Дочь дракона (СИ)

Он устало опустился на стул, рядом с брюнетом, и я только сейчас поняла, что какой-то он бледный. Даже изможденный. Вокруг глаз круги, дышит тяжело… Перевела взгляд на братика и с трудом удержала возглас изумления. От Кирлика еле заметное сияние исходило. Бело-голубое. А физиономия до того счастливая и довольная, каким я братишку вообще никогда не видела.
Из раздумий вывела мамуль.
— Я никогда не забуду, что ты сделал для моего сына, дракон, — сказала она.
Белый улыбнулся немного вымученно, а затем произнес:
— Пустое, госпожа Джун.
— А что он сделал такого? — уточнила я у мамочки.
— С Кирюхой драконьей силой поделился, — пояснила она мне. — Это бесценно для человека.
— А ты как же? — вырвалось у меня.
Белый при этом улыбнулся, немного снисходительно, что, учитывая ситуацию с Кирликом даже как-то не обидно было, а брюнет наоборот, нахмурился.
— Я восстановлюсь, — сказал он мне, улыбаясь. — Драконы быстро восстанавливают силы. А что касается твоего брата, госпожа Джун права: человеку не помешает сила дракона.
Я только ресницами хлопала, придумывая слова благодарности, потому что за братишку любого порву… или расцелую! Но брюнет все испортил.
С чуть издевательской улыбочкой он произнес:
— Ты герой, Ичиро Исами. Но на восстановление тебе понадобится время, значит, ты не сможешь принцессу через врата вести. Придется мне…
И он деланно вздохнул.
Блондин тут же плечи распрямил, и, несмотря на усталость на лице, явно собирался брюнету ответить. Но я опередила.
— Эх, — сказала я брюнету. — А ведь почти симпатичным сразу показался. А теперь вот, два косяка за тобой… Падаешь в моих глазах, стремительно падаешь…
Блондин при этом приосанился, а брюнет обиженно спросил:
— А второй косяк?
— Женщин уважать надо, — многозначительно процедила я.
— Ну-ка, великий воин, иди-ка сюда? — позвал он Кирлика и руки к братишке протянул.
Кирлик посмотрел на брюнета недоверчиво, но потом, должно быть, «великий воин» сделал свое дело, потому что на плечи к брюнету все-таки перебрался.
И я буду не я, если братишка сразу еще больше не засветился!
Мама ахнула, когда Кирлик обмяк как-то и брюнет его аккуратно с плеч снял и на коленях у себя разместил.
Мамуль возмущенной мне ладонь на руку положила и пояснила:
— Он просто заснул, Сашечка. Принять драконью силу, даже немного, для человека тяжело. Но все хорошо будет.
— Спасибо, — сказали мы с мамулей в один голос брюнету и тот на блондина с видом победителя посмотрел.
— А вот теперь и у тебя принцессу через врата вести сил не хватит, — коварно сообщил блондин, улыбаясь во все зубы.
— Ребят, а вас никто объединять силы не учил? — вздохнула я. — Что вы как бодливые бараны.
— Принцесса смирилась со своей участью? — деланно обрадовался брюнет, улыбаясь, как и блондин, во все зубы.
— Принцесса понимает, что выбора у нее нет, — в тон ему ответила, а затем добавила: — Но принцесса желает знать, что с мамулей дальше было, после того, как на ней отец женился.
И мы втроем уставились на мамочку.
— Да, — пробормотала она, — я стала седьмой женой верховного предводителя Огненного дракарата.
— Седьмой?! — вырвалось у меня.
Блондин с брюнетом недоуменно переглянулись, брюнет при этом еще глаза, гад, закатил, мол, до чего же я отсталая.
— Да у вас там настоящий каменный век! — возопила я. — Да где же видано, по семь жен иметь! Небось и эти ваши, наложницы или кто там, есть, да?
Брюнет губы поджал, а блондин пояснил:
— Одна женщина не может насытить темперамента дракона. Наши традиции чтут и оберегают женщин, именно поэтому драконы берут себе несколько жен, и наложниц, да. Почему нет?
— До потому, что это свинство! — заявила я. — Потому что нельзя так с женщинами! Потому что…
— Остальные шесть жен уже родили твоему отцу сыновей, — продолжила рассказ мама, и я вынуждена была замолчать. — А у меня родилась дочь.
