Стану твоим дыханием (СИ)

— Себя?
Парень молчит. Харон делает ещё один пробный шаг:
— Потому что тоже тащишься по насилию?
— Закрыли тему… — Андрей обрывает разговор. — Я спать. Надеюсь, проснуться в том же состоянии, в котором засну… если засну вообще.
— По всему, спать сегодня здесь никто не будет, — вздыхает Харон.
— Ну да, трудно спать в клетке с тигром, — летит с ответным вздохом.
— Этот тигр внутри тебя, родной, — Харон пытается объяснить, хотя, как ему кажется, выходит не очень. Но если уже начал, то нужно договаривать. — И если ты себя не отпустишь и не позволишь жить себе так, как хочешь ты — этот тигр тебя рано или поздно сожрет.
— Я тебе не родной, — отвечает парень, и Харон понимает, что да, не получилось.
Он выцепил только раздражающее его слово, а суть сказанного осталась вне сознания. Однако, здесь есть момент, который можно раскрутить и, наконец-то выяснить, как его зовут. Пробить имя и без него можно, не вопрос. Но почему-то очень хочется, чтобы он назвал его сам.
— Ну я ж не знаю, как тебя зовут, — затравка. — А обращаться как-то нужно, — а вот теперь переходим к конкретике. — Скажешь? — молчание. — Имя? — снова молчание. До чего ж упёртый, засранец, — или угадать?
— О как… — иронично. — Мы дошли до этой стадии? Когда тебе стало интересно моё имя?
— А мне всегда интересно было, — Харон улыбается. Старательно так улыбается. Расслабиться, нужно расслабиться. — Просто случая не представлялось узнать. Так как? Скажешь?
— Случая не представлялось? — а вот сейчас в голосе парня самый настоящий сарказм. — Ну, конечно, у тебя ведь цель другая была. Зачем же для этой цели какое-то там имя… Андрей.
— Я не снайпер, — быстро отвечает Харон, — чтоб цели у меня… — и тут попёрхивается своими же словами, когда осознаёт, что имя прозвучало. Да ещё какое имя. — Что? Что, блядь? Мне послышалось? Андрей? Ты сказал, Андрей?
— Проблемы со слухом? — ехидно интересуется попутчик.
— Проблемы с кармой, похоже… — в растерянности выдыхает Харон.
— Хоть пять раз повтори, а я сказал именно это, — добивает его Андрей — ну надо же, именно Андрей, просто охренеть, какие совпадения — и, наверняка, не понимает, почему такая реакция на его имя.
Харон крутит в голове это имя, будто пробуя на вкус. Андрей. Андрей… вот же. Не верится просто, как, ну как?
— Не, серьезно? Тебя Андреем зовут? — уточняет Харон скорее для самоуспокоения, хотя в том, что парень сказал ему правду — не сомневается.
— Да, — пожимает плечами тот. — Что удивительного? Обычное имя… Что ты так заёрзал?
Харон даже если бы и мог, наверное, не объяснил бы, почему он так отреагировал. Сам-то он знает, но вот как это сказать. Да и зачем говорить? Не нужно оно ему. Он вообще не при делах, имя как имя, действительно. Ну совпало, ну не стоило так реагировать и пугать его ещё больше.
— Да не, ничё, не обращай внимания. Имя хорошее, красивое, отличное просто имя. Спасибо, что сказал… Андрей, — улыбается Харон.
Да уж, удивил — не то слово. А, может, это судьба?.. Ага, как же, судьба. И скорая свадьба, ага. Дебил ты, Харон. Влюблённый дебил. Что? Какой? Да ну нафиг…
— А ты?.. — тем временем спрашивает парень, и Харон снова хренеет.
Отчаянно подавляет в себе любые попытки ответить парню в его же духе, мол, мы перешли к той стадии, когда тебя интересует моё имя? Неуместный сарказм. Не нужно этого.
И просто представляется, протянув руку:
— Харон.
— Чего? — Андрей руку игнорирует.
Ему страшно даже прикоснуться к этим пальцам, которые его гладили, которые его… под которыми было так хорошо. И если коснуться, то можно сорваться, а этого ни в коем случае нельзя допустить. Пошёл он со своей рукой. И имя у него ещё… под стать, блин.
— Имя как имя, чего ты заёрзал? — Харон всё же не удержался от небольшой подколки.
— Нет такого имени, — хмурится Андрей.
— Ну как же нет, если у меня есть, — усмехается Харон. — И даже в мифологии есть… — блядь, что я несу?
