Правила боя. Колдун (СИ)

   - Откуда ты возьмешь столько денег?
   Айрин прикрыла лицо одеялом, она долго молчала, и Летте даже показалось, что девушка уснула.
   Бессилие валит с ног не хуже удара под дых. Колени больно ударяются о землю, какой бы та не была. Воздух вылетает из легких, а вдохнуть новый не дает дикий спазм, скручивающий все тело в один болезненный узел. И даже голову поднять невозможно.
   Айрин усмехнулась.
   Когда хочешь жить, нет дела до бессилия. И всегда под ногой находится уступ, в бурлящем потоке пальцы нащупывают корягу, а смятые в ком легкие упрямо расправляются, чтобы набрать в себя новую порцию воздуха.
   Решение было столько отчаянным, сколько и остроумным.
   А еще опасным.
   И она ответила. Очень тихо, но драконица расслышала ее очень хорошо и не поверила собственным ушам.
   Пожалуй да, пожалуй Майорин был прав насчет нее, а Летта ошибалась.
   - Ее непросто сломать, Летта. - Сказал ей колдун перед отъездом. - Айрин не из тех, кто ломается, убить ее намного проще.
   Но она молчала всю дорогу от Вирицы до Сокольего Крыла, так назывался ближайший город в переводе на велманский. Айрин плакала, оглядывалась назад и ожила лишь, когда появился Борец. Летта была уверенна - Айрин не помочь. Не выдержала, не выдюжила напора жизни и сдалась, отдавшись на волю судьбы.
   Ей досталась такие испытания, что и посильнее люди склоняли головы от бессилия. И впервые за очень долгий срок драконица была по-настоящему удивлена.
   Может потому, едва справившись с удивлением, Летта улыбнулась и выдохнула:
   - Я пойду с тобой!
   - Тогда завтра начнем готовиться. - Айрин отвернулась к стене, и только стене улыбнулась. Сама не веря своему плану, но чувствуя, как за спиной с тихим шелестом расправляются крылья.
   Жаль отнюдь не белые...
   Летта тихо вышла, спустилась по ступеням всхода и выскользнула на улицу. За оградой двора она прикрыла глаза и выдохнула густую струю пепельного дыма. Из образовавшегося облака вылетела некрупная серебристая драконица и сорвалась в небо, сияющее колкими зимними звездами.
   А Айрин лежала и задумчиво смотрела на бревенчатую стену. Ей многое предстояло обдумать, ведь то, что родилось в этой голове, выкрашенной в черный цвет, тоже было темным делом.
***
   Дождь видно начался ночью, замочив крону раскидистой сосны, под которой устроились ночевать путники. К утру морось не прекратилась, и Майорин, посмотрев на рыдающее небо, предложил остаться на дневку.
   - Если погода испортилась, то завтра будет ничуть не лучше. - Ворчала Айрин, она натянула на голову кожаный капюшон плаща и варила в котелке кашу.
   - Зато кони счастливы.
   - И где они? Пошел бы пригнал поближе, а то сожрет их кто...
   - На обоих обереги, отпугивающие зверье, висят, никуда они не денутся.
   - Гайташка счешет. Твою мать! - костер плюнул в лицо девушки дымом, Айрин зажмурилась, но поздно.
   - Не счешет. - Майорин сам делал эти обереги и сам вплетал в гривы коней. - Ладно, пойду, сгоню их поближе, чтобы душу твою успокоить.
   Девушка проводила мужчину долгим задумчивым взглядом. За ночь кони частенько убредали в даль-дальнюю, так что искать их приходилось уже с помощью колдовства.
   Дождик моросил, каша кипела, а день только начался.
   Айрин сняла котелок с тагана.
   Из перелеска, у которого они остановились, раздался разбойничий свист. Первым показался Гайтан, здоровый жеребец боялся колдуна, будто заяц волка, и удирал от него так же прытко, смешно вскидывая стреноженные передние ноги. За ним, никуда не торопясь, трусила Потеха. Поросячья розовая морда выражала презрение и непонимание - ну почто ее гонят, бедняжку? Злой колдун шел следом, перекидывая из руки в руку крепенький грибочек.
   В кармане оказался еще пяток.
   - Будет нам обед. Или пожарим, или так сгрызем.
