Всего лишь папа (СИ)

— Вы так интересно рассказываете, Амато! — сделала Пьера комплимент, а я прямо расцвел. Впрочем, не только от похвалы, но и от того, что она помнила мое имя. — Вы, может, гидом работаете?
— Нет, я архитектор. И архитектурные сооружения города изучил досконально.
— Ах, вот оно что! Работали с древними объектами Орвието?
— Вот прямо сегодня подписал контракт на реконструкцию кампанеллы одной древней церкви, — поведал я с гордостью.
— Как это увлекательно! — с искренним восхищением отозвалась Пьера. — Не спрашиваю, что за церковь, я, признаться честно, до сих пор не очень хорошо ориентируюсь здесь. Даже Дуомо толком не изучила.
— Эта церковь мало кому известна, она давно закрыта и заброшена. Вот мы и будем ее восстанавливать. А Дуомо… Это один из самых красивых соборов в Италии! — с чувством произнес я. В самом деле, главный собор Орвието — это шедевр архитектуры.
— Когда я приехала, то сразу туда отправилась. Он действительно прекрасен, но мне непременно нужно наведаться туда в компании такого гида, как вы.
— С удовольствием! Когда устроим экскурсию?
Пьера растерянно захлопала глазами, и я понял, что она вовсе не намекала на то, чтобы я стал ее гидом. Меня это, конечно, расстроило, но отказываться от своих слов я не собирался и потому выжидательно смотрел прямо в ее серые глаза.
— Хм… Ээээ… Даже не знаю, — улыбнулась она немного нервно. Потом посмотрела вдаль, затем снова улыбнулась, не глядя на меня. — Надо найти время…
— Если мои услуги гида вас не устраивают… — начал я, буквально вынуждая признать обратное. И она не преминула это сделать:
— Нет-нет, что вы! Я просто подумала… Не хотела вас обременять обещаниями… Наверное, нелегко выбрать время между работой и семьей…
Она подняла, наконец, на меня глаза. В них горела решимость расставить все точки над «и». Я догадался: он полагала, что я женат, и не хотела использовать чужого мужа в качестве гида. Да, видимо, я в ее глазах выглядел настоящим stronzo, который бегает от жены, чтобы поразвлечься с профессорессой. Представив себе ее возможные мысли, я чуть не рассмеялся.
— Я не женат, а дети, как вы сами знаете, уже взрослые.
Пьера уставилась на меня широко раскрытыми глазами. В них отражался я и дождливый Орвието.
— А дети живут с вами? — сорвался с ее губ неосторожный вопрос. — Простите! — спохватилась она. — Это не мое дело…
Щеки ее зарделись румянцем, усиленным отсветом красного зонта.
— Да нет, почему? Профессоресса имеет право задавать подобный вопрос родителям своих студентов. Да, дети живут со мной. Я заменяю им обоих родителей еще с тех пор, когда двойняшкам исполнилось полгода.
Кажется, я смог ее поразить. Она даже рот открыла от изумления и долго молчала.
— И вы… То есть… Вы… их с тех пор… Вы их воспитываете… Один? — путаясь в мыслях, уточнила она.
— Не совсем. Иначе я не смог бы работать. Мне помогала няня, иногда мои родители, а самую неоценимую помощь оказала старшая дочь. Она возилась с ними, как истинная мама, по сути, заменив им ее. Не представляю, как после столь тяжелого детства она еще жаждет иметь своих детей.
Пьера явно не знала, что сказать. Она даже, похоже, не сразу поняла мою шутку. Только минуту спустя она запоздало хмыкнула и пробормотала:
— Может, поняла, что это призвание…
  
