Кулинар

В декабре дела у Хувилера шли по-прежнему. Каждый вечер ни в одном из двух залов не оставалось ни одного свободного места.
Но потом от них отвернулось несколько фирм, руководство которых прежде ежегодно отмечало здесь Рождество. «Просто неприлично пировать в «Хувилере» во время всеобщего кризиса», — примерно так они объяснили причину отказа. Однако хозяин ресторана полагал, что они использовали кризис как предлог либо просто помянули его ради красного словца.
Так или иначе, но на популярности заведения это сказалось немедленно. В январе количество посетителей было заметно ниже, чем обычно в это время.
Не в последнюю очередь и по этой причине Хувилер уделял сейчас столу Штаффеля особое внимание. Его накрыли на двенадцать персон: высшее руководство фирмы, причем — что редкость в наше время — с женами.
Штаффелю было что отмечать. Финансовая пресса единодушно признала его «руководителем года» в номинации «Новые технологии». А возглавляемая им фирма «Кугаг» так хорошо завершила год, что позволила себе маленький праздник.
Уже в выборе блюд Штаффель продемонстрировал определенный масштаб личности. Хувилер предложил ему дегустационное меню, но он остановился на обыкновенном обеде из шести перемен. В выборе вин Штаффель тоже был скромен.
Он все-таки руководитель года, а не какой-нибудь обыватель, чтобы пускать пыль в глаза!
И еще один гость беспокоил Хувилера — Дальманн. Он снова появился в ресторане, посвежевший после санатория, спустя всего лишь месяц с того самого вечера, как с ним случился инфаркт. Хувилер разволновался не на шутку. И дело даже не в том, что у этого типа хватило наглости снова прийти сюда после того, что он натворил. Хувилер боялся, что все это может повториться. Ведь Дальманн ел и пил, как раньше, не отказался даже от коньяка и сигар.
Тем не менее Хувилера радовало его появление. Дальманн оставался для него чем-то вроде символа стабильности и нормальной жизни.
В этот вечер он пожаловал опять. На этот раз в сопровождении доктора Неллера, бизнес-адвоката, и, как повторяли они оба, чем дальше, тем чаще, друга юности и однокашника. Оба заказали меню «Сюрприз».
Дальманн достал из вазы еловую веточку с темно-синим шаром и поднес ее к свече. Он любил запах опаленной хвои: этот аромат настраивал его на сентиментальный лад. Особенно под Рождество, в такой вечер, как сегодня, да еще после ужина со старым другом. Людей в ресторане не много и не мало, в самый раз. Вдобавок ко всему — освежающий запах бразильского чая, «Ар-маньяк» и душевный разговор.
— Ты снова собираешься воспользоваться услугами Кули? — поинтересовался Неллер.
— Ты знаешь, я должен думать о своем сердце, — улыбнулся Дальманн.
— Ясно. Я об этом забываю, когда вижу тебя.
— Но почему ты спрашиваешь, разве я обязан?
— Не хочу искушать тебя, однако на случай, если все-таки захочешь, сейчас он предлагает нечто новое, с ужином.
— Есть я предпочитаю здесь, — заметил Дальманн.
— Но это специфический ужин, эротический...
Дальманн вопросительно посмотрел на приятеля и затянулся сигарой.
— Он нанял какого-то индуса, или что-то вроде того, который готовит, и симпатичную киску, которая подает. Знаешь, она даже одно время работала здесь. Высокая шатенка, волосы на одну сторону.
— И сейчас она у Кули?
— Она только подает ужин.
— И по части эротики?
— Нет, это только еда, — ответил Неллер. — Я тоже поначалу не верил, но она делает тебя другим.
— Как это?
Неллер задумался.
— Возбуждаешься не только там, — тут он показал вниз, — но и тут, — он постучал пальцем по блестящему от пота лбу.
— Ты хочешь сказать, эрекция в голове?
Дальманн рассмеялся, однако Неллер оставался серьезным.
— Можно выразиться и так, — кивнул он. — Но главное, что женщина, похоже, чувствует то же. Складывается впечатление, что после ужина это доставляет ей истинное удовольствие.
