Отступник

– Это плесень-хищник, будьте осторожней. – Предупредил кочевник, приседая на корточки и приподнимая голову Колиты. На шее у кетчера красовался огромный пузырящийся ожог. Шаман достал из сумки на ремне склянку и откупорил крышку. – Тихо, бродяга, это змеиное масло, оно поможет, снимет оттек. А то ты так от воспалившихся голосовых связок задохнешься.
Мы преодолели этот коридор, вотчину плесени-хищника, оставив его позади, как пройденный этап. Волк шел во главе нашего небольшого отряда, высвечивая светильником путь. Он неплохо ориентировался здесь. Казалось, эти темные, неизведанные человеком Пустоши, коридоры ему знакомы. Когда-то, он не раз прохаживался этими путями. Это было видно невооруженным глазом. Вот только когда? Неизвестно, сколько циклов эта лаборатория, как назвал ее сам Волк, была закрыта для людей. По крайней мере, я ни разу не слышал об этом месте. Развалины судостроительного завода? Да. Сколько раз о них твердил Насо Грей. А вот о подземной лаборатории первый раз слышу. Она была секретом для людей. Здесь обитель мутантов и мутафагов, плесени-хищника и еще каких-то неизвестных нам существ.
Вонь в помещениях подземелья стояла ужасная. Глаза жгло, во рту першило, к горлу подкатывала тошнота, от всего этого голова шла кругом. Временами картинка перед глазами расплывалась, теряясь в гранях.
Наша экспедиция уперлась в дверной проем, обремененный решеткой. Хотя от таковой остались лишь скрученные и вывернутые куски арматуры. С трудом протиснувшись между ними, мы попали в огромный зал, своды которого рассмотреть из-за присутствующей темноты было просто невозможно. Эта огромная темнота словно сдавила нас, и гудящий карбитовый светильник уже не спасал, как и наши факелы.
Радмир громко пыхтел. Сказывался избыточный вес, как в его теле, так и в излишней экипировке. Но на уговоры бросить тяжелый «гатлинг» он не поддался.
Вокруг была мертвая тишина, заставляющая сильно биться сердце. Как ни странно, неприятный запах почти испарился, а по ногам проскочил леденящий холодок гуляющего сквозняка.
– Ну что же, господа, это основной зал нашей лаборатории, так сказать его сердце, головой вас в холмовейник. Здесь, по центру этого зала, должна стоять аппаратная, в которой притаилось парочка сейфов, больших сейфов. – Стал возбужденно объяснять Волк.
Сомнения рассеивались сами собой. Я могу поклясться святым распятием, что этот человек был здесь. Только, выходит, еще до Погибели? То есть, он из прошлого? Загнанного маниса вам в компанию! Бред, полный бред. Прогоняя накатившую волну мыслей, я прикрыл глаза и, как следует, потряс головой. Будь проклят этот мутант-страж! Надо же, как мозги мне засорил.
В центре зала действительно что-то возвышалось, но назвать это, аппаратной, я бы не смел. Хотя, что такое аппаратная? Лично для меня было загадкой. Еще одно словечко из мира до Погибели. Зато назвать это сооружение алтарем, я бы согласился. К самому своду возвышалась гора из всякого хлама, устланная у самого основания костями и черепами. Алтарь составляли множество всевозможных предметов: это и остатки какой-то мебели и смятые листы жести, куски досок, металлические остовы, двутавровые рельсы, пластиковые ящики со стеклянными колбами, торчащие со всех сторон куски заостренной арматуры и толстые жгуты. Все это добро возвышалось огромной пирамидой, уходя высоко к своду. Мутанты выстроили алтарь для поклонения своим богам, стащив co всей лаборатории предметы в одну огромную кучу. Скорее всего, тут же они приносили жертвы, уж больно много было костей и черепов. Барахольщики, что день и ночь скитались по развалинам городов и огромным радиоактивным свалкам, были бы безумно рады отыскать эту пирамиду.
Сиротка и Колита, отбросив ружья в сторону, как сумасшедшие сорвались к алтарю, будто соревнуясь наперегонки. Не слушая выкриков Волка, стали разбрасывать барахло в разные стороны, надеясь, поживится чем-то уж очень дорогим и полезным. Их словно одолела лихорадка, желание в один миг стать богачами. Что ж поделаешь, чернь.
– Дядь, а дядь, да тут столько всего интересного, что мы смогём сами целую банду собрать! И ну в некроз этого Выдру с его правилами. – Завопил Сиротка.