Глава 14
 
За углом показалась вывеска траттории, к которой мы направлялись. Но мне захотелось пройти мимо, до какого-нибудь другого ресторана. Было так здорово идти рядом с Пьерой под зонтом, на котором дождь наигрывал свою звонкую весеннюю мелодию. Краски вокруг были на удивление яркими, увлажненными ливнем. То ли весна всегда расцвечивает серый дождь, то ли все зависит от внутреннего состояния души… А оно у меня в тот момент, несмотря на все неприятности последних дней, было отличным. И мой душевный подъем только распалялся от тепла, исходящего от Пьеры. Она шла так близко, что наши плечи и рукава соприкасались, и это будоражило кровь в моих жилах.
Конечно, где-то на подсознании у меня снова зашевелилась мысль о том, в какое неудобное положение я поставлю своих двойняшек, если они вдруг сейчас тоже вздумают прогуляться по Орвието и увидят нас. С другой стороны, мы пока просто шли рядом под одним зонтом, Пьера даже под руку меня не держала. А Орвието настолько маленький город, что тут почти все друг друга так или иначе знают, хотя бы очень отдаленно. Учитывая, что я вынужденно познакомился с ней, нет ничего зазорного в том, что во время дождя мы идем под одним зонтом.
 
— Мы пришли, — сообщил я, подтолкнув свою спутницу ко входу. Взявшись за массивную чугунную ручку, я распахнул перед ней дверь, и над нашими головами звякнул колокольчик.
Пьера закрыла зонт и сунула его в корзину, стоявшую у входа. Штук десять других мокрых зонтов наполняли ее, а значит, траттория не пустовала, и я с тревогой осмотрел помещение.
— Желаете пообедать? — спросил официант, проходящий мимо со стопкой грязных тарелок.
— Да. Есть столик на двоих?
— Как раз освобождается. Я мигом уберу! Вы пока можете присаживаться.
Мы не преминули так и поступить, и через минуту уже сидели за дубовым столиком у окна, в которое стучал неугомонный дождь. Уют семейной траттории окутал нас и зажег щеки Пьеры румянцем. Впрочем, я тоже почувствовал жар на своих щеках и приятное тепло разлившееся по всему телу. Мы сделали заказ. Официант тут же принес закуски, и мы принялись поглощать хрустящие брускетты и сырную нарезку.
— Вы сказали, что недавно приехали в Орвието? — начал я, отправляя в рот кусок сыра.
— Да, прошлой осенью, — ответила Пьера коротко, и я уловил натянутость. Мне почему-то подумалось, что ей эта тема не доставляет особого удовольствия.
— Вам повезло, что вы приехали и сразу нашли работу, — заметил я с улыбкой. — Многие жалуются, что в нынешний кризис это нереально.
— Так и есть, — подтвердила Пьера, жуя брускетту. Она пыталась соблюдать приличия и не говорить с набитым ртом, но я своим примером призывал ее расслабиться и забыть о всяких формальностях. — На самом деле, я все прошлое лето искала работу и, только получив место в лицее Орвието, уволилась из прежнего.
— Ах, вот оно что. И раньше вы работали не в Орвието, как я понял?
— Нет. Раньше я работала в университете Перуджи.
— О… — Я был удивлен. Уход из университета в лицей мне казался понижением. — Моя старшая дочь учится там. Да и я сам окончил этот университет.
— Неужели?! У нее ваша фамилия?
— Да.
Пьера даже жевать перестала: наморщила лоб и принялась усиленно вспоминать.
— Признаться честно, не припомню такой фамилии, хотя не я одна преподавала там итальянский… — пробормотала она.
— Понимаю, — кивнул я. — Но почему вы решили оставить университет во имя лицея?
Пьера взяла стакан, наполненный минеральной водой, и отпила несколько глотков. Мне показалось, она занервничала и таким образом взяла тайм-аут.
— Я решила сменить место жительства, уехать из большого города. А в маленьких городах нет университетов, — сказала она отрывисто. — По сути, я перебралась туда, где нашла место.
— Не пожалели? Как вам Орвието?
— Чудесный город! — Пьера облегченно вздохнула, будто перевела наконец дух, и улыбнулась. — У меня правда не было особо много времени его изучить, несмотря на крошечные размеры. Первое время только и делала, что готовилась к лекциям. Хотя до университета я уже преподавала в лицее, но за два года успела отвыкнуть. Это две совершенно разные категории студентов.
— И с теми, что в лицее, работать гораздо труднее? — догадался я.
 
— Именно. В университет приходят уже взрослые люди, которые знают, чего хотят. Если, конечно, не брать в расчет тех, кого шантажом заставляют учиться родители. А в лицее учеба обязательна… И я преподавала именно у старших классов, а это еще и подростковый период…
— Да уж, нелегко вам… Знаете, когда директор назначила мне встречу с вами, я, признаться, испугался.