Пирог из горького миндаля

– Я не пойду… – Вероника легла на траву, закинула руки за голову.
– Тухлятина!
Женька метнулась прочь, но в последний момент обернулась и бросила короткий взгляд на Тишку. Трактовать его можно было как угодно. Тишка решила, что это приглашение, и бросилась следом.
Они выбежали к забору и помчались вдоль него. Женька пригибалась и высматривала кого-то сквозь щели между досками, Тишка старалась не отставать.
– Чшш!
Женька остановилась.
За забором кто-то прошел, ворча тем же неприятным скрипучим голосом, от которого перед глазами Тишки промелькнул темно-фиолетовый разряд. До девочек донесся густой запах приторных духов. Обе поморщились.
«Замри!» – одними губами предупредила Женька.
Старуха постепенно удалялась по тропинке. Только аромат висел в воздухе застывшей удушливой волной.
– Кто это? – шепнула Тишка.
– Молчи!
Женька приподнялась на цыпочках.
– Теперь можно!
Она с усилием сдвинула доску забора и открылась узкая щель, в которую Женька протиснулась, не обращая внимания на Тишку. Поколебавшись, та последовала за ней. Ее больно стукнуло по ноге отпущенной доской, Тишка ойкнула, но Женька обернулась и мазнула по ней таким злым взглядом, что девочка прикусила язык.
Теперь они бежали по тропинке, держась в тени забора. Высокая фигура с каким-то нелепым сооружением на голове успела отойти на приличное расстояние.
Женька неожиданно свернула на боковую тропинку между домами. Из-под ног ее выскочила заполошная курица, заметалась, наткнулась на Тишку, взбила воздух крыльями.
Девочка в растерянности замерла, а когда пришла в себя, Женька пропала. Где она? Перепрыгнула через калитку?
На крыльцо соседнего дома вышла толстуха в красном халате и подозрительно уставилась на девочку. Тишка почувствовала себя нарушительницей закона. Она притворилась, что рассматривает жимолость перед домом, зачем-то взрыхлила ногой землю и заторопилась подальше от места несостоявшегося преступления.
Как-то все странно закончилось. Странно и глупо.
Она в задумчивости свернула налево, прошла еще немного, поискала взглядом суматошную курицу и спохватилась, что, кажется, впервые видит эту дорожку. Сунулась в один проход, другой – и поняла, что окончательно заплутала.
Размеров поселка Тишка не представляла. Даже фамилию бабушки с дедушкой не помнила. С другой стороны, деда Прохора наверняка знают соседи: она поспрашивает и найдет свой дом.
– Эй!
Подросток лет пятнадцати стоял, прислонившись к забору, и рассматривал Тишку из-под кепки, надвинутой на глаза. Девочка не заметила, откуда он взялся.
– Заплутала? – Он облизнул губы и отлепился от забора.
– Угу.
– Пойдем, выведу тебя.
Он сплюнул в кусты и уверенно двинулся по тропинке.
– Эй! Стой!
Парень и не подумал слушаться.
– Подожди! – Тишка, запыхавшись, догнала его. – А откуда ты знаешь, куда нужно меня вывести?
– К Савельевым.
«Савельевы!»
Больше Тишка вопросов не задавала. Послушно топала за неожиданным спасителем, радуясь, что не пришлось стучаться в чужие двери и просить помощи.
Дом, утопленный в зелени, она узнала издалека и радостно ускорила шаг. Парень толкнул входную дверь, словно бывал здесь уже не раз.
В столовой собрались взрослые. Тишка запуталась взглядом в незнакомых лицах.
– Ба! Младшее поколение!
– А что это вы такие встрепанные?
– Кушать хотите?
Тишкин проводник все эти вопросы проигнорировал. Кепку снял, ударил взрослым жестом об коленку и даже, показалось девочке, чуть ли не поклонился Прохору, сидевшему во главе стола.
– Заблудилась она, – солидным баском сказал он, кивком указывая на Тишку за своей спиной. – Шарахалась возле Загорских. Я увидел, думаю – ну, беда будет! Подобрал, привел. – И уже с другой интонацией, детско-открытой: – Спасибо, бабушка, я проголодался до ужаса! Сейчас только руки вымою!
Бабушка закивала.
– Ай да умничка, – растроганно сказала щекастая женщина в льняных кудряшках.
Вслед ему Прохор одобрительно крикнул:
– Молодец, сообразил привести!
– Да она совсем потерялась, – донесся из-за дверей мальчишеский голос. – Цыпленочек!
Вокруг раздались смешки. Тишка посмотрела на мать и поспешно отвела взгляд. Как-то незаметно оказалось, что она в чем-то виновата – то ли в том, что заблудилась возле неизвестных Загорских, то ли в том, что согласилась на помощь проводника, обернувшегося ее очередным родственником… Девочка ощущала смутную неправильность происходящего, но никак не могла уловить, в чем она заключается. И почему мальчишка скрыл, что он тоже один из внуков Прохора?
– Иди руки мой, – суховато сказал дед. – В другой раз сперва узнай, где можно ходить, а где нет. А потом уже суй нос. Горожане!
 
