Очарованный кровью (ЛП)

– Шарлотта, что ты со мной сделала? – громко спросил себя мужчина. Встал и принял быстрый душ в примыкающей ванной комнате.
Когда вернулся в спальню, проверил время на телефоне. Уже шесть вечера? Прекрасно. Он проспал большую часть дня. Все в офисе проснулись и уже несколько часов работают. Снова зевнув, Трейс знал, что ему нужно раздобыть немного человеческой энергии – возможно и крови тоже – чтобы восполнить то, что потерял на солнце.
Иисусе, Трейс не был таким невнимательным ко времени, с тех пор как прошло Время Обращения несколько столетий назад. Когда был молодым, привыкшим к новым пристрастиям тела и отсутствовал дома всю ночь вплоть до солнечных лучей. Не думая, выходил на солнце, после чего страдал от последствий. Но он уже вырос с того возраста. Тем не менее, Шарлотта всегда была той, от кого у него сносило голову.
Что она сейчас делает? подумал Трейс. Он уже скучал по ней. Не только по восхитительному сексу – черт, одной мысли об ее прекрасном теле было достаточно, чтобы член встал – но ему нравились ее сумасшедшие забавные истории об одной из клиенток, и завораживающий звук ее сердцебиения, когда она рядом. Хотел позвонить ей, узнать, как прошел ее день. Привезли уже стол для той нервной клиентки?
В миллионный раз задумался, не совершил ли ошибку, когда в прошлое Рождество стер ей память. Может быть, она приняла его как вампира после того, чему стала свидетельницей? Себастьян мог быть иногда садистом, и хотя Трейса не было рядом, когда Шарлотта спустилась вниз и увидела, как его кузен пил из человеческой гостьи, должно быть, это было умело сыграно. Шок на ее лице сказал все за нее.
Он устало снова сел на кровать.
Если бы отец Трейса был жив в прошлое Рождество, то был зол случившимся, но он мертв вот уже несколько месяцев. В своем резком тоне он сказал бы Себастьяну быть более осторожным в привычках питаться, а Трейсу – тихо поймать ту человеческую девушку и поступить так, как полагается представителю Совета. Подверг бы их обоих наказанию, как положено в семье Уестфаленов. Хотя технически Себастьян был из генеалогической ветви Тафт.
Уставившись сейчас на пустой экран телефона, вампир знал, что у него не было выбора. Не тогда и уж тем более не сейчас. Его долг занять место отца в Совете, и по той же причине жениться на вампирше. Его готовили к этому всю жизнь. Если повезет, союз даст ребенка. Вампиров не так много как людей, да к тому же в течение нескольких лет во многих древних семьях не рождаются наследники и их линии вымирают. Его отец был решительно настроен, чтобы такого не случилось в их ветви семьи.
Во рту появился неприятный вкус. Проведя эту ночь с Шарлоттой, он не мог представить, что займется сексом с другой женщиной ради создания семьи. Почему–то это казалось … неправильным.
Едва мужчина поднялся, дверь с пинка открылась. Медленной походкой в комнату вплыл Джексон Фосс, одетый в черный спортивный костюм, вьетнамки[2] и футболку с графикой названия какого–то спортклуба по всей груди. Стражник изменил с последнего раза, когда его видел Трейс: промелировал несколько прядок.
– Ты выглядишь чем–то расстроенный, – Джексон жестом руки указал своим сэндвичем на телефон Трейса. – Пытаешься решить, кликнуть по обнаженным картинкам в интернете или нет?
– Ты не постучался?
Джексон пропустил мимо ушей вопрос, откусив кусок сэндвича, и продолжил говорить:
– Ой, подожди. Я забыл. Ты теперь в Совете. Ведешь себя прилично.
– Официально еще нет, – сказал Трейс, усаживаясь назад на край кровати. – В следующем месяце, на первом собрании старшие проголосуют.
– Да, но это чистая формальность.
– Я так не думаю, – признался Трейс. Он никому не говорил об этом, но считал Джексона другом. – Интуиция подсказывает, что кто–то не хочет, чтобы мне передали полномочия. Возможно тот инцидент с двоюродным дедушкой тому виной. Наше имя не полностью незапятнанно.