– Не, ну ты глянь, братва, мы же теперь богачи! – Захрипел Колита.
– Прекратите орать, дурни! Быстро ищите вход под этой кучей ненужного хлама! Там и только там истинная ценность! – Сорвался Волк в бешеном крике.
Ощущение, что кто-то следит за нами и за всем этим представлением, разыгранным парой идиотов из банды кетчеров, не покидало меня с того самого момента, как мы вошли в зал. Кто-то выжидал в предвкушении новых жертв. Я взвел курки обреза, поправил его в кожаном чехле, отстегнул ремешок на кобуре, освобождая рукоять револьвера. Лоб покрылся бусинками пота, сердце в груди забилось сильней, а боль в руке прострелила так, что на глаза навернулись слезы.
Шаман, припав на одно колено, вытащил из ножен на широком ремне два ножа с кривыми лезвиями. Он что-то бубнил себе под нос, снова погружаясь в свои шаманские заговоры. Рослый кузнец, не выпуская пулемета из рук, повел многоствольным «Гатлингом» по кругу, словно стараясь просматривать окружающее его пространство. Я был удивлен его спокойствию. Тот кузнец, который боялся спуститься в подземелье, будто исчез, а на его месте появился настоящий воин, опытный и очень настырный, готовый тащить свое оружие хоть на край Донной пустыни.
В очередной раз я запустил руку в большой карман, нащупывая патроны для обреза, упакованные кривыми гвоздями и маленькими шариками от подшипников, что вдоволь можно было найти на бесконечных свалках.
Кетчеры гоготали без остановки, радуясь такой находке. Волк бесился и не переставал кричать на них, стараясь как можно быстрее начать поиск заветной двери. Колита поднял кусок толстого жгута из добротного провода, медная жила которого была с мизинец толщиной.
– Глянь, Сиротка, сколько меди… – он не успел договорить, как из груды мусора за его спиной выскочило жилистое серое тело мутанта с огромными ручищами. Зверь тут же схватил Колиту когтистой лапой и впился острыми гнилыми клыками прямо в шею. Кетчер заорал как ошпаренный. Он сильно саданул куском провода мутанта по серому бугристому лбу. Из-под жгута хлынула кровь. Зверь отскочил, а Колита, повалившись на спину, выдернул из-за пояса пистоль и жахнул прямо в грудь мутанта. Кетчер, стараясь остановить пульсирующую фонтанчиком кровь на шее, крепко сжал рукой рваную рану.
Гора мусора, составляющая алтарь, ожила. То тут, то там, выскакивали длинные тела серых мутантов с огромными желтыми глазами. Они вопили, как стая бешеных приматов, раскидывая предметы в разные стороны.
Радмир вскинул стволы «гатлинга» и дал длинную очередь, разрывая тела монстров в клочья. От выстрелов заложило уши. Пара мутантов набросилась на Сиротку, малец отскочил, поднимая ворохом пыль. Один из нелюдей угодил на торчащий кусок заостренной арматуры, серое тело забилось в конвульсиях. Второй, оказавшись проворнее собрата, накинулся на молодого кетчера, давя его всем телом.
Пальба не прекращалась. Крича и раскидывая слюну в разные стороны, Радмир косил одного за другим, отправляя души мутантов в ад. Колита подлетел к склонившемуся над Сироткой зверю, схватил его за патлатые волосы и вонзил острый клинок ножа прямо в шею. Две подскочившие на пружинистых ногах особи набросились на широкоплечего Колиту. Зацепившись в него своими когтями, они разорвали его на части. Одна половина кетчера, как тряпичная кукла, скатилась к самому основанию алтаря, заливая его кровью, а вторая, сделав несколько шагов, повалилась.
Шаман ринулся в бой как заведенный, словно пустился в бесконечный танец с ножами. Он кромсал подбегавших и бросающихся на него мутантов. Кочевник то приседал, совершая круговые движения и обоими ножами разрезая плоти, то подпрыгивал, ударяя их ногами. Отталкиваясь от одного, налетал на другого, вонзая острые лезвия.
Волк откинул длинные полы своего плаща, высвобождая на свет, закрепленные на ремешках черные пистолеты-автоматы с длинными рукоятями, в которых хранились патроны. Он быстро двигался, перемещаясь из стороны в сторону, ловко отстреливая бестий с двух рук. Гильзы, оставляя дымный след, описывали в воздухе дугу и со звоном падали ему под ноги. Один за другим за ним оставались бездыханные тела мутантов, складываясь в неровный штабель.