— М-м-м, — Андрей уже взял себя в руки. — Есть, значит? Так в паспорте и написано?
— Написано иначе, — Харон выкладывает на стол паспорт в развёрнутом на странице с именем виде. Слышит вполне ожидаемое фырканье. — Но зовут меня Харон.
— Ха-ар-р-ито-о-он, — тянет Андрей и снова фыркает.
— Считай это недоразумением, — стойко держится Харон.
«Блядь, надо было поменять паспорт, сука, хотел же».
— Отличное имя, Харитон, — Андрей не сдерживает улыбки, делая акцент на произношении имени.
— Спасибо, Андрей, — Харон внутренне рычит, но на лице не прорывается ни единой эмоции, что бушуют внутри. — Но я предпочитаю, чтобы меня называли именно так, как я представился.
— А сокращённо это как? Харитоша? — выдаёт парень, и Харона замыкает.
— Это в любом случае, Харон, — тихо и даже немного угрожающе произносит он. А затем с небольшой ехидцей уточняет: — А ещё раз услышу это уебанское звучание, будешь у меня Дюшей до скончания века. Андестенд?
Андрей оскорбляется и замолкает. Снова висит гнетущая тишина, разбавляемая только перестуком колёс. И Харон уже даже немного жалеет о своей несдержанности. Пусть бы издевался, с него не убудет. Зато обстановка хоть немного разрядилась. А теперь что? Всё по-новой?
— До какого ещё скончания века? — бурчит Андрей. — Не собираюсь я с тобой…
— Кончать? — Харон мысленно материт себя за высказанную вслух двусмысленность, глядя на вспыхнувшее лицо Андрея, и тут же пытается исправить ситуацию. — Ну конечно, не вопрос, никто ж и не заставляет.
— И не собираюсь, — зло чеканит каждое слово Андрей.
— А придётся, — Харон произносит это очень тихо и себе под нос, а ментально сыпет себе на голову горы мата.
— Что? — переспрашивает Андрей.
И Харон не знает, то ли он не расслышал, то ли, наоборот, расслышал и теперь пытается уточнить все моменты, которые касаются его оргазма — когда ему это можно будет делать, можно ли вообще и как часто…
«Бля-я-я-ядь, ну куда меня несёт?» — в который раз мысленно стонет Харон, а вслух произносит:
— В общем, Андрей и Харон. На этом и остановимся, да? — и снова натыкается на стену молчания. Да что ж такое-то, а? — Приятно познакомиться, Андрей, — Харон не сдаётся и снова протягивает руку.
— Да мне без разницы, в принципе, как тебя звать. Хоть Харон, хоть Евпатий… Завтра приедем, и каждый при своём имени пойдёт в свою сторону, — произносит Андрей, и Харон чувствует в его фразе какую-то горечь.
Или ему это просто кажется?
— Кстати, насчёт каждый пойдёт в свою сторону… тебя кто-то встречает? — а сердце как колотится, пиздец.
Харон с сожалением опускает свою в очередной раз проигнорированную руку.
— Естественно, — сейчас он скажет, что его какая-нибудь очередная кобыла встречает, а как же, «естественно». — Девушка.
Харон хмыкает. Ну конечно, ещё бы, кто бы сомневался.
— А что, не доверяет? — ну вот не удержится, блядь, заткнись — сам себе. — Улики прямо с вокзала? — блядь, заткнись, хуже ж будет.
— Соскучилась она, понятно? — резкий, злой ответ.
— И давно ты с ней?
— Сколько надо.
Как такой диалог, так лучше вообще никакого. Ну да, соскучилась она, понятное дело, как тут не соскучишься? Я вот за сутки считай… мозгами тронулся почти, да.
— А ты по ней, — с ухмылкой, — соскучился?
— Не твоё дело, — бурчит Андрей.
— Ну да, не мое, канеш, не моё, — Харон снова материт себя на все лады за произносимое, но ничего не может с собой сделать. — А то, если что, ты обращайся. Юлю — курицу эту пернатую в стразах — я быстро отвадил, и с этой, думаю, тоже вопросов не возникнет.
— Ты не имеешь права лезть в мою жизнь, — почти отчаянно.
— Согласен, — вздыхает Харон. — Ладно, давай, и правда, спать, что ли.
Не дожидаясь ответа, он растягивается на своей полке, как есть, в одежде, даже не расстелив толком постель. Андрей недоверчиво смотрит на лежащего, хмыкает:
— И что, даже стриптиза не будет?