Яник Полукровка (СИ)

— А что еще тебе интересно? — спросил Амар, одежда на котором сохла в два раза быстрее, чем на Янике.
— Почему солнце светит, — отозвался мальчик, в действительности желая задать совершенно другой вопрос, но не решался, боясь, что жрец узнает его тайну.
Но то ли Эль Кари не услышал подвоха в вопросе, то ли еще почему, но очень понятно и весело рассказал о пылающем над миром дневном светиле, а потом и о луне и звездах. Рассказ получился не очень длинным, но Яник увидел мир в новом свете, словно доселе представлял все в черно-белом, а сейчас оно начинало обретать краски. А еще он никогда столько не смеялся, как в этот вечер, оказавшийся для него судьбоносным.
— Ну что, пойдешь в ученики ко мне? — вдруг спросил Аль’Амар слегка осоловевшего от тепла, еды и веселья Яника. — Конечно, сначала будешь простым послушником в храме, ну а как годик пройдет, и я вернусь на тебя посмотреть, покажешь, чему научился.
— Пойду, — легко согласился Яник, но потом, подумав об опасности подобной затеи, сник, и весь вечер не поднимал глаз от тарелки, лишь искоса поглядывая на Эль Кари. Могучий жрец так понравился мальчишке, который и не знал толком, что такое душевная теплота и любовь, что ему захотелось остаться с дженази. Вот только не давала покоя мысль: вдруг, узнав об его особенности, жрец не захочет больше иметь с ним дела?
Над столом повисла пауза, которую нарушил Амар.
— Малыш, как только ты обретешь веру, справишься со всем. Вера поможет, вера проведет тебя там, где не верящий сгинет, вера укроет и защитит, — он похлопал мальчика по плечу. — Пойдем спать.
Долго лежа без сна и глядя в потолок, Яник слушал мерное дыхание Амара и думал, что нужно рассказать мужчине о своей особенности, даже если тот прогонит. Особенно, если тот прогонит. Решив, что так и сделает прямо с утра, мальчик уснул.
С самого пробуждения, пока умывался, и потом, когда завтракали, Яник все пытался найти то ли подходящий момент, то правильные слова, чтобы рассказать, что в нем есть капелька крови демона, но так и не нашел.
Когда Амар и Яник покинули харчевню и отправились в путь — мальчик даже не знал, куда — жрец сам спросил:
— Ну и что тебя так тревожит, малец? Рассказывай.
Яник замялся, но вопрос был задан. Можно было соврать, но мальчик взял себя в руки и, собравшись с духом, выпалил:
— Во мне есть кровь демона, и я завораживаю людей, — и тихо добавил, — теперь вы меня прогоните?
— С чего это мне тебя прогонять? — усмехнулся жрец. — И с чего это ты взял, что завораживаешь, если меня вот не заворожил?
— Меня трогать нельзя и в глаза смотреть, — всхлипнул Яник.
Эль Кари остановился и присел на корточки перед пареньком, так, что изумрудный взгляд встретился с тлеющими углями глаз жреца. Мальчик в ужасе зажмурился.
— Яник. Если ты боишься своей силы, это не значит, что ее нельзя контролировать. Там, куда я хочу тебя привести, заворожить кого-то будет ой как не просто. Открой глаза, малыш, посмотри на меня, — Амар легонько коснулся пальцами подбородка Яника, побуждая того поднять голову.
— Нет! — вдруг вспыхнул мальчик, очень хорошо помнивший, что за это бывало дома. — Не надо, пожалуйста. Я… Меня… Мне… — и тут лавину прорвало.
Яник рассказывал, захлебываясь слезами, что с ним происходило дома, перескакивал с одного на другое. Об отце, который или бил сам, или приказывал это слугам. О погибшей матери, единственной, кто его любил. Об умершем от желания слуге и многом другом. А когда слова кончились, просто рыдал на плече у Эль Кари, не замечая, как тот прижимает его к себе, гладит по голове и шепчет ласковые слова.
Успокоившись, Янику стало очень стыдно за свою истерику и страшно, что теперь он заворожил еще и жреца. А тот повел себя, словно ничего страшного не случилось — потрепал мальчика по волосам, и они продолжили путь.
Пока шли, Аль’Амар немного рассказал о том, что ожидает Яника в храме. О послушничестве, во время которого мальчик, если не умеет, научится читать и писать, считать. Где ему расскажут о богах, о мире, в котором они живут, научат лечить раны, болезни, работать на земле.
