Пушистик (СИ)

Добравшись до чернокостного, Инк все так же медленно заполз на диван, нависнув над Глюком. Сев на тазовые кости Эррора, хранитель аккуратно наклонился вперед, вытягивая руки над головой разрушителя. Он уткнулся головой в шею Глючного и, не дав возразить что-то против, начал мурчать, непроизвольно сжимая и разжимая руками спинку дивана. Прикрыв глаза, Инк зарывался лицом в разрушителя, вызывая у того волну недоумения, смешанную с каким-то умиротворением.
Помнится, будучи котом, хранитель часто проводил подобные махинации, из-за которых на черных костях нередко оставались царапины, ведь в состоянии так называемого «молочного рая» кошачьи создания не контролируют выпускание когтей из лап, которыми они мнут поверхность, в которую зарываются.
Надо же, стоило вспомнить про когти, как над головой раздался треск рвущейся ткани. У Инка, однако, сохранились не только уши и хвост, но еще и длинные и острые когти, какие-то кошачьи привычки и повадки. И это лишь еще больше привлекает. Так необычно.
Смягчившись под звуками умильного мурлыканья, Эррор полностью расслабился, и, закрыв глаза, начал мягко поглаживать хранителя по голове, теребя его уши. И что этому радужному мудаку не нравится в обновлениях его внешнего вида? На взгляд Глючного, все очень даже прекрасно. А потому он не позволит хранителю избавится от этих кошачьих примесей в своей натуре. Да и, к тому же, Инк ведь нисколько не думает о последствиях своих действий. Но, обретя душу, он вполне мог стать смертным, а это значит, что одна ошибка в этих спонтанных экспериментах — и он горстка пепла и чернил. Недопустимо. Ни в коем случае. Эррор не позволит.
Комментарий к Привычка.
Поддержите умирающего автора, ах
========== Забота. ==========
Сладкое посапывание разрушителя ласкает слух лучше любой, даже самой красивой мелодии. Умиротворение красит его лицо, а расслабленные руки, обнимающие хранителя, согревают его тело и душу. Как же приятно осознавать, что Инк не лишился этого, даже после обращения. Первое время было трудно понимать действия и эмоции Эррора. Он постоянно грубил и дерзил. Но потом, постепенно, стало легче. Да и не просто же так он на протяжении целой недели обитает у Инка, лишь изредка куда-то уходя. И то ненадолго. Хотя хранителю не известно, чем занимается чернокостный, когда его самого нет дома.
Все-таки длительное отсутствие художника сильно отразилось на мультивселенной. Пришлось долго объяснять, что произошло, потом шел этап длительного восстановления разрушенных альтернатив, а теперь — не менее тяжелый процесс создания какой-то новой вселенной. Сам Инк, конечно, не принимает большого участия в создании, но вдохновение творцов постоянно скачет и пропадает, из-за чего приходится проводить с ними очень много времени, подкидывая новые идеи и освежая их разум. Иногда он пропадает на несколько суток, что ему самому совсем не нравится, ведь, как-никак, обретя душу, он обрел и самые обычные потребности в еде, сне и частом отдыхе. Это сильно сказывалось на его работоспособности. Но тут его выручал Эррор, принося что-то съедобное в новую альтернативу. Сам он никогда не попадался там на глаза Инку, просто оставлял угощение где-то неподалеку и уходил. Но, тем не менее, было очевидно, что это именно он проявляет такую заботу. Все-таки, приготовленные Глюком блюда хранитель ни с чем не спутает. Они особенные. Это даже как-то бодрило, снимало сильную усталость и заряжало энергией.
Кроме того, Инка всегда ждал дома полный порядок, вкусный ужин и посапывающий на диване в гостиной разрушитель, благодаря чему желание поскорее разделаться с работой и вернуться домой перекрывало всю усталость. И, как только хранитель ступал на порог родного дома через портал, его лицо озаряла преисполненная нежности улыбка.
Они мало говорили, совсем мало. В основном молча были друг с другом, молча вместе спали и молча вместе завтракали тем, что приготовит Эррор. Инк всегда очень сильно хотел поговорить с разрушителем, но боялся спугнуть его, разозлить или что-то в этом духе. Да и даже в молчании вокруг них создавалась весьма приятная атмосфера, которую совсем не хотелось разрушать.
Даже сейчас, вернувшись домой посреди ночи, Инк застал все ту же, уже полюбившуюся ему картину. Наспех перекусив, он забрался на своего молчаливого сожителя и, оказавшись заключенным в его объятия, залюбовался им.
