Портреты Пером (СИ)

========== Пролог ======
– И вот тут у нас… – Арсений, помучив настройки цвета в программе, пристально вгляделся в верхний угол фотографии. Режущий глаз оттенок неба исчез, уступив место приятной ненавязчивой серости. Она очень шла старинному тёмному фасаду особняка, окружённому буками. – Теперь…
Он рукой уже почти дотянулся до кружки с кофе, когда на его плечо опустилась тёплая ладонь. Софи оперлась на него, наклонилась через его плечо, чтобы лучше видеть экран ноутбука. Арсений уловил тонкий, сладковато-свежий запах её духов.
– Если твой журнал собрался рекламировать склепы, ты, безусловно, преуспел в создании маркетингового образа, – заметила с лёгкой иронией.
Арсений повернул голову, сразу уткнувшись носом в пряди её завитых волос, и едва не чихнул.
– А как же национальный колорит? – он отвернулся обратно к ноутбуку. – Разве вы не влюблены по уши в свой дождь и туманы? Вся Англия как площадка для съёмок фильмов ужасов…
Ладонь переместилась с плеча на волосы.
– И что на этот раз затеяло твоё начальство, м?
Он по тону чует, что она слегка нахмурилась.
– Проект по спасению старинных викторианских особняков от разрушения. – Арсений вздохнул, всё-таки дотянувшись до кофе. Отхлебнул, поморщился: успел остыть. Пришлось отставить кружку и взять вместо неё ручку, чтобы было чем занять пальцы. – Мне до конца следующей недели надо предоставить фотографии двадцати трёх особняков в окрестностях Лондона. Они собираются приложить здоровенную статью с исторической справкой, – он мотал ручкой в такт словам, – с описанием важности культурного наследия, бла-бла-бла… Короче, в планах выбить государственную поддержку для реставрации. А я – отдувайся… Нет, ничего не имею против пейзажной фотографии, даже люблю, но здания…
– Саймил, не ной. У тебя вполне неплохо получилось, – вполголоса над ухом. Арсений перестал мотать ручкой.
– Мне нравится образ, – Софи протянула руку и провела пальцами перед экраном, – и цвета тоже. Деревья неплохо вышли, с ощущением предстоящего тумана. Как ты говорил про нашу любовь к туманам?
– Да понял я уже, понял, что фигня, – отмахивается Арсений.
Софи ерошит его волосы, и её ладонь покидает лохматую голову Самойлова. Арсений слышит, как она проходит в другой конец комнаты, открывает дверцы шкафа, затем – лёгкое шуршание скидываемой на кровать одежды.
– Да, кстати, об образах, – Арсений, помотав головой, меняет настройки, обращая хмурые сумерки в просто пасмурный день. – Этот таинственный маньяк снова объявился.
– Тот, что тебя преследует последние два года?
– Да. – Он сохранил фотографию, крутанулся на кресле, чтобы видеть её. Развалился, откинувшись на спинку, стал наблюдать, как Софи одевается. Сначала скидывает халат, потом – неспешно надевает бельё. Тонкий шёлк на чуть смугловатой коже, нежное кружево. Сегодня тёмно-синее, один из её любимых цветов. Может, идёт на скучную деловую встречу. Она надевает красивые вещи на скучные встречи, равно как и на те, что ей интересны (в отличие от него). Говорит, что правильно подобранная красивая одежда скрадывает плохое настроение. Он думает, что если уж тебе будет скучно, так пусть хотя бы удобно.
Она любит классику. Он лучше напялит джинсы с кучей карманов и футболку.
Софи, поймав его взгляд, улыбается краешком губ.
Присаживается на кровать, надевает чулки. Потом – платье. Ткань скользит по её телу, облекая его в глубокий ультрамарин.
Можно сфотографировать скольжение рук по коже как шёлк? Или скольжение шёлка – получится передать?
Он задумывается, постукивая ручкой по губам и отстранённо созерцая её. Прикидывает такую фотографию – свет, как надо будет показать фактуру…
– Так что с твоим обожаемым маньяком? – буднично спрашивает Софи, подходя к нему и поворачиваясь спиной, чтобы он застегнул «молнию» на платье.
– А… – пальцы, прежде чем застегнуть замок, своевольно проходятся по её спине. – На этот раз я его видел прямо здесь, у дома. В семь утра, когда выходил на пробежку в парк. Ну, он просто стоял на той стороне улицы… пальто с высоким воротником, явно дорогое, зонт…
Софи, дождавшись, пока он справится с «молнией», ушла в прихожую, к большому зеркалу.