— Все они делают вид, что это так. За это им платят.
Неллер покачал головой:
— Поверь старику, все по-настоящему. Я заметил разницу. Может, не без актерства, но, по крайней мере, отчасти все действительно так.
Дальманн задумчиво пожевал и вытер рот.
— И думаешь, они обходятся без химии?
— Они утверждают, что без. Это все рецепты и общая атмосфера: подушки, свечи. Гости сидят на полу и едят руками.
— И что они едят?
— В основном острые блюда. Острое и сладкое. Это такой вид аюрведической молекулярной кухни. Удивительно. Говорю тебе по секрету. Не сказать, чтоб дешево, но... это действительно нечто особенное.
— Ты уверен, что они не используют ни наркотиков, ни другой химии? — недоверчиво переспросил Дальманн.
— Каждый раз наутро я чувствовал себя великолепно, — уверил его Неллер. — И скажу тебе как мужчине, — тут он понизил голос, — давно у меня так не получалось...
— Да, но мое сердце... — в задумчивости развел руками Дальманн.
Неллер всплеснул руками:
— Я всего лишь рассказал тебе, Эрик, всего лишь рассказал...
Дальманн вовсе не собирался следовать рекомендациям друга, однако запомнил их на случай, если понадобится кому-нибудь что-нибудь такое предложить.
Они сменили тему и поболтали еще немного. Когда Хувилер с зонтом провожал их до машины, на дороге лежало немного снега, а сверху падали и падали большие, тяжелые хлопья.
В тот вечер, когда Штаффель с компанией отмечал присвоение ему титула «руководитель года», Дальманн подошел к его столу, поздравил и добавил:
— Это благодаря вам я выиграл пари.
— Пари? — переспросил Штаффель.
— Я поспорил, что руководителем года станете именно вы.
— В таком случае вы рисковали, — покачал головой Штаффель. — И как высоки были ставки?
— Шесть бутылок «Шеваль блан» девяносто седьмого года, — ответил Дальманн. — Однако риска практически не было. Приятного вам аппетита, дамы и господа, — обратился он к гостям Штаффеля, — наслаждайтесь этим вечером, вы заслужили его!
— Это тот самый, который подходил в прошлый раз и знал больше, чем я, — шепнула Штаффелю жена, едва Дальманн успел дойти до своего столика. — Ты знаешь, кто он?
Штаффель наводил справки, но узнал немногое. Выяснил, что по профессии Дальманн адвокат, но занимается совсем другим. Он состоял в разных советах директоров, работал в качестве консультанта и посредника. Он устанавливал контакты, сводил людей, всплывал, когда нужно было посадить в освободившееся кресло нужного человека. Очевидно, он имел хорошие связи в СМИ, потому что при необходимости мог получить доступ к любой информации.
Вскоре Штаффелю суждено было познакомиться с Дальманном поближе.
•-•
Стоял конец декабря, и трудно сказать, какие настроения преобладали: облегчение ли от того, что уходит такой тяжелый год, или беспокойство по поводу наступления нового.
Международный фондовый баланс был катастрофическим. Швейцарская биржа завершила свой худший за последние три с половиной десятилетия год. Дакс упал на сорок процентов, индекс Доу-Джонса — более чем на треть, примерно на столько же Никкей 6. Шанхайская биржа обнаружила падение своего индекса на шестьдесят пять процентов. Однако всех превзошла Россия с показателем в семьдесят два.
Последняя была Кули небезразлична. Именно русская клиентура активизировалась в его сервисе в последнее время. На праздники его команда выезжала в Сент-Мориц, где должна была пополниться временными сотрудницами. В дальнейшем работы ожидалось не так много, и Кули не планировал привлекать девушек со стороны.
«Пища любви» действовала настолько успешно, что Кули хотел предложить им выезд в Энга-дин, предосмотрительно забронировав жилье.
Для Дальманна праздники в Сент-Морице оставались важнейшим событием года. Они давали возможность встретиться с людьми, с которыми иначе он общался только заочно, обновить старые контакты и завязать новые. Многочисленные мероприятия позволяли в непринужденной обстановке договориться о заключении новых сделок или о продолжении сотрудничества.