— Никогда не нравилось возиться в огороде, — смеялся Амар, рассказывая о полевых работах.
Еще Эль Кари рассказал о медитациях, укреплении воли и о служении Авандре. А потом очень удивил Яника, сказав, что не он один наделен частицей демонической крови. Но эти люди обычно одарены магическим даром. То, что Яник завораживает людей, — не приговор, служа в храме он научится контролировать свой дар. А Амар называл это именно даром, хоть Янику и верилось в это с трудом. Тогда же мальчик поинтересовался, кто же такие дженази, к которым относил себя и сам Эль Кари. Рассказ выдался долгим. Оказалось, что дженази рождаются от людей и приходящих из других миров духов стихий. Так, он, Аль’Амар, — дальний потомок ифритов, огненный дженази. Есть воздушные, они потомки джиннов, водные — тритонов или других детей воды, а дженази земли чаще всего дети гор.
Вообще оказалось, что мир населяют очень разные расы, но некоторых подавляющее большинство, как, например, людей, а таких, как сам Эль Кари, очень мало. Обычный человек даже с эльфами за всю жизнь может не встретиться, но жрец в своих путешествиях видел многих.
Янику было очень интересно слушать Амара. Он рассказывал весело, понятно и просто даже о сложном, просвещая мальчишку обо всем на свете. Авандра, божество, волю которого проводил в мир Эль Кари, покровительствовала путешественникам. Ведь в путешествии происходит столько всего, что любое, даже самое короткое, оно превращается в целое приключение даже для искушенного дорогой человека. Поэтому и жрецы ее не сидят подолгу на одном месте. Сам Амар был вечным путешественником, чего и Янику желал.
Став послушником, Яник начал открывать для себя целый новый мир, который был скрыт от него за дверьми родительского дома. Или он сам был скрыт за ними, тут как посмотреть.
Будучи самым младшим, а скорее просто маленьким и застенчивым, Яник много времени проводил в одиночестве за книгами, в молитвах и медитациях. Да и у послушников, обычно, была не самая сильная воля, чтобы запросто противостоять чарам, которые Яник должен был целый год учиться контролировать. Наставники говорили, что у мальчика получается, но сам он боялся, что в самый неподходящий момент все развалится, поэтому общаясь с кем-то из послушников, с которыми обучался, всегда был очень сосредоточен, и особо интересного разговора с ним не получалось. Зато с наставниками было легко и интересно. Яник узнавал о магии, о целительстве. Ему очень хотелось самому помогать лекарям, к которым приходили страждущие, но боязнь случайно приворожить кого-нибудь оставляла мальчика в келье, когда остальные послушники перевязывали переломы и вправляли вывихи. Зато Яник с удовольствием полол грядки, предаваясь размышлениям и мечтам о собственных путешествиях. Воинская же наука не давалась мальчику, хотя он очень старался.
Через год, как и обещал, вернулся Амар. Яник совершенно по-детски радовался возвращению Эль Кари, а жрец для себя отметил, что теперь, общаясь с мальчиком, который все равно отводил глаза, уже не нужно напрягать волю, чтобы не поддаться его чарам. Теперь его можно было забирать в дорогу.
— Ну что, Яник, готов отправиться в путешествие? — спросил Аль’Амар, трепля мальчика по волосам.
— Не знаю, — признался Яник, — а ты как думаешь?
— А я думаю, ты уже готов. Собирайся, рано утром выходим. Я вообще давно взял за правило выходить или ранним утром или поздним вечером. Так что, давай.
И, предоставив Янику самому собирать вещи, пошел по своим делам.
С рассветом для мальчика началась совершенно другая жизнь. Теперь его учил Амар. Учил многому, не делая никакой скидки на возраст. Шло время, Яник становился увереннее в себе, у него все лучше и лучше получалось контролировать свой дар. Эль Кари научил его чувствовать прелесть кочевой жизни. Научил, как и где лучше разбить лагерь на ночь, как поставить силки на дичь, какие травы полезны, а какие вредны. Все, кроме боевых искусств и общения с людьми, давалось Янику легко и просто. Но Авандра все не снисходила до одарения мальчика силой. Он спрашивал Амара, как это происходит, и как узнать, когда богиня дарует ему силу, а жрец отвечал, что у каждого это бывает по-разному. И даже не обязательно проводить для этого всю жизнь в дороге. Кто-то получает благословение и силу, наставляя, кто-то — сражаясь, кто-то — занимаясь целительством.