Стало известно, что Джордан Уестфален держал кровавого раба в личной собственности, чтобы утолять им свое пристрастие к Сладкой крови – поступок, запрещенный законом Совета. Несмотря на то, что стариком умело манипулировал бессовестный коммерческий директор, который подсадил его на редкую человеческую кровь, чтобы получить контроль над его огромными финансами, это падение плохо отразилось на всей семье.
– А что с тем мальчишкой? – спросил Трейс. – Ну … тот… кровавый раб. Его имя есть в списке?
Большинство региональных офисов хранили список известных сладкокровых в области – людей, кто обычно попадал под защиту после нападения. Когда время позволяло, они наносили кратковременные визиты и проверяли этих людей, наиболее уязвимых к бессовестным вампирам. Согласно с законом Совета, их воспоминания должны быть стерты, но Агентство считали своим долгом охранять их, так как могли.
– Тот парнишка со сладкой кровью? Финн? Он в порядке. Работает в офисе пилотом вертолета. И водит серьезные шашни с одной из наших медиков, Бренной Стюарт. Не знаю, была ли она здесь при тебе, но теперь она работает в одной из клиник.
Как интересно. Во многих местных офисах работали несколько простых людей, кто знал о существовании вампирской расы, но сладкокровые? Он вспомнил, что до обращения у жены Дома была сладкая кровь. Вероятно, это как-то связано с этим.
– Ее имя кажется знакомым.
Джексон запихнул в рот остаток сэндвича.
– С тех пор, как ты стал вести себя благопристойно, я не сдаюсь затащить тебя в Розовый Салон. Кое-кто из наших отправиться туда позже.
Клуб в деловой части города всегда был одним из излюбленных мест Джексона, чтобы подцепить женщин. На самом деле, он больше, чем просто цеплял их там. Бывало, что отношения заканчивались смертью.
– Звали уже в одну из приватных комнат позади зала?
– Нет, но я работаю над этим.
Трейс рассмеялся.
–Ну-ну, – часть него снова хотела быть также беззаботной. Ни политики, ни традиций или семейных обязательств, нависших над головой и диктующих каждое его решение, где единственной заботой было куда пойти после работы с друзьями выпить и поразвлечься.
– Тогда пошли с нами, – настаивал Джексон.
Трейс потер лицо, неуверенный, почему неожиданно ощутил это. Покинув Флориду, решительно оставил жизнь Стражника позади.
– Хорошее поведение, помнишь? – он рассказал Джексону о двух парнях, которых поколотил прошлой ночью. – Боже, как здорово выбить это дерьмо из пары лузеров. Прошло время, когда для меня единственным конфликтом являлось позволить твоим кулаком врезаться с отродьем из ТК. Теперь, все столкновения и конфликты в моем мире – вербальны.
– В тебе полно чепухи. Пойми, ты естественен в этих шмотках – в костюме, они согласятся с тобой. Кроме того, у тебя есть все. Работа, где все знают и уважают тебя. Красивый дом. Возможно, проблема в девушках, вешающихся на тебя. Я имею в виду, ты и раньше выглядел прилично, мерзавец, но теперь у тебя есть власть и деньги, ты мужик. Уверен, все одинокие дамы захотят урвать кусок. А некоторые мечтают и выйти замуж.
– Я слишком занят делами с Совета, чтобы преследовать женщин, – выдохнул он. Существовала лишь одна девушка, которую Трейс находил неотразимой, но она была под запретом. Ему нужно быть довольным воспоминанием о прошлой ночи.
– Говоря о кутеже, – сказал Джексон, – ты снова собираешься закатить большую вечеринку в этом году? Прошлогодняя была супер. Люди до сих пор говорят о ней – об атмосфере вечеринке, еде, танцах, а интимная обстановка. Я подцепил парочку прелестниц, с которыми неплохо поразвлекся, и не прочь повторения перфоменса. Кто сказал, что под омелой нужно целоваться?
– Не будет вечеринки. Не после того, что случилось с дядей Джорджем. Семья выжидает.
– Ах, мужик, так это та причина, по которой ты должен устроить вечеринку. У каждого настает такое чертовски дерьмовое время.
Трейс покачал головой.
– Я так не думаю.
– Если ты беспокоишься о голосовании в Совете, то не лучше поднять репутацию, устроив вечеринку, где все довольны? Празднование в колоссальных масштабах затмит то, что случилось с твоим дядей. Заваливать себя работой – это в прошлом.