– Всё тот же зонт? – переспросила оттуда.
– Да, он всегда с одним зонтом, – Арсений, слегка повысив голос, чтобы она слышала, отбросил ручку на стол. – Из-за этого лица не разглядишь, только волосы… вроде длинные. Зонт тёмно-синий… – он споткнулся, – как твоё платье. Только гораздо ярче. Бросает глубокий рефлекс на лицо.
– И что, снова исчез? – лёгкие шаги в сторону мастерской.
– Ну да. – Арсений с тяжким вздохом оторвал задницу от кресла, потянулся. Торопливо стянул с себя джинсы и майку, оставшись в одних трусах, перебрался на разворошенную кровать и развалился там. Навалилась сонливость – дала себя знать ночь, проведённая за ноутбуком над обработкой фотографий.
Ещё ехать.
А зато прогуляюсь вечером по этому Вичбриджу, посмотрю, как к особняку пройти от гостиницы…
– А указать на него полицейскому не пробовал? – предложила Софи, шурша за стеной. Перебирает рисунки, ищет на своём рабочем столе нужные. Вот что-то роняет – в её мастерской бардак почище, чем у него на ноутбуке в папках с исходниками фотографий. Резкий скрип выдвигаемого ящика, скрежет зажима, удерживающего рисунки в подборках. Снова шуршание, щелчок металлической застёжки.
– И что я скажу? – Арсений улёгся на край кровати и вытянул шею, чтобы было удобнее с ней переговариваться. – «Извините, во-он тот непонятный кадр с зонтиком на меня второй год как пялится издали, ничего не делает и исчезает при попытке его догнать»? Великолепно.
– Может, ты его выдумал? – насмешливо. – У некоторых детей есть воображаемый друг, а тут…
– А тут воображаемый сталкер, ага, – хмыкнул Самойлов, поудобнее устраиваясь среди подушек. – Когда я перебежал улицу, он уже садился в машину. Опять другой марки. Раз восемь пробивал через знакомого машины, на которых он уезжает. Все взяты напрокат. Небо, я начинаю думать, что это призрак. Серьёзно, Софи, это уже не смешно. Я второй год вижу, как этот человек следит за мной издали, но ни разу ни догнал, ни смог нормально сфотографировать… Это я-то, с моим опытом беготни…
– А если это твой бывший любовник? Один из.
Софи показалась в дверном проёме. В руках она держала чёрный кожаный портфель, в каком имела обыкновение носить эскизы.
– Исключено. Лица я не видел, но запомнил бы фигуру и манеру двигаться. А я, кажется… – продолжил на волне озарения, заметив, что Софи заинтересовалась, – понял.
– И?.. – нетерпеливо.
– Это не маньяк и не призрак. – Арсений выдал это трагичным тоном, подняв к потолку палец. – Это – призрак маньяка.
Софи фыркнула, моментально теряя интерес.
– Саймил, – она постучала ногтями свободной от портфеля руки по дверному косяку, – что скажешь насчёт тёмно-синего зонтика?
– Синий зонтик? Девочка, тебе что взбрело в голову? – он даже приподнялся на локте. – Синий зонт будет давать рефлекс, такой же точно, как у этого моего маньяка. Хочешь походить на зомби?
– А я хочу синий зонтик… Впрочем, неважно. – Она смахнула со лба выбившийся из причёски локон и окинула его, развалившегося на кровати, тёмным взглядом. По губам скользнула улыбка. – Надеюсь, ты ничего не планируешь на вечер? В планах тебя культурно выгуливать.
– Литературный салон?.. – Арсений, сползя спиной с одеяла, с тяжким вздохом свесился с кровати, выгнулся, доставая ладонями пол – будто на половинчатый мостик становился.
Софи улыбнулась уже явственно, уловив в его тоне обречённую тоску.
– Не переживай так сильно, всего лишь выставка. Одного довольно известного современного художника. Мне показалось, тебе было бы интересно… А потом прогуляемся по туманным улицам. По-английски.
Арсений лёгким движением поднял корпус и передвинулся, снова целиком оказываясь на кровати.
– Вот именно что «было бы»… На мне фотография ещё одного особняка. Здесь, недалеко, буквально в пригороде, но обернусь только за два дня… Сама понимаешь, поезд после обеда, в четыре, а мне нужно утреннее освещение…