Незапертые чувства (СИ)

Я умываю лицо ледяной водой, и иду в свою комнату. Раскрываю металлические ставни и открываю окно. Прохладный свежий воздух врывается в помещение. Мое тело покрывается мурашками. Я знаю, Пит любит спать с открытыми окнами. Выключаю освещение во всем отсеке. Сегодня на небе полная луна и теперь мою комнату освещает только ее свет.
Смотрю на часы. Десять. Условный отбой.
Залезаю в постель и сажусь к стене, подтянув ноги к груди и обняв их руками. Я жду, что вот-вот придет Пит. Сердце начинает биться немного быстрее.
Проходит пять минут. Затем десять, пятнадцать, полчаса.
Я начинаю нервничать. Почему его до сих пор нет? Может, он передумал и решил не приходить? Или он просто не хочет? Или может, он узнал про наш с Гейлом поцелуй?
Меня бросает в жар. Я встаю и снова смотрю на часы. Половина одиннадцатого.
Включив свет, иду к двери. Хватаюсь за ручку. Задумываюсь на несколько секунд и отпускаю ее. Прижимаюсь лбом к холодной шершавой стене.
Нет, если он не хочет приходить, то и я к нему не пойду.
Вернувшись в комнату, снова выключаю свет и ложусь обратно в постель, накрываясь одеялом с головой. Пусть мне будет трудно уснуть, пусть мне будут сниться кошмары, но я не пойду к Питу.
Спустя несколько минут под одеялом становится душно и я, откинув его в сторону, поворачиваюсь лицом к стене.
В этот момент слышу, как тихо скрипит дверь. Сердце замирает. Еле слышные шаги.
Пит осторожно, чтобы меня не потревожить, ложится на самый край постели и кладет руку на мою талию, прижимаясь грудью к моей спине. Я чувствую его дыхание на своей шее.
- Я уже думала, что ты не придешь, - шепчу я и поворачиваюсь к нему, ложась на спину.
Он приподнимается и подпирает рукой голову, глядя на меня сверху вниз.
- Я не мог прийти раньше, - вздыхает Пит. – Мы разговаривали с Хеймитчем. И потом я ждал, когда он уснет.
- О чем вы с ним говорили?
Несколько секунд Пит молчит. Я немного напрягаюсь.
- Позавчера Койн приказала казнить одного из своих подчиненных, - наконец, отвечает он. – Его обвинили в том, что он являлся шпионом Капитолия.
- Это он сдал нас, когда мы были в Восьмом? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.
- Говорят да. Но Хеймитч не верит. Мужчине отрезали язык за предательство и расстреляли. С ним никто не говорил. Все принято на веру. Хеймитчу об этом рассказал Гейл.
- Гейл? – я удивляюсь. - Но он мне ничего не сказал…
- Вы же не разговариваете, - слегка пожимает плечами Пит.
- Говорили сегодня… - я замолкаю, прикусывая нижнюю губу.
- Вы помирились? – спрашивает он.
Я качаю головой.
- Скорее наоборот. Он меня поцеловал.
Повисла тишина. Мне хочется провалиться сквозь землю. Я не собиралась ему говорить, не собиралась. Но что меня заставило это сделать?
- Пит, мне очень жаль. Я не хотела, - я чувствую, как в глазах появляется влага.
Я не хочу плакать, не хочу. Пит смотрит на меня молча.
- Он подумал, что я могу передумать, - я начинаю говорить очень быстро. - Но я ничего не почувствовала, ничего!
Пит наклоняется ко мне и касается моих губ своими. По моему виску стекает горячая слеза.
- А что ты чувствуешь, когда тебя целую я? – шепчет он мне в губы и снова целует.
- Я… Я чувствую, словно сердце уходит в пятки, - задыхаясь отвечаю я, когда он отстраняется. – Все мое тело начинает гореть, а воздух будто выкачивают из легких.
Пит ладонью касается моей щеки, шеи, затем его рука ложится на мою ключицу. Тело покрывается мурашками.
- Ты можешь не волноваться, Китнисс, - говорит он тихо. – Я не стану злиться и ревновать. Ты призналась в любви мне, а не ему.
Я расслабленно выдыхаю. Как я могла подумать, что он станет злиться? Это же Пит. Он столько времени терпел, мучаясь от безответной любви. Он подарил мне медальон с фотографией Гейла, намекая на то, что он может стать частью моей семьи. Пит хотел умереть на Арене, чтобы освободить меня и дать мне возможность выбрать Гейла, выйти за него замуж.