3
 
Вечером, лежа в постели на хрустящем, крепко накрахмаленном бабушкином белье, Тишка пыталась читать Джеральда Даррелла. Дверь в любимую книгу, где увлеченный натуралист ловил капибар и попугаев, всегда открывалась для нее в любом месте, где бы она ни находилась, и огромный, невозможно прекрасный, упоительный мир чужой жизни, которую она мечтала прожить, вставал вокруг зримее и отчетливее, чем мир реальный. Но сегодня что-то случилось. Тишка мусолила взглядом одну-единственную страницу, пока не поняла, что ничего не выйдет.
Она немного повалялась без дела, изучая потолок с паучьими лапами трещин. Затем выбралась из постели и босиком прошлепала в коридор.
Тук-тук-тук.
Быстрые шаги, недовольное Женькино лицо в дверной щели.
– Чего тебе?
– Женя, скажи, пожалуйста, а кто такие Загорские? – очень вежливо спросила Тишка, зябко переступая босыми ногами.
Та пожала плечами:
– Придурки местные. Дальше что?
– Хотела узнать, где они живут.
– Зачем тебе? Фанатеешь от дебилов?
– Чтобы никогда с ними не встречаться, – логично объяснила Тишка.
– Ты и не встретишься. Их дом на другом конце поселка. Держись подальше от пруда, и все нормально будет. Ясно?
Тишка коротко сказала, что ясно, и отступила назад.
День выдался длинный, наполненный событиями, о которых она не знала, что и думать. Но в одном девочка была уверена: к пруду она сегодня и близко не подходила. Ее проводник солгал.
Она медленно побрела к своей комнате, но на полпути остановилась. Вокруг темно, за маленьким окошком в конце коридора шумит и раскачивается дерево. Снизу, из столовой, слышны приглушенные голоса взрослых.
А в мансарде кто-то ходит.
Тишка задрала голову. Прямо над ней раздавался монотонный скрип. Скрип-скрип. Скрип-скрип. И сквозь этот звук отчетливо донесся тихий плач.
Плакал ребенок.
Тишка замерла. Шаги тоже затихли, а плач еще повисел немного в воздухе – и оборвался.
Девочка вскарабкалась по узкой лестнице в мансарду, остановилась перед дверью, перевела дыхание. Толкнула дверь, но та вполне предсказуемо не отворилась. Тишка прильнула к ней ухом, однако изнутри больше не слышалось ни звука. Но ведь кто-то же там есть!
Женька при виде вернувшейся Тишки скорчила такое зверское лицо, что только чувство долга удержало девочку на месте.
– Там, наверху, кто-то… за дверью! – сбивчиво поведала она. – Плачет! Я сама слышала! Надо позвать, чтобы посмотрели…
По правде говоря, Тишке одной страшновато было обращаться к старшим. Кажется, мама рассердилась после ее сегодняшней короткой прогулки.
– Ты глупая? – флегматично поинтересовалась Женя. – Вероника спит. Лелик с Пашкой тоже. Взрослые бухают. Иди отсюда!
И попыталась захлопнуть дверь.
Но Тишка проворно сунула ногу в щель:
– А других детей в доме нет?
Женькины брови полезли наверх.
– Других детей? – она задумалась. – Ладно, я тебе скажу, только это огромная тайна. Наклонись!
Тишка подалась к ней. Женька приблизила губы к ее уху и отчетливо проговорила:
– Живых – нет.
 
Глава 3
 
2015 год