Венок для оборотня (СИ)

Ядовитая горечь затопила душу. Невыносимая мысль. Мучительная настолько, что хочется грызть железные прутья зубами. Только бы вырваться. Только бы суметь выбить себе еще один шанс. Но судьба вряд ли даст ей вторую попытку. Не заслужила.
Дверь опять лязгнула. Напряжение, повисшее в воздухе, придавило грудь каменной плитой. Опять шаги и опять к их клетке. Иллин открыла глаза и чуть-чуть повернула голову. Мариит сжалась в своем углу в крохотный комочек. Нехорошо.
— Милашка. Вста-а-авай.
От конфетно-сахарного голоса хотелось плеваться, прямо как та блондинка по соседству. Иллин села, неприязненно оглядела ухмыляющегося Красавчика и не смогла сдержать гримасы. Да какой из него красавчик! Смазливость холеного лица вызывала отвращение. Мужчина огладил аккуратную бородку и картинно изогнул бровь.
— М-да, еще одно идиотка, мечтающая о столичной жизни, — хмыкнул он, — Но я выиграл на тебе серебра! Давай, подставляй ручки.
Пришлось просунуть запястье между прутьев и дать себя сковать. Обнаженный меч Красавчика не предполагал возражений.
— На выход, — дверь приоткрылась, выпуская ее наружу. Женщины в клетках притихли, но Иллин чувствовала — за каждым их движением напряженно следят.
Два десятка шагов до двери. Иллин не прошла и половины. Болезненный удар чего-то острого между лопаток и в следующую секунду она уже валяется на полу. Лицо выпачкано грязью и собственной кровью из разбитого носа. Красавчик заржал. Визгливо, с подхрюкиванием. Ее аж передернуло
— Вот неуклюжая! Ну, подымайся! Тупорылая деревенщина.
Не смотря на простреливающее болью колено, она встала и, утерев подбородок, с неожиданным спокойствием произнесла.
— На себя посмотри. Тебя с бабой, часом, не путают?
Откуда-то послышался смешок. Глаза мужчины потемнели. Ох, неужели она попала по больному месту? Иллин не смогла сдержать победной ухмылки. Которая тут же и пропала, слишком больно Красавчик ухватил ее за волосы.
— Грязный ротик, — мурлыкающий голос сорвался на шипение, — думаю, очень скоро я его как следуют трахну. Выбив перед этим все твои ровненькие зубки.
— Было бы чем трахать, — просипела она, — М-м-м!
Пальцы у Красавчика были тонкие, но челюсть сжали так, что из глаз посыпались искры.
— Заткнись и шагай.
Дальше их путь продолжился в молчании. Иллин долго хромала по узким, извилистым коридорам, напоминающим заброшенный лабиринт, прежде чем ее конвоир соизволил остановиться. Открыв ничем не примечательную среди других дверь, мужчина затолкнул ее внутрь. Вот значит где проходят эти… процедуры. В абсолютно пустом каменном кубе находились только три вещи. Мягкий, с откидной спинкой стул, круглый столик на ножке и распорка для пыток в виде потемневшей столешницы с кандалами для обездвиживания не только рук и ног, но и всего тела. Последняя была установлена точно посредине комнаты.
— Раздевайся.
— Провались к демонам! — выплюнула она быстрее, чем подумала. Мужчина радостно оскалился. Она только и успела, что заметить смазанное движение кулака. Голова взорвалась болью и картинка перед глазами исчезла.
Опять холод. Как она ненавидит холод. Всей душой. Горячо и страстно. Но от этого теплей не становилось. Холодное дерево столешницы жгло обнаженную спину, а неприкрытую грудь и живот гладили ледяные пальцы сквозняка. Даже трусы снял, ублюдок смазливый. И не поленился же.
Иллин постаралась приоткрыть глаза. Успех оказался половинчатым. От прицельного удара в скулу один просто-напросто заплыл. Разбитый нос, фингал и ушибленное колено. Хорошее начало плохого дня. Или вечера? Сколько она вообще была в отключке?
Блуждающий взгляд наткнулся на сидящего за столиком человека. Черная хламида, капюшон и глухая маска. Даже на руках, сжимающих какой-то пергамент, красовались черные кожаные перчатки. Главарь собственной персоной.
— Иллин, дочь лесничего Николаса от первой и единственной жены Марты. Законнорождённая, простолюдинка, возраст двадцать с половиной лет. Сирота. Чудесно!
Безликий голос действовал на нервы своей безэмоциональностью. Иллин дернулась, но кандалы держали крепко.
— Кому как, — прохрипела она.
