Скрамасакс (СИ)
Мужичок в красном кафтане, временами покрикивая на них, что-то помечал углём на оструганной дощечке. Подойдя к нему и дождавшись небольшого перерыва, я обратился - здоровья вам уважаемый, а не подскажете, плывёт ли кто нынче в сторону Казани?
Повернувшийся, глянул на меня с пренебрежением. Но заметив воинский доспех, особенно рукоять меча, торчащую из-за плеча, переменившись в лице, слащаво ответил - к сожалению, до ледостава туда никто не поедет - а, увидев мою, вмиг посмурневшую физиономию, быстро пояснил - не успеть расторговаться да вернуться обратно, казанцев нынче тут нет.
- Может, подскажешь, нет ли у кого ладьи, на продажу - было видно, мужик заинтересовался денежным клиентом - ну чтобы вчетвером управится - продолжил я, и он разочарованно приуныл.
- Это не ладья, это ялик али струг, получается - попробуй обратиться к Николе - корабельщик местный, дальняя верфь его - и, махнув в сторону сваленных на берегу брёвен, раскланялся.
- Премного благодарен, уважаемый - распрощался с ним, в свою очередь я, и мы с мальчишкой направились искать мастера.
Со стороны реки, кремль выглядел несколько внушительней, метров через сто от береговой линии начинался высокий утёс, на котором он и находился. Справа и слева раскинулись глубокие овраги с перекинутыми через них временными мостами, в случае осады они перетаскивались за стены, а при внезапном нападении, просто уничтожались. Из-за частокола виднелись маковки парочки церквей, вот в принципе и всё. Идя вдоль и скользя взглядом по бревенчатым стенам, я увидел несколько пушек, смотревших огромными, чёрными дырами стволов на широкое русло.
- Аникей, а давно ли на Руси огненный бой известен? - спросил я у спутника и показал на ближайшую башню с замеченными мной орудиями.
- Давно, даже не знаю сколько, спроси лучше у деда - ответил он и с гордостью добавил - у княжьей дружины видел, ручницы есть, знаешь, как бабахают - раз, и половины вражеского войска нету.
- Это хорошо - осмысливая информацию, думаю я - надо пороха раздобыть, взрывпакетов наделать, дорога предстоит дальняя, авось пригодятся.
Николая корабела, на месте не оказалось, однако, мальчишка подмастерье сказал, что он с минуты на минуту должен появиться.
Пребывая в ожидании мастера, я стал разглядывать начатые остовы двух ладей. Они были для нас просто огромными, к тому же не законченными, и, к сожалению, больше ничего более или менее подходящего не наблюдается. Расстроившись, решил было пойти на поиски дальше, но тут пришёл владелец верфи.
- Здрав буди - сразу с места в карьер, рванул он - ты что ль, струг дальноходный ищешь?
- Я, а откуда информация...?
- Так это... приказчик Тихон поведал, повезло тебе братец, есть у меня такой, только дороговато будет, так как для самого воеводы делался - сказал корабел и с важным выражением на лице поднял вверх указательный палец.
- Ну, раз так, то давай сперва глянем, а там и о цене рядиться будем - с ухмылкой, отвечаю я, уж больно комично он выглядит, в своей важной значительности. Мы направились к здоровенному амбару.
По дороге, мастер поведал историю корабля. - Значится так, воевода по весне пришёл и говорит - ты Николай в наших краях, самый справный из корабельщиков, я ему - есть такое дело, он мне - вот и сделай ка дружок струг, не большой, но быстрый, для речной разведки. Задатка, дурак, не попросил, а как пришло время, так в казне денег, не оказалось. Воевода, конечно, говорит, что потом, мол отдаст, только я вот сомневаюсь, поскольку уже учёный.
- Струг знатный вышел, да что там говорить - сам смотри - с этими словами, мастер распахивает приоткрытые ворота, и перед моим взором предстаёт красавица яхта. Глянув на Анику, вижу, как загораются его глаза, ещё бы. Восьмиметровый корпус в поперечине метра два с половиной - три, просмолённые бока поблёскивают чернотой, стремительные обводы судна говорят о его быстроходных качествах. Я сразу влюбился, однако вида не показал, и быстренько оттеснил мальчишку за спину, дабы он своим видом и глупой улыбкой не выдал хозяину наш настрой. У корабля имеется три пары вёсел и небольшая кормовая надстройка, мастер почему-то назвал её чердак, а вот мачта отсутствует, о чём я и спрашиваю у продавца.