Я призналась Питу в любви и теперь он счастлив, несмотря ни на что.
Притягиваю его за шею ближе к себе. Я не целую его. Я наслаждаюсь его близостью. Прикрыв глаза, касаюсь кончиком носа щеки Пита, двигаюсь ко лбу, задеваю губами его нос, затем снова щека, подбородок… Это сладостное предвкушение поцелуя. Мои пальцы перебирают его волосы. Ему нравится моя игра. Пит кладет свои руки на мою талию, слегка задирая большими пальцами край футболки. Наше дыхание становится громче.
Наконец, наши губы встречаются. Я приподнимаю голову с подушки. Поцелуй становится глубже. Мой язык касается его верхних зубов.
Мое тело снова подчиняется инстинктам. Руки уже под футболкой исследуют спину Пита. Я сгибаю ноги в коленях и сжимаю их вокруг его бедер.
Пит отрывается от моих губ, и я чувствую его поцелуи на своей шее, ключице.
- Китнисс, - слышу его шепот.
Я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом.
- Мы не можем сейчас это сделать, - Пит слегка качает головой.
Я пытаюсь привести в порядок свое дыхание.
- Я знаю, - я киваю и вылезаю из-под его тела.
Сажусь в постели и прижимаюсь спиной к холодной стене. Пит остается лежать, глядя в потолок.
- Мы скоро можем погибнуть, - шепчу я.
Пит приподнимается и кладет руку на мое колено.
- Я хотел бы, чтобы все было правильно… - тихо говорит он.
Я смотрю на него с непониманием. Правильно? Что вообще в нашей жизни сейчас может быть правильным?
И тут, ответ приходит сам собой. Мы должны пожениться. И тогда нам не придется прятаться, тайно бегая друг к другу по ночам.
Но есть одно большое но. Нам всего по семнадцать лет.
========== Глава 18 ==========
Мой слух ласкает шелест листвы. От ветра ветки деревьев сильно раскачиваются. Кажется, вот-вот и они с треском полетят вниз.
Я сижу, прислонившись спиной к стволу красного кедра.
Подбираться к Седьмому слишком близко нам запретили, поэтому мы обосновались на высоком холме в двух километрах от дистрикта. С небольшой площадки открывается вид на родной город Джоанны. Его видно здесь как на ладони.
Из достоверных источников Боггса стало известно, что после провала Квартальной Бойни, Седьмой тоже постигла беда. Бомбы не затронули лишь четверть города. Выжившие жители находятся под колпаком Капитолия. Сноу не мог уничтожить всех, ему нужна рабочая сила.
Я перевожу взгляд на Джоанну. Она сидит в стороне ото всех. Девушка практически не моргая смотрит в сторону города и беспрестанно дергает траву. На ее лице нет ни одной эмоции.
Меня беспокоит ее состояние. Раньше я считала Джоанну очень наглой, дерзкой и эгоистичной. Казалось, что ее никто кроме нее самой не волнует.
Но жизнь такова, что мы часто носим маски. Считаем, что они защищают нас от окружающего мира, полного боли и жестокости. Без маски мы уязвимы. Не только для других, но и для себя. Мы перестаем понимать кем являемся на самом деле.
Правда о Джоанне Мейсон в том, что она очень эмоциональный человек. Она достаточно эгоистична, но ей далеко не плевать на окружающих. Она доказала это участием в заговоре против Капитолия. Джоанна тоже хотела мир без Игр, где можно не бояться влюбиться, выйти замуж и родить ребенка. Каждая женщина мечтала бы об этом в том слишком нереальном мире.
Я смотрю на Пита, который сидит рядом и смотрит в небо. Меня накрывает волна боли. Нет, не физической. Душевной.
Как бы мне хотелось выйти за него замуж. Я родила бы ему ребенка, даже двоих. Прим стала бы тетей и часто сидела с племянниками. Мама, конечно, еще очень молода для бабушки. Но она научила бы меня как заботиться о них. Как пеленать, как и чем кормить, какие колыбельные петь.
Я закрываю глаза и представляю маленькую девочку с темными волосами и голубыми глазами, как у Пита. А еще светловолосого мальчика с серыми глазами.
Хочется кричать от отчаяния. Этому не суждено случиться. Может, поэтому так легко сейчас мечтать об этом? У нас никогда не будет детей, мы никогда не поженимся. Скоро мы умрем, открывая дорогу новому миру. Миру, где не будет Игр, и девушки смогут без задних мыслей мечтать о белом платье и первой брачной ночи.