— Это я в курсе, — сообщила я. — Что дочь. Умница и красавица, да, мам? И что дальше? Как мы в этом мире оказались-то? Ты сбежала от изверга и тирана, и вообще из этого психованного мира, где женщин в грош не ставят, а об эмансипации даже и не слышали?
Мамулины губы растянулись в улыбке, а вот на этих двоих было страшно смотреть.
Глаза у обоих загорелись, причем у одного темным пламенем, а у второго… голубым! Неоновым! И так это им шло, что я даже на нахмуренные брови и на желваки, гуляющие на щеках, внимания не обратила.
— Не смей говорить так о нашем мире, женщина, — процедил на этот раз блондин.
— Не смей говорить со мной в таком тоне, мужчина, — уже привычно отозвалась я и на мамулю глазами показала: — Интересно же, что дальше! А если тебе не интересно, не мешай!
У блондина глаз дернулся, а мамочка продолжала.
— Ты не понимаешь, Сашенька. От драконов рождаются только мальчики. Причем не каждый из мальчиков рождается драконом. Я родилась именно от такого отца. Рожденный драконом, но не дракон. Это сильно повышало мою ценность, на рынке, так сказать, невест. Больше шанс, что я смогу родить дракону сына, который станет драконом, понимаешь?
— Понимаю, — подтвердила я, хотя понималось не очень-то. — Почти все, честно. Кроме одного. Ты говоришь, что у драконов рождаются только сыновья. И в то же время сказала, что родила дочь. Меня. Эт как?
Мамочка усмехнулась.
— Вот так, — сказала она. — И поскольку ты для драконьего мира — чудо и вообще единственная, твой отец решил спрятать тебя в этом мире. Конечно, я отправилась с тобой. Он не хотел отпускать, но таково было мое условие: чтобы нас не разлучали. Понимаешь, когда женщина дарит дракону дитя, она вправе попросить об одной вещи, и дракон выполнит ее. Моей просьбой было не разлучаться с тобой.
— Мамочка моя, — в глазах защипало. — Мамулечка. Ты лучшая мамуль на свете. Честно-честно!
— Мичио был вне себя. Я, сумевшая родить ребенка в первый же год замужества, я, подарившая ему тебя, дочь, я, Джун, послушная, не попросила, а потребовала — уйти в этот мир с тобой. Чего он мне только ни предлагал! Я была непреклонна. Я хотела быть со своим ребенком, и я осталась с тобой!
Даже оба дракона посмотрели на мамуль с восхищением. Чего уж обо мне говорить. Я даже носом хлюпнула. А не было бы этих двоих тестостероновых — рыдала бы сейчас в голос у мамуль на груди.
— Он требовал, угрожал… но ничего не смог поделать. Мы перенеслись в этот мир.
— Он так любил тебя, мамочка? — спросила я, ничуть не сомневаясь, что мамулечку можно не любить.
Эти двое обменялись странными взглядами, а мамуль грустно улыбнулась.
— Любовь — это слабость, милая, — сказала она. — А дракон не может быть слабым. Тем более, верховный предводитель целого дракарата. Мичио… уважал меня, даже почитал за то, что подарила ему тебя, но…
— Тогда понятно, почему ты Виталия Владиленовича выбрала! — ядовито припечатала я.
Мамочка зарделась и, к неудовольствию этих двоих, кивнула.
— Я просто не знала, что можно любить женщину так, Таша, — сказала она доверительно, словно одни с ней сейчас. Что можно не только любить самой, ведь дракона невозможно не любить, Ташечка, а быть любимой… очень любимой.
Мамулечка покраснела, а эти снова переглянулись.
— Госпожа Джун, — начал было блондин.
— Вам не кажется, что вы вкладываете в голову принцессы недостойный мысли? — поинтересовался брюнет.
А мамулечка только плечиками точеными пожала и рассмеялась. Как будто хрустальные колокольчики зазвенели в воздухе. В этот момент я ее больше, чем обожала. Я ее боготворила!
Но видя, что этим двоим явно есть, что возразить, решила не давать им такой возможности.
— Мамуль, — опередила я возмущенного блондина. — Это все безумно интересно, знать свою и твою историю, честно, но одного в толк не возьму: что сейчас папахену от меня понадобилось-то? Через восемнадцать лет-то?
Мамочка побледнела, губы кусать начала, а эти двое, наоборот, приосанились.