- Мачта есть, как не быть, внутри лежит, и парус у неё не обычный квадратный, а заморского крою, треугольный.
- Так её ж не спускали ещё, вдруг потонет - потихоньку начинаю я торговаться.
- Спускали, спускали, летит как стрела, весь город собрался на такую диковинку посмотреть. Воевода велел месяц её придержать, пока он средства, так сказать, не сыщет, уж два прошло. Теперь я вправе делать с ней что хочу - Николай вновь торжественно поднимает указательный палец и замолкает, обходя своё творение. Подойдя к корме, несколько раз громко стучит по дереву и орёт - Атанас, чтоб тебя, хватит дрыхнуть, покажи служивому лодку - и уже мне - подмастерье мой - грек, золотые руки, только пьёт нещадно. Купцы ганзейские, были у нас года два как, пьяного его тут, то ли забыли, то ли бросили, с тех пор он и перебивался случайными заработками, пока я его не приютил. Куда сбагрить не знаю, руки конечно у него золотые, но вот мороки много, а вон выставить как-то не по-христиански... - о... - вновь взмыл ввысь указательный палец и корабельщик выдал - а может вам он сгодится...? у вас кормчий то есть...? он в этом деле шарит.
Ответить я не успел, поскольку над бортом показалась помятая, заплывшая морда, сплошь покрытая густым чёрным волосом, без растительности оставались лишь щёлочки опухших глаз, верх скул и огромный, кавказского вида шнобель.
- Чего надобно? Почто честным людям спать мешаешь? - пьяным ещё голосом, с лёгким акцентом хрипит грек.
- Ну, где ты опять давеча нажрался? Ууу... Ирод - с замахом рыкнул мастер - глаза б мои тебя не видели. Бегом приводи себя в порядок и покажи боярину лодку - рявкнул грозный работодатель, пьяницу как ветром сдуло.
- Какова цена, уважаемый? - интересуюсь я.
Мужик призадумывается и, загибая пальцы, начинает под нос себе что-то бубнить, разбираю лишь отдельные слова - материал, пенька, парусина....
- С воеводой рядились на двадцать Новгородских рублей - наконец выдаёт он, но увидев мои округлённые глаза, быстро продолжает - тебе за восемнадцать отдам - а зависнув на секунду, добавляет - Московских.
- Побойся Бога, три килограмма серебра за маленькую лодку? - праведно возмущаюсь, быстренько прикинув вес.
- Килуграма - енто чего? - озадачивается собеседник.
- Да ничего - до хрена это, вот чего - сетую я.
- Так это,... лодка то, какая... - стрела, испытаешь и все двадцать пять дашь.
- Давай так... без испытания, даю тебе десять, а ты мне струг, но полностью укомплектованный, с якорем, запасным парусом и парой лишних вёсел, всё как положено. Да и от пьяницы твоего избавлю, ежели конечно он сам захочет. Идёт? - мастер призадумывается, и я добавляю - деньги прямо сейчас, и серебром.
- Пятнадцать, но только для тебя, понравился ты мне - после минутной паузы, подхалимски резюмирует тот - до завтрева, всё подготовлю, там и рассчитаемся.
Поторговавшись с полчаса, сошлись на тринадцати Московских рублях и полностью укомплектованном судне. Всё равно, две тысячи шестьсот деньги, это два с лишним килограмма серебра - за не большую, хоть и симпатичную лодку, как то многовато, но положение у нас безвыходное, надо плыть, а других вариантов на горизонте не наблюдается.
- Тогда встречаемся поутру, с меня деньги с тебя струг - заканчиваю торг и мы хлопаем по рукам.
Тут нарисовался грек - коренастый мужик, лет пятидесяти и сказал, обращаясь ко мне - что показывать то, сам, небось, всё видишь. - Помолчав немного, я перехожу в изменённое состояние и пытаюсь разобраться по ауре, что он за человек. Ничего не понятно - цвета неяркого свечения какие-то грязно размазанные, однако, никакого тумана или дымки не наблюдается. Раньше, копаясь в переданных мне дедом знаниях, я нашёл довольно чёткую, но краткую инструкцию по определению сущности человека. Там упоминалось только свечение или туман, соответственно, светлое и тёмное, однако, они не обозначали ни хорошего, ни плохого, только говорили о наклонностях данного индивидуума, более конкретной информации не было. Видимо, до тонкостей человеческих характеристик и зависимости их от внешнего вида ауры, придётся доходить самому, так сказать, опытным путём.