Тиран моей мечты (СИ)

— Может, он меня придушил.
Таня задумалась.
— Да, этот вариант мы упустили… Назар Миролюбович пришел на работу ближе к часу дня.
Кивнул, бросив на меня один краткий взгляд, и пробурчал: — Кристина, чаю мне.
Ура! Вот и печеньки пригодятся.
И почему меня это так радует? Я налила Черному полную чашку чая — сразу большую, — захватила с собой вазочку с печеньем и пошла к начальству в кабинет.
Начальство разбирало на столе какие-то бумаги и хмурилось.
— Спасибо, — буркнуло, не поднимая взгляда. Ну нет! Я так не играю.
— Я вам печенье принесла, — сказала я громко, поставив на стол и чашку, и вазочку. — Сама испекла. Угощайтесь, пожалуйста.
Наконец-то поднял глаза, посмотрел удивленно сначала на меня, потом на печенье. Затем снова на меня.
И мне вдруг стало до ужаса жарко, даже захотелось помахать на себя руками, чтобы чуть охладить кожу.
— Вы в платье, — произнес Назар Миролюбович с таким явным удовольствием, что я окончательно смутилась. И кажется, залилась краской с ног до головы. Надеюсь, хоть волосы остались темными и не порыжели… — Ну… да.
— Молодец, — похвалил Черный и вновь обратил внимание на вазочку. — А что за печенье? — Миндальное.
Он чуть заметно улыбнулся.
— Спасибо. Я люблю миндальное.
— Я хотела сначала творожное, — почти прошептала я, переминаясь с ноги на ногу. — Но потом вспомнила про ваше вегетарианство… Вы все-все не едите, что к животным… относится? — Нет, только мясо и рыбу. А молоко и яйца ем.
— Буду знать. А то я и яйца тут не использовала на всякий случай… Но вроде вкусно получилось.
— Сейчас попробую, — Назар Миролюбович улыбнулся шире, и лицо у него настолько преобразилось, став до трогательности милым, что у меня заныло в груди.
И продолжало ныть, пока он протягивал руку, брал печенье и откусывал кусочек.
— Очень вкусно, Кристина, — сказал совершенно искренне, глядя мне в глаза. — Оставляйте. Я все съем и ни с кем не поделюсь.
Я рассмеялась. Словно камень с души упал! — И не надо делиться! Я только вам испекла.
— Только мне? — Ага.
В его глазах мелькнуло что-то очень странное, из-за чего у меня вдруг заныло не только в груди, но и внизу живота. Я резко выдохнула, пытаясь избавиться от этого чувства, и поспешно сказала: — Приятного аппетита. А я пойду… работать.
— Идите, Кристина. И не забудьте пообедать. Нам ведь больше не нужны обмороки, верно? — Верно, — ответила я тихо, улыбнулась и вышла из кабинета.
А когда я зашла к Назару Миролюбовичу спустя час, печенья в вазочке уже не было. Ни одного! Тиран наш, оказывается, тоже троглодит.
После этого работать стало веселее. Хотя у меня не было иллюзий по поводу того, что Назар Миролюбович будет общаться со мной как — от иначе, съев мое печенье, сдерживать себя и не чихвостить. Но мне самой стало легче.
И пообедать я не забыла. А когда вернулась из столовой, обнаружила начальника возле секретарской стойки — он рассматривал какое — от письмо. Видимо, курьер приходил, пока я обедала.
Услышав мои шаги, Черный поднял голову от корреспонденции, смерил меня внимательным взглядом.
Взгляд этот задержался на ногах, скользнул выше, коснувшись груди… и соски закололо. Хорошо, что платье плотное, не видно… ну, я надеюсь, что не видно.
Нервно разгладила это самое платье… и вздрогнула, когда Назар Миролюбович сделал шаг вперед и тихо спросил: — Как вы себя чувствуете, Кристина? Что — от вы красная.
Температуры нет? Будешь тут красной… когда на тебя так смотрят. Словно он меня съесть хочет, как то самое печенье.
— Все в порядке. Жарко просто.
Несколько секунд Черный, прищурившись, еще смотрел на меня, а затем потерял интерес и вновь вернулся к разглядыванию письма.
— Почту проверьте, — проинформировал меня он, нахмурившись. — Я послал вам три резюме временных секретарей. Всем надо отзвониться, назначить встречи на завтра. Диапазон — с десяти до четырех. Лучше поставьте их подряд, чтобы не распыляться. По полчаса на одно собеседование.