   Айрин грибочки тут же прибрала, от греха подальше, Гайтан любил пошарить по сумкам и карманам, а уж оставленное на воздухе почитал своим по праву.
   Колдун оттащил котелок под сосну, достал миску и ложку. Айрин копошилась у костра, прилаживая новое полено. Дождик продолжал кропить землю, в сером небе мелькнул чей-то хвост.
   - Майорин!
   - Вижу. - Колдун невозмутимо продолжил жевать.
   - Дракон!
   - Я вижу. Дракон, серый лесной дракон. И что?
   - Первый раз... Живой...
   - Еще бы, у вашей Инессы их на снадобья перебили, а здесь Инесса далеко, а лес глухой.
   - Я хочу на него посмотреть.
   - Смотри. Ты есть будешь? Или это все мне? - Колдун положил себе добавки.
   - Вблизи!
   - Так он тебе и покажется. Он вылетел-то только потому, что облака сегодня низкие.
   - Майорин, вон! Он приземляется в тот лес. Если мы сейчас...
   - Айрин, успокойся. Это просто здоровенная зубастая ящерица, охотящаяся на оленей, козлов и прочую копытную живность. Поговорить с тобой о природе-погоде она не сможет.
   - Я знаю, что разумом обладают только высшие драконы. Но я никогда...
   - А теперь видела. Так я доедаю?
   ... дождь все шел, уже пронизывая намокшую крону сосны, и некуда было от него укрыться, да эти двое не очень-то и пытались. Они оба привыкли к холоду и сырости, привыкли греться у живого огня да спать под промасленной кожей плащей, защищающей от воды.
   - ... считается, что первыми были они. Драконы, они были очень разные, высшие обладали магией и разумом, черные и красные зачатками и того и другого, а остальные просто ящеры, только крупные. Высшие, кстати, считают нас равными по разуму с черными и красными. Обижаться бесполезно, кое в чем они правы. Чары,доступные дракону нам могут только сниться, а продолжительность их жизни дает им возможность накапливать знания и опыт.
   - А высшие отличаются внешне от лесного, например?
   - Отличаются. Дракон растет всю жизнь, но в одном возрасте высший будет мельче, суше и ловчее. А еще все высшие драконы имеют яркий металлический отлив. Золотой, серебряный, медный... чешуя остальных драконов тусклая. Серый, коричневый, зеленый - это лесной вид, синий, бирюзовый, желтый - морской. Живет он на суше, но вот охотится в воде. Горные драконы: красный и черный, почти исчезли. Высшие с распространением людей забирались все дальше в горы и постепенно горный дракон исчез. Но стоит родиться глупому дракончику, как его нарекают черным или красным. Короче говоря, и драконы склонны к человеческому лукавству.
   Летта ехала впереди и вряд ли подозревала, о чем думала ее спутница, вот уже два дня они двигались к старым, пологим и поросшим густым лесом горам. Горы эти были отрогом Черных гор, с которых они не так давно спустились. Но если в Черных горах, то тут то там, сияли острые пики, то здесь едва можно было заметить ленивые лесистые вершины, совсем не крутые. Два игреневых коня одинаково легко шли и в горку, и под горку, а их всадницы мало говорили.
   Айрин вспоминала всё, что знает про драконов, а выходило, что толком не знает ничего.
   - Да что такого в драконьей крови? - Айрин наблюдала, как гаснут руны на предплечье колдуна.
   - Сила.
   - Как моя?
   - Наоборот. Твоя сила - хаос, драконья - порядок. Я не знаю, как лучше объяснить, никто не знает.
   - Но почему оно сдерживает исток? Почему нет шрамов, но эти руны не тускнеют с годами.
   - Ты задаешь очень много вопросов.
   - Мне надо знать.
   - Я сам не все понимаю.
   - Но говоришь мне еще меньше!
   - Тогда просто поверь.
   - Во что? - Айрин подняла вверх растопыренную пятерню и придирчиво ее осмотрела. - У дракона золотая кровь... она действительно золотая?
   - Гм... близко... Высыхает становится бурая. Барды склонны к преувеличению.
   - Валья написал балладу, назвал Серебряный дракон.
   - Он не собирается ее петь?
   - Он сжег ее, Майорин. Говорит, что ему снится по ночам, что он поет "дракона" и вы с Леттой сжигаете его заживо.