Беспамятный

— Пока что ты мне предлагаешь увеличить мой гемор практически вдвое. Не думаешь же ты, старичок, что я буду бегать и пристраивать эти пластины? — саркастически усмехнулся мой собеседник.
— Не думаю, — кивнул я. — Я, если тебе интересно, думаю, что раз тебе потребовались три, то и от пяти ты не откажешься. Поэтому их тебе и предлагаю.
Джонни фыркнул, демонстрируя ничтожность моих логических выкладок, но я уже увидел у него в глазах огонек азарта. Гиппо уже если не придумал, куда денет еще два носителя, то во всяком случае, уже понял, кто за них способен заплатить. И мое предложение его весьма заинтересовало; это я тоже понял. Ну же, Джонни, соглашайся, старина! Смотри, этот лошара Майкл Скол предлагает тебе за здорово живешь увеличить свой капитал минимум на триста косых! Я не верю, ни в жизнь не поверю, что пластина стоит две сотни тысяч кредов. В полмиллиона за пластину — и то с трудом поверю. Дороже они, сильно дороже. А вот почему я месяц назад согласился достать тебе три за четыреста пятьдесят и корабль — большой вопрос. Повисшее молчание разрушил Гиппо:
— Майк, давай мы с тобой поступим так — ты сейчас соберешься, я даю тебе на это время. Потом мы с тобой спускаемся вниз, ты садишься в машину к моим ребятам, и мы все вместе едем в Гигу. Там ты отгружаешь мне мои пять пластин, и я выдаю тебе твои двести кусков. А уже после этого, скажем, завтра, ты приедешь в гости к моему клубу, и мы обсудим сложившуюся ситуацию с мафией. Может быть, клуб сможет оказать тебе услугу, если ты готов обратиться за помощью. Годится?
— Конечно, — воскликнул я как можно горячее и эмоциональней, уже ощущая знакомый холодок между лопаток.
— Вот и славно, — подытожил Джонни, откинулся в кресле поудобней, взял сигару из пепельницы, где она успела потухнуть, раскурил.
Я прошагал по комнате, оделся, окинул взглядом реальность и кивнул Гиппо, мол, готов я, можно ехать. Мы спустились вниз, прошагали мимо портье, и на улице я увидел шикарное зрелище: перед отелем выстроились в рядок десять мотоциклов. Рядом курили их наездники, одноклубники Джонни. Хмурые, с неприветливыми лицами, одетые в джинсу и кожу, на всех красовались жилеты с нашивками «Редких Мерзавцев». Да, дружище Гиппо решил не мелочиться, половину чаптера с собой привел. Молодец, что уж там, ведь неизвестно, сколько здесь могло быть гангстеров. Интересно, где были остальные в тот момент, когда Джонни и кандидат (или prospect, называйте как хотите, смысл один и тот же), входили в номер? Все так же стояли внизу или сосредоточились за дверью? Впрочем, какая разница.
Парни распределились по мотоциклам, а рядом со мной остановился фургон. Черный, стекла затемненные, обычный разъездной фургон для мотоклана. Внутрь я еще не заглядывал, но готов дать руку на отсечение — он грузопассажирский, чтобы и бойцов можно было катать, и мотоцикл перевезти, если не дай боги что не так. Нормальная практика, да.
Боковая дверь фургона сдвинулась, и я смог удостовериться в правоте своих подозрений. Гиппо махнул мне рукой, садись, мол, карета подана, и я полез внутрь. А ничего фургончик, уютный. И салон отделан весьма прилично — в грузовом отсеке три места, и все они оснащены шикарными кожаными креслами. Причем «шикарный» в данном случае — не просто оборот речи, кресла действительно отличные, анатомические, с удобными подлокотниками, не удивлюсь, если еще и массажерами оснащены. Тем временем боковая дверь закрылась, сидящий за рулем кандидат (не тот, другой), нажал на акселератор, и фургон резво побежал по улице, догоняя колонну чаптера.
Ехали часа полтора, сильно не торопились. Никаких происшествий в дороге не случилось, что меня невероятно порадовало. Хоть что-то на этой планете способно со мной произойти без приключений, уже хорошо!
На посадочную полосу такую толпу пропускать отказались. Дежурный администратор «Гиганта» сообщил, что готов пропустить фургон и его пассажиров, а остальным придется подождать снаружи. А если господа байкеры желают вместе с мотоциклами скрыться с планеты, то положено заполнить декларации на вывоз транспортных средств. Кроме того, так, как никто не предъявляет билетов ни на один из кораблей — то надо ждать снаружи. А в терминале есть зал ожидания. И нечего носиться по полосе такой толпой. Власть почуял, хоть маленькую. Самые страшные люди — вахтеры и охранники. Хоть что-то запретить могут.
