Сон Смерти (ЛП)

— И сегодня вам не нужно давать никаких обещаний; мы просто хотели бы добавить ваше имя и номер в наш список, когда нам нужны будут пожертвования.
О чём говорит Софи? У меня голова идёт кругом. Я могу быть редкой и особой снежинкой из сверхъестественного мира, но Софи знает, что она делает прямо сейчас, и сейчас это похоже, как будто я вытянула длинную спичку.
Я использую то что женщина отвлеклась на Софи, чтобы посмотреть через дверной проём в уже знакомое фойе. Но что именно я ищу? Не похоже, что я пытаюсь найти подсказки. Я могла найти их в видении. Я действительно думаю, что не продвинусь дальше, чем просто найти дом и добраться до него. Как я могу всё изменить, чтобы предотвратить двойное убийство?
— Что вы думаете? Вы не возражаете? — Слишком любезный голос Софи обратил моё внимание на неё. — На улице холодно. Мы ненадолго.
— Конечно, — говорит женщина. — И мне не нужно быть в вашем списке; Я рада просто сделать вам небольшое пожертвование.
Ох, круто. Теперь мы берём деньги у женщины, которая будет мертва, если мы не вмешаемся.
— Большое вам спасибо, — продолжает Софи, когда мы входим в фойе, и дверь закрывается за нами. — Мы ходим около получаса туда-сюда по улице.
Она энергично протирает руки, и я копирую её, делая вид, что замерзаю, хотя я ничего не чувствую.
— Я скоро вернусь, — говорит женщина. — Просто позвольте мне взять сумочку.
Она оставляет нас одних у входа, и я не могу ничего с собой поделать с тем, что мне не нравится тот факт, что она просто позволила двум совершенно незнакомым людям зайти в её дом, а затем оставила их без присмотра в своём фойе. Может быть, они тоже оставляют свои двери открытыми в ночное время, и вот как попадёт в дом убийца. Может быть, это просто случайное преступление. Возможно, поэтому я не могу перемотать сцену. Почему я не вижу лицо убийцы. Поскольку он настолько случайный, он не вполне предсказуем даже для Оракула.
— Ну, привет, — говорит Софи.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в направлении, в котором она столкнулась, и я поражена, увидев девочку, стоящую в коридоре. Я сразу вижу сходство между ней и женщиной. Такие же волосы. Те же глаза. Дочь.
Софи и я тревожно переглядываемся, прежде чем Софи говорит:
— И как тебя зовут?
Но девочка просто стоит. Смотрит на нас. Я предполагаю, что ей десять или одиннадцать, она уже не должна стесняться незнакомых. Но она не говорит ни слова, даже когда Софи улыбается и пытается разговорить её. Девочка одета по-зимнему, в водолазке и джинсах, и, хотя её волосы убраны с лица ободком, на спине они спутаны, как будто она недавно спала, или, может быть прыгала.
Женщина возвращается назад с двадцаткой, которую она сворачивает в руку Софи, несмотря на её протесты.
— Удачи. Я была чирлидером в течение нескольких лет, когда была в вашем возрасте.
Софи кладет руку поверх руки женщины, задерживая её там несколько секунд.
— Вы такая потрясающая. Спасибо. Это ваша дочь? — отпуская руки спрашивает Софи.
Женщина оборачивается лицом к девочке.
— Ой! Я не слышала тебя.
— Она тоже будет чирлидером? — спрашивает Софи, само воплощение жизнерадостности.
— Посмотрим, — говорит женщина с натянутой улыбкой.
— Я не расслышала твоего имени, Милая, — говорит Софи, шагнув вперёд и протягивая ей руку. Она протягивает её так близко к маленькой девочке, что у неё действительно нет выбора, кроме как пожать.
— Дафни, — бормочет она.
— Красивое имя, — говорит Софи, но её голос едва заметно меняется, и я не знаю, что это значит.
Что бы это ни значило, всё сошлось к тому, факту, что эта девочка меняет всё. Это может быть не просто убийство; это может быть и похищение. Или, возможно, все трое должны умереть, и я просто не видела тела Дафни. Я уже собираюсь вернуться в видение с ожерельем и обыскать остальную часть дома, как только окажусь дома. Я злюсь на себя за то, что не сделала этого раньше, пропустила урок или нет. Мне это даже не приходило в голову. Из меня не получился сверхъестественный детектив.
— Что ж, спасибо большое, миссис ...?
— Уэлш, — любезно отвечает женщина.
