделали, — равнодушно ответил Степан, хоть все это произошло, сутки назад, но казалось, что было очень давно… в прошлой жизни. — Достали! Тянут, тянут деньги… все им мало и мало! Ладно бы еще как-то помягче, все это делалось… ласково что ли, так нет! Грубо, напористо… хуже чем бандосы в девяностых! Вымогатели, хреновы. Нервы у меня, просто ни к черту, последние два года, забрали очень много нервов и здоровья. Сорвался, вот и нагрубил, одной толстой жабе, а она крик подняла… сбежались люди, пытались меня остановить, а я уже заведенный… короче, морды им набил, да в бега подался.
— Да, ладно. Не переживай. Через пару месяцев об этом забудут. Обычная хулиганка, не больше. Если, что — напишешь заявление о вымогательстве взятки. Их статья «тяжелее», чем твоя.
— Как бы, не так! — возразил Степан. — Я созванивался с Вовкой, по его информации: я — террорист, который пытался взорвать здание исполкома, при этом только личное вмешательство мэра, смогло предотвратить ужасную трагедию! Так, что теперь, я — террорист!
— Да же, так! Вот уроды! Ни хрена наших чиновников жизнь не учит! Скоро страна рухнет в тар-тарары, а они живут, как ни в чем не бывало! Но, ничего чуть-чуть осталось, еще пару месяцев и скинем чиновников и казнокрадов!
— Ты сам хоть в это веришь? — скептично, спросил Левченко. — Что может сделать пара тысяч молодчиков против государственной машины? Полк «Беркута» зачистит весь Майдан за пару часов!
— Они этого не сделают. Кишка тонка! Янук — бздун, который боится жестких решений, он упустил власть в 2005-ом, побоявшись применить силу, а в 2014-ом, ему вообще — хана! Он приговорен, собственной слабостью и нерешительностью! Поскольку мы с тобой дружим уже тридцать лет, я знаю, что тебе можно сказать все, что угодно. Так, вот: Януковичу нельзя было разгонять Майдан в конце ноября… понимаешь, нельзя! Евромайдан должен был разойтись сам через пару дней, а этот придурок решил показать свою крутость… и тогда, народ поднялся, уже не за вступление в ЕС, нет! Народ поднялся против Януковича!
— Прям так, взял и поднялся? А, кто это спонсирует? Как то странно получается: одновременно и спонсоры нашлись и народ поднялся!
— Молодец! Догадался? Все было заранее спланировано! Тот, кто отдал приказ о зачистке Майдана, в наглую подставил, не только президента, но и всю «региональную шушеру».
— Так, все-таки Майдан спонсируют?
— Ну, конечно! Куда же хохлы, без заграничных спонсоров. Спонсируют, еще как спонсируют! Десять процентов, выделяют местные олигархи, ну а остальное идет из-за бугра.
— А, как же обычные киевляне и их помощь? Её ты не берешь в расчет?
— Беру. Вот только этой помощи настолько мало, что её не стоит брать в расчет.
— А, кто спонсирует Майдан? Запад? Америка и Европа?
— А, давай, на этот вопрос, я отвечать не буду, — хитро подмигнув, ушел от ответа Ёж. — Через пару недель, ты сам все поймешь. Договорились?
— Договорились, — согласился Левченко. — Так, что там за дело на миллион долларов ты мне хотел предложить?
— Ну, собственно говоря, схема старая, но простая и надежная, как лом! Помнишь, как я в школе на обедах деньги «мутил»?
— Еще бы не помнить! Ты же нас со Слоном три месяца жувачками на халяву кормил и в салон видеоигр водил. Золотые времена!
— Вот и сейчас, примерно тоже самое: каждое утро, ты, вместо меня, будешь ездить на оптовые базы, и получать продукты питания, а на обратном пути заезжаешь в одно место и меняешь накладные… в итоге, товар в машине становиться на несколько тысяч дороже. За месяц можно «накосить» до десяти тонн зелени. От заработка двадцать процентов твои, остальное — мне. Согласен?