— Хорошо, Назар Миролюбович.
— Надеюсь, среди этих трех найдется подходящая кандидатура… — пробормотал начальник, вновь поднимая глаза от документов. — И сделайте мне чаю, пожалуйста.
Печенья больше нет? — Нет, — я помотала головой и улыбнулась.
— Жаль. Если надумаете вдруг еще печь — знайте, что я только за. Очень вкусно.
Сладкоежка. Тиран — и сладкоежка.
Все три женщины оказались разного возраста. Одна была совсем молоденькой — только из института — другая лет тридцати пяти, третья за пятьдесят. Первое собеседование я назначила на полдень, последнее — на половину второго.
Черный остался доволен.
Время до конца рабочего дня прошло без эксцессов. Я даже умудрилась сделать все задания по своей основной работе, хотя их там накопилось уже немало. И не накосячила.
В итоге Назар Миролюбович меня похвалил и отпустил домой.
А дома я с трудом удержалась от того, что бы опять что- нибудь не испечь. Нет уж, хватит пока! А то еще подумает… неприличное.
И мы с Юлькой провели хороший вечер, собирая пазл.
Троглодит сидел рядом и старательно помогал, точнее, мешал, то двигая лапой детальки, то плюхаясь на них своей толстой попой. А мама в это время дремала в кресле с любовным романчиком в руках.
Люблю такие вечера. И вообще ничего мне не нужно — только бы в семье был мир и покой. Назару Миролюбовичу, наверное, необходимо это — ходить на работу, получать признание, уважение клиентов. А мне хочется только… Впрочем, не буду. Все равно не сбудется.
Зато у меня есть Юлька.
На следующий день я тоже надела платье. Темно-зеленое, с длинными рукавами, юбкой в пол и соблазнительным, но вполне скромным декольте. Оно открывало только верхнюю часть груди и ложбинку, в которую я поместила кокетливый такой кулончик. Он то исчезал в недрах этой самой ложбинки, то выскакивал наружу, сверкая зеркальной поверхностью.
— Секси, — вынесла вердикт мама, и я мучительно покраснела.
— Взялась за ум наконец — от. Хвалю.
Я решила промолчать. Целее буду.
Назар Миролюбович пришел через час после меня. Как обычно, даже не посмотрел, только буркнул: — Кристина, чаю, — и скрылся в кабинете.
Зато когда я вошла в кабинет и поставила перед ним чашку, мои старания были вознаграждены довольным взглядом.
Который тут же превратился в недовольный, как только Черный опустил глаза вниз и понял, что юбка сегодня ничего не обнажает.
Мне даже смешно стало. Права мама — мужчины иногда как дети.
— Кто там у нас первый, напомните-ка? — поинтересовался Назар Миролюбович, поднимая голову и с удовольствием изучая теперь уже декольте.
— Анна Викторовна Мошкова, — отчеканила я. Специально заучила, как кого зовут и основную информацию из резюме: почему — от подумала, что Черный будет спрашивать. — Двадцать два года, выпускница юрфака. Не замужем, детей нет. Владеет… — Хватит, — махнул рукой начальник, поморщившись. — Не обязательно мне тут стихи наизусть рассказывать, как в третьем классе.
Ну вот. Опять все не так.
— Напомнили — и достаточно. А теперь идите и позвоните Юрию Михайловичу Николаеву, напомните и ему о том, что он обещал мне до двенадцати прислать документы для суда. Все, Кристина.
— Да, Назар Миролюбович, — кивнула я послушно и пошла звонить.
А еще через час пришла эта самая Анна Викторовна.
Поглядев на нее, я сразу подумала: такую не в секретари надо, а… лучше сразу в личные помощники. Очень-очень личные.
Личнее не бывает.
Длинноволосая блондинка, высокая — почти с Назара Миролюбовича ростом. Я тоже не метр с кепкой, но и не такая каланча. Грудь колесом, бедра крутые, попка аппетитная, глаза большие, голубые и… глупые-е-е. Неужели она с такими глазами юрфак закончила?..
Так или иначе — я запустила эту коровку к Черному и ушла обратно в работу.
Коровка вышла минут через пятнадцать со слегка недовольным видом. Тряхнула волосами, фыркнула и удалилась.