В фургон пересел Джонни и еще двое парней с ним. И ровно в этот момент у меня по спине пробежал нехороший холодок. До меня вдруг дошло, что для того, чтобы забрать пять пластин хватит и одного человека. Ну, допустим, что еще один нужен для охраны. А вот трое плюс водитель… Зачем? Может быть, Гиппо решил, что мне не надо выходить из корабля? Ведь тогда мне можно и денег за две пластины сверху не отдавать, логично? Черт… Ну я и попал, если это так…
Мы аккуратно, не превышая разрешенной на полосе скорости, проехали мимо десятка кораблей, аккуратно выстроившихся рядом с терминалом. Наш путь лежал на ту стоянку, где происходило техническое обслуживание аппаратов. Это через всю полосу, по периметру. Так что ползли мы еще без малого полчаса. Ребята сидели молча, держа оружие наготове, и я от этого нервничал еще больше. Вроде все логично — надо меня охранять, а то черт знает, кто может ждать на борту, во всяком случае именно так это все объяснил Гиппо, но холодок промеж лопаток у меня не успокаивался.
«Скаут» безропотно опустил трап, по моей команде с браслета. Ни одной тревоги его охранная система не зафиксировала, во время моего отсутствия. И на том спасибо, как говорится. Впрочем, вероятно, это не панацея. Скорее всего, существует какой-нибудь блокиратор, который не дает охранной системе поднимать панику. Во всяком случае, будь я профессиональным взломщиком электронных систем — я бы точно до подобного додумался. Ну чего проще — снять показания с моего браслета, каким-нибудь образом, да сделать дубликатор, который выдавал бы ровно такие же сигналы? Ну, или все это уже существует, просто я не в курсе.
Но внутри корабля никто на нас не набросился, и мы без проблем поднялись на вторую палубу, на которой располагались рубка и каюты. Кстати, с нее же существовал прямой выход в трюм, к грузовой аппарели. А на первой палубе, куда приводил трап от входного люка, располагалось машинное отделение, второй выход в трюм и корабельный склад. Обычно у нормальных капитанов, которые не влипают в авантюры на каждом шагу, на складе есть запас продуктов, медикаментов, боеприпасов, запчастей и прочей пользы. А у меня там только два скафандра для открытого пространства и две цистерны запаса воды. Выяснил уже, когда по кораблю шарился.
В моей каюте все осталось так же, как и было — кейс на столе, и ничего больше в зоне видимости. Я подошел к столику, уселся так, чтобы меня и Джонни разделял хабар, открыл чемоданчик и извлек оттуда пять пластин. Серо-бурых, длиной около двадцати сантиметров, шириной сантиметров пять и около сантиметра в толщину. В специальной вакуумной упаковке, гарантировавшей отсутствие воздействия на носители окружающей среды. Удобные, кстати, для транспортировки пластины. Просто и со вкусом. Если бы я их изобретал — сделал бы гораздо более громоздкими, возил бы исключительно в специальных контейнерах. Так было бы куда удобнее их отслеживать и куда сложнее их развозить контрабандой.
— Вот оно, Джонни. Твой товар. И теперь я хочу своих денег, дружище, — я рассмеялся, стараясь, чтобы мой смех звучал как можно менее натянуто.
— Денег… Деньги — это корень всего зла, Майк, — улыбнулся Гиппо. — А теперь покажи, что еще есть в твоем волшебном чемоданчике.
— С чего бы? — удивленно поднял я бровь. — Этого в нашем договоре не было, старик.
— А теперь мы подумаем о новом договоре, — и в руках Гиппо появился уже знакомый мне револьвер. Направленный на меня. И курок взведен.
Вот тебе и друзья. Вот тебе и выполнение условий договора. Как мило, не находите? Я-то было обрадовался, что фарш событий начал успокаиваться… Хотя нет. Не стоит врать самому себе, «мистер Скол», ты с момента заключения «дополнительного соглашения» начал нервничать. И повел себя, как идиот, позволив Гиппо со товарищи увидеть, где ты хранишь пластины. Так что все, что происходит сейчас — от твоего личного идиотизма. Но ведь что-то не так, не все так просто, но что? Я вдруг почуял, что какой-то выход есть, на что-то мое подсознание рассчитывает, но где этот, мать его, выход? Я развернул кейс и продемонстрировал Джонни пачки денег и еще полтора десятка пластин. Причем довольно бесцеремонно захлопнул его, как только Гиппо потянулся проверить на ощупь, что там внутри.