Переправа

 
«25 ноября 1998.
 
Дорогой детектив-инспектор Нельсон.
 
Вот уже год, как исчезла Люси Дауни. Мир совершил полный оборот, и чего вы за это время добились? Право, у вас глиняные ноги.
 
Проклят человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорой и чье сердце удаляется от Господа. Он будет как вереск в пустыне и не увидит, когда победит добро.
 
В печали».
 
 
«Декабрь 1998.
 
Дорогой детектив-инспектор Нельсон.
 
Я едва не написал, что поздравляю вас с этим временем года, но потом подумал — вы заскучаете по мне. Но, честно говоря, я в вас глубоко разочарован.
 
Девочка, маленькая девочка, невинная душа исчезает, но вы не читаете знамений. Провидец, шаман, предлагает вам руку дружбы, а вы ее отвергаете. Загляните себе в душу, детектив-инспектор. Поистине она черна, исполнена горечи и сожаления.
 
Однако Люси в свете. В этом я вас уверяю.
 
В печали».
 
Последнее письмо датировано январем 2007 года.
 
«Дорогой детектив-инспектор Нельсон.
 
Забыли меня? Но я каждый Новый год думаю о вас. Приблизились вы хоть немного к верной тропе? Или сбились на путь жалоб и отчаяния?
 
На прошлой неделе я видел в газете вашу фотографию. Какая печаль, какое уныние в ваших чертах! Хоть вы меня и предали, я все равно мучаюсь жалостью к вам.
 
У вас есть дочери. Наблюдаете вы за ними? Не отпускаете ни на минуту далеко от себя?
 
Я очень надеюсь на оглашаемую голосами ночь, и мои пути крайне темны. Может, я как-нибудь снова воззову к вам?
 
В покое».
 
«Что подумал Нельсон, — задается вопросом Рут, — прочитав эту открытую угрозу собственным детям?» У нее волосы встали дыбом, и она нервозно глядит за шторы — не таится ли там кто-то. Что испытывал Нельсон, месяцы, годы получая эти письма с намеком, будто они с автором каким-то образом связаны — соучастники, даже друзья?
Рут смотрит на дату последнего письма. Через десять месяцев исчезает Скарлетт Хендерсон. Виновен этот человек? Виновен и в исчезновении Люси Дауни? В этих письмах нет ничего конкретного, только паутина намеков, цитат и суеверий. Рут трясет головой, пытаясь разобраться в этих хитросплетениях.
Разумеется, она узнает цитаты из Шекспира и Библии, но жалеет, что рядом нет Шоны для других справок. Она уверена — где-то в письмах есть цитаты из Томаса Стернза Элиота. Больше всего ее интересуют норвежские аллюзии: Один, Древо Всезнания, водяные духи. И особенно свидетельства определенных познаний в археологии. Разумеется, ни один дилетант не употребил бы слова «курсусы». Она лежит в постели, перечитывает письма, задается вопросами…
Этой ночью она поздно засыпает, и ей снятся утонувшие девочки, водяные духи и призрачные огоньки, ведущие к телам мертвых.
  