Мужчина покивал в такт своим мыслям. Пошелестел бумагой и со вздохом отложил в сторону. Встал и неторопливо направился к ней. Распятой на этой демоновой столешнице. Беспомощной и дрожащей, не то от холода, не то от смертельного ужаса перед неизбежным. Не обращая внимания на ее дерганья, подкрутил механизм так, чтобы она оказалась в приподнятом положении. Оценил размер наклона стола, а потом подкрутил еще немного. И еще. Тщательно проверил кандалы. Возрастающая паника мешала нормально дышать. Иллин судорожно хватала ртом воздух и тихо молилась, чтобы у нее получилось задохнуться раньше, чем он приступит. Маг тем временем занялся осмотром ее тела. Помял живот, пощупал пульс, силой заставил открыть рот. И каждый раз, когда ее касалась холодная кожа перчаток, Иллин беззвучно молилась, чтобы мужчине не вздумалось вдруг сунуть руку между разведенных ног. К счастью состояние ее промежности не интересовало мага. Щелкнув пальцами, он громко произнес:
— Экземпляр номер двенадцать. Общее состояние удовлетворительное.
Иллин с ненавистью посмотрела на склонившуюся перед ней маску. Такую же беспросветно черную, как ее ненависть. Даже страх отступил, освобождая из своих тисков трепещущее сердце. Не обращая внимания на ее прожигающий взгляд нелюдь продолжал.
— Рост примерно пять, пять с половиной футов, вес семь-восемь стоунов*. Отличительные черт других народов не наблюдается…
Монотонная речь неожиданно прервалась. Мужчина с силой отогнул ее голову в сторону и уставился на метку. Иллин возмущенно вскрикнула и попыталась выкрутиться. Не тут-то было.
— Хм, знаки на коже формой напоминающие укус. Что это?
О, как неожиданно! Из экземпляра двенадцать она превратилась в человека. К ней соизволили обратиться! Вот только отвечать на его вопрос Иллин не собиралась и под угрозой очутится в самом распоследнем борделе Чардаш. Он не услышит и слова правды. Все маги были приближены к Императору, а это значит, что в больную голову ублюдка может закрасться мысль навредить Эйнару.
— Всегда было, — не задумываясь, выпалила она.
Маска задумчиво смотрела куда-то мимо нее. Сердце тяжело ворочалось в грудной клетке, но Иллин не могла себе позволить опустить взгляд.
— Ложь, — вынес вердикт маг.
Иллин молчала. Подтверждать его правоту она не собиралась, а маг не стал ей угрожать или торговаться. Он просто сразу перешел к тем самым процедурам.
На вытянутом вверх пальце вспыхнула маленькая искорка.
— Сеанс первый, проба первая. Огненный поцелуй.
Золотая мушка мелькнула в воздухе и Иллин заорала. Да, стискивала зубы, да готовилась, но когда между ключицами впечатывают уголек размером с кулак… Слезы заструились по щекам.
Пока она билась в кандалах, захлебываясь собственными стонами, садист ухватил амулет и стал внимательно его рассматривать.
— Реакция… отсутствует?
Ой, правда? Ее оскал был мало похож на ухмылку. Впрочем, магу явно было не до этого. Задумчиво постучав черным пальцем по подбородку маски, он решил повторить попытку.
— Проба вторая. Воздушная заглушка.
Легкий ветерок мазнул по лицу. И это все? Иллин облегченно вздохнула. Попыталась вздохнуть. Потому что воздух не двигался. Не проникал в ноздри и распахнутый в немом крике рот. Она вертела головой, извивалась, сдирая кожу под оковами до мяса, но тщетно. С каждой секундой легкие сокращались все отчаянней, пытаясь вдохнуть хоть самый маленький глоточек, хоть капельку, хоть что-нибудь! Мир взорвался перед глазами черным фейерверком, но спасительное ничто не наступило. Хлесткая пощечина и она снова смогла дышать.
— Нет реакции.
Сквозь мутную дымку в глазах Иллин следила за вышагивающим туда-сюда магоми мысленно желала ему издохнуть самой поганой смертью. Голос после несостоявшегося удушения пропал, но у нее хотя бы появилась передышка. Мужчина был явно озадачен результатом. Точнее его отсутствием. А как же! Выглядел то кулон в точь-точь как настоящий. И точно так же мягко искрился внутри прозрачно розового камня изящный цветок, видимый весь до последнего лепестка. Ни один ювелир, даже самый опытный не смог бы создать подобного украшения. И ее мучителю не могло прийти в голову, что этот амулет на самом деле и не амулет вовсе. Пока не могло. Иллин нервно прикусила и без того искусанную щеку.