— Миссис Уэлш. Я прослежу за тем, чтобы ваше имя попало в список спонсоров, который мы помещаем в спортзал.
— О, в этом нет необходимости, — говорит миссис Уэлш краснея. — Я счастлива сделать всё, что в моих силах. Она, кажется, искренне рада помочь, и мне становится еще неприятнее врать ей напропалую — и, хотя она открывает перед нами входную дверь, это больше похоже на то, что она нас выгнала. Что-то щекочет на краю моего подсознания, и, хотя я знаю, что это выглядит неловко, я стою до тех пор, пока ко мне не приходит осознание
Входные двери в видении; когда я вышла, я просто повернула ручку. Декоративные стёкла и двери из кованого железа были тяжёлыми, но они не были заперты.
— Это может показаться странным, — подаю я голос, — но вы так далеко от остальных, и ваш дом такой красивый, я надеюсь, вы запираете свои двери по ночам.
Они обе повернулись и посмотрели на меня.
Ладно, вышло не так гладко, как у Софи. Но миссис Уэлш останавливается ненадолго.
— Ох, мы очень внимательны к безопасности, — говорит она. — Поверьте мне, — добавляет она почти шёпотом. Затем мягко улыбается мне. — Я ценю ваше беспокойство. Спасибо.
Если они так осторожны, то почему дверь не была закрыта? Я снова вижу этот момент, но я абсолютно уверена, что не открывала дверь. Я только что открыла её.
Я начинаю что-то шептать Софи, когда мы пробираемся по тропинке, но она обрывает меня резким:
— Шшшш! — и я держу язык за зубами.
Мы вернулись в машину и захлопнули дверцы, прежде чем Софи выплеснула:
— У нас проблема.
— Да, десятилетняя проблема, — говорю я, оглядываясь на защитную лесополосу, через которую можно видеть часть дома. — Это похищение или тройное убийство...
— И это тоже.
— И это тоже? — я спрашиваю, хватаясь за свою голову.
— Я считала с них обоих, и ситуация не такая, какой кажется.
Софи выглядит невероятно потрясённой, и меня охватывает чувство вины. Может быть, она всё ещё слишком слаба, чтобы делать это. Я просто пользуюсь ею?
— Что ты имеешь в виду — считала? — спрашиваю я, когда я смотрю в обоих направлениях и выезжаю с парковочного места. Мне нужно двигаться не только потому, что я не хочу, чтобы миссис Уэлш увидела, что мы припаркованы здесь, а потому, что Софи выглядит плохо. И если ей нужна помощь, я хочу быть как можно ближе к её дому. К её маме. — Ты не должна использовать свои силы.
— Я не могу это остановить. Когда я прикасаюсь к чьей-то коже, я вижу воспоминания, о которых они думают.
— Что?
Прежде чем я вспоминаю, что Софи — мой друг, я уже мысленно делаю заметку, чтобы никогда её не трогать. Что глупо и параноидально. Но…
— Ты этого не знала?
Я качаю головой, вспоминая о главе с закладкой Сиерры для меня. Было ли что-нибудь о чтении мыслей прикосновением? Если и так, то я этого не поняла.
— Чёрт, Софи, я ничего не знаю.
— Ох, — она делает паузу, похоже, ищет правильные слова. — Я думала, что знаешь. Сожалею.
Сожалеет? О чем? Сожалеет о моем неведении или настоящее извинение за то, что я не хотела ей показывать? Я не смею спросить. Не сейчас — она уже выглядит более пораженной, чем мне хотелось бы. — Это опасно для тебя в твоём ... состоянии?
Она отбрасывает мои слова в сторону, и беспокойство убывает. Это беспокойство, во всяком случае.
— Нет. И это не то, что я могу контролировать, даже если это так. Это просто происходит. На самом деле это может быть очень раздражающе. И часто кажется слишком навязчивым.
Я думаю, что, это, как и мои видения частной жизни других людей. Но я ничего не говорю.
— Иногда я ношу модные перчатки в школе, чтобы... неважно. Это ... — она колеблется, затем закатывает глаза. — Это гадание по ладони. Не на самом деле... Я имею в виду, это то, что делают женщины, когда читают по ладони. Во всяком случае, настоящие. Речь идет не о линиях на руке, ни о чем таком. Это всего лишь способ контакта кожа к коже. Я вижу их воспоминания. В тот момент они чувствуют себя сильными. И поверьте мне, если бы я собиралась обирать людей, я могла бы сделать удачное предсказание о том, что их больше всего беспокоит.