Глава шестая
 
— Ну и что вы думаете? Он помешанный?
Рут снова сидит в убогом кабинете Нельсона, пьет кофе. Только на сей раз принесла его сама, из «Старбакса».
— «Старбакс», вот как? — недоверчиво спрашивает Нельсон.
— Да. Этот магазин самый близкий. Обычно я туда не езжу, но…
— Почему не ездите?
— Да, знаете, — пожимает она плечами, — слишком уж он большой, слишком американский.
— Я целиком за Америку, — говорит Нельсон, все еще с сомнением глядя на пену своего капуччино. — Несколько лет назад мы были во флоридском Диснейуорлде. Непревзойденный парк.
Рут, для которой Диснейуорлд сущий ад, отмалчивается.
Нельсон ставит пластиковую чашку и снова спрашивает:
— Он помешанный?
— Не знаю, — медленно отвечает Рут. — Я не психолог. Нельсон хмыкает.
— У нас был один. Болтал всякую чушь. Гомосексуальное то, подавленное другое. Сущая ерунда.
Рут, заметившая в письмах гомосексуальный подтекст (разумеется, если автор мужчина), молчит. Достает письма из сумочки.
— Я классифицировала все упоминания. Подумала, что это лучший способ начать.
— Список, — одобрительно говорит Нельсон. — Я люблю списки.
— Я тоже.
Она достает лист бумаги с отпечатанным текстом и протягивает его Нельсону.
 Религиозные: 
Екклесиаст
Исаак
Рождество
Смерть Христа на кресте/Пасха
Святая Люси
День святой Люси (21 декабря)
День святого Иоанна (24 июня)
День Всех Святых (1 ноября)
Иеремия
 Литературные: 
Шекспир:
Король Лир: «Человек и без глаз может видеть то, что творится на свете».
Генрих Пятый: «Каждый, знатный и простой, глядит на облик Гарри в темноте».
Юлий Цезарь: «Могилы разверзлись и выпустили своих мертвецов».
Т. С. Элиот «Пепельная среда»: «Там, где цветут деревья и ручьи текут».
«Бесплодная земля»: «Мы, что были живыми, теперь умираем».
 Норвежские легенды: 
Один
Древо Всезнания (Мировое древо, Иггдрасиль)
 Языческие: 
Летнее солнцестояние
Зимнее солнцестояние
Лита (англосаксонское слово, означающее солнцестояние)
Плетеный человек
Бог солнца
Шаманство
Блуждающие огоньки
Омела
 Греческие легенды: 
Аргус
 Археологические: 
Курсусы
Нельсон, сведя брови, сосредоточенно читает.
— Хорошо, когда все расписано вот так, — наконец говорит он, — а то не понять, где цитата, а где нарочитая неясность. Например: «Мы, что были живыми, теперь умираем». Я думал, это о призраках. Не представлял себе, что это цитата.
Рут, проведшая часы за чтением «Собрания стихотворений» Элиота, чувствует себя удовлетворенной.
Нельсон снова обращается к списку.
— Много библейского материала, — произносит он, — мы это сразу заметили. Психолог думал, что автором писем может быть даже мирской проповедник или бывший священник.
— Или, допустим, у него религиозное воспитание, — говорит Рут. — Мои родители — утвердившиеся в вере христиане. Читают Библию вслух просто для удовольствия.
Нельсон хмыкает.
— Я воспитан в католической вере, — говорит он, — но мои родители Библией не увлекались. Молились то одному, то другому святому, твердили молитву «Радуйся, Мария». Иисус — десять несносных дней подряд молитвы по четкам! Часами!
— Вы все еще католик? — спрашивает Рут.
— Я окрестил дочерей в католическую веру, прежде всего чтобы угодить матери, но Мишель не католичка, и в церковь мы не ходим. Не знаю, католик я или нет. Может быть, отошедший от Церкви.
— Католики никогда не оставят вас в покое, так ведь? Даже если вы не верите в Бога, вы все равно «отошедший от Церкви». Словно можете вернуться к вере.
— Может быть, вернусь. На смертном одре.
— Я нет, — горячо заверяет Рут. — Я атеистка. После смерти нет ничего.
— Жаль, — улыбается Нельсон, — не сможете подтвердить, что я вам так и говорил.
Рут с легким удивлением смеется. Вероятно, Нельсон сожалеет о своем легкомыслии, потому что, нахмурившись, снова возвращается к списку.
— Этот человек — во что верит он?
— Ну, — отвечает Рут, — в письмах бросается в глаза тема смерти и возрождения, времен года, природных циклов. Однако я сказала бы, что взгляды у него языческие. Например, упоминание омелы. Друиды считали омелу священной. Оттуда пошла традиция целоваться под омелой. — Делает паузу. — Взять нашу девочку из железного века. У нее в желудке были следы омелы.
— В желудке?
— Да. Возможно, ее заставили есть омелу, перед тем как убить. Я уже говорила, что в железном веке ритуальные жертвоприношения были обычным делом. Находят останки заколотых, убитых, забитых дубинками. В Ирландии нашли тело с разрезанными сосками.
Нельсон морщится.
— Значит, этот человек знает о подобных делах в железном веке?