— И долго еще ты будешь пялиться на меня? — Не открывая глаз и не шевелясь, тихо произнес Эррор.
— Я готов делать это вечно. — Спокойно ответил хранитель, любуясь легким ультрамариновым свечением, появившимся на скулах чернокостного.
— Умеешь вгонять в краску. — Прошептал он, отворачивая голову от Инка, но тот повернул ее обратно, мягко обхватив ладонью. Приоткрыв глаза, Эррор посмотрел на лежащего на нем художника. Щекотливые чувства поселились внутри, будоража разум разрушителя.
— Может, поговорим? — Это предложение прозвучало как просьба. А в совокупности с жалобно подогнутыми ушами, оно было похоже даже на какую-то мольбу, на которую невозможно дать отказ. Получив короткий кивок со стороны Эррора, Инк навострил уши и поднял хвост крючком. — Почему ты перестал разрушать альтернативы?
— А ты разве не этого хотел? — У Эррора есть вредная привычка, отвечать на вопросы либо грубостью, либо встречными вопросами, поэтому хранитель не особо любил что-то спрашивать у своего весьма молчаливого сожителя.
— Да, но… — Замявшись, Инк тихо продолжил. — Я столько раз пытался тебя уговорить бросить это дело… И лишь когда я стал котом…
— Смысла не было. — Отрезал разрушитель. Но, заметив недоумение на лице художника, добавил. — Да и без тебя совсем не интересно.
— А чем сейчас занимаешься?
— Ты и сам знаешь, чем я занимаюсь. — Спокойно произнес Глюк, не видя никакого смысла в заданном вопросе. Хотя, эта бессмысленность даже как-то привлекает.
— Но, все-таки, неужели больше ничего не делаешь? — Не унимался хранитель, на что Эррор лишь выдохнул и, прикрыв глаза, ответил в своей обычной манере — вопросом.
— А что мне еще делать? — На это Инк пожал плечами и наклонился к лицу чернокостного, вновь мягко улыбнувшись.
— Хозяюшка. — Тихо сказал он, после чего сразу же потерся о черепушку разрушителя, громко замурчав. Он знал, что Эррору не понравится то, что он сказал, поэтому сразу начал ластиться, ведь это всегда как-то смягчало разрушителя, не позволяло ему злиться. Глюк покрылся лагами и даже перезагрузился, но ничего на это не сказал, лишь рукой заставил хранителя положить голову на подушку.
— Уже поздно. — Заключил чернокостный, закрывая глаза и смолкая. Инка такой короткий диалог совсем не устроил, а потому он начал шевелить ушами, щекоча кисточками на них Эррора. Еще одна из привычек хранителя, приобретенная, когда он был котом. Всегда, абсолютно всегда, когда ему было мало поглаживаний, он намеренно начинал пользоваться этими чертовыми кисточками. И было совсем не важно — спал разрушитель или был чем-то занят, ему просто приходилось продолжать ласкать кота. — Ты завтра снова уйдешь? — Спросил Эррор, сдувая надоедливые шерстинки со своей переносицы.
— Уже сегодня. — Как-то удивленно ответил хранитель. Все-таки раньше Глюк не интересовался этим, да еще и с такой недовольной интонацией. — Там еще много работы.
— Опять допоздна?
— А ты что, скучаешь? — Усмехнулся Инк, вновь приподнявшись и подперев свою голову рукой. Ответа на заданный вопрос не последовало, но все и без того было понятно. Прямо на лице написано — скучает. При том, судя по всему, довольно сильно. — Я постараюсь вернуться пораньше. — Прошептал хранитель, вновь располагая голову напротив головы Эррора и протягивая руку наверх. Глючный на это лишь фыркнул, но не недовольно, а как-то мягко, даже по-своему мило. С нежной улыбкой на лице хранитель закрыл глаза и подвинулся ближе к разрушителю. — Спасибо…
— За что? — Покосился на него чернокостный.
— За заботу. — Эррор вновь фыркнул, только на этот раз обвил своими руками тело хранителя и прижал его к себе. Обычно Инк утыкался в шею Глючного, но сейчас все было наоборот. Разрушитель не просто удобно устроился под подбородком художника, он еще и начал ласково гладить того по спине, параллельно обжигая узорчатую шею своим дыханием. Создавалось впечатление, будто волна мурашек пробежалась по телу, а внутри стало так тепло и хорошо, даже как-то жарковато. Но это был приятный жар, которому Инк легко поддался и, закрыв глаза, постарался насладиться им в полной мере.