Цитадель Теней. Пробуждение (СИ)
— Я пробую это каждый день, но ничего не выходит. Я просто не понимаю, что от меня требуется. И сегодня повториться то же самое. Да и постоянная игра шиварца не даёт мне сосредоточиться, — т'эрка забралась на настил и села уже в привычную позу лотоса.
— Тебя она хотя бы не доводит до такого состояния, — проворчал Хесед, помогая «собраться» Харите в облик неки.
— Но сейчас ведь тебя ничего не отвлекает, — Гебура лёг у девочки в ногах. — Попррробуй. Может, что и выйдет. Ведь ррраньше ты пыталась только с шиварррцем. Что ты террряешь?
— Да и мы отдохнём от твоей деррревяшки, — чёрный фурри и химера подошли к настилу и сели справа от белого собрата.
— Давай, — голос Гебуры звучал очень мягко, — я помогу тебе.
Юная кагэми глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— Рррасслабься и смотррри в темноту перрред глазами. Дыши ррровно. Не торрропись. Пррросто слушай мой голос, — девочка расслабилась. Её дыхание было спокойным и ровным. — Есть только ты и темнота. Она не вррраг тебе. Она мягко обволакивает тебя. Прррими её, — на теле т'эрки начали проявляться дэне эшекей. Сначала на ногах, медленно поднимаясь вверх, к торсу. Затем проступили они и на руках, двигаясь в сторону плеч. Спустя несколько минут, все тело девочки было покрыто узорчатым рисунком. — Она не пррриченит вррреда. Кагэми есть тьма. Тьма есть кагэми. Мы одно целое. Позволь тьме вокррруг слиться с кагэми внутррри тебя. Впусти её в себя, — теневая одежда начала медленно шевелиться, полностью обволакивая юную кагэми. — Молодец. А теперррь, открррой глаза.
Малышка медленно выполнила просьбу фурри. На мир смотрели глаза, заполненные непроницаемой тьмой. В матовой поверхности отражались сидящие напротив кагэми. Т'эрка вошла в состояние до-во. Прошло несколько томительных минут и пещеру огласил пронзительный крик. От неожиданности фурри и денром закрыли уши. Юная кагэми истошно орала, не приходя в себя. Её друзья с паникой в глазах бросились к ней. Волко-лисы трясли её и звали, но ничего не менялось.
— Что пррроисходит?! — Хесед тряс девочку за плечи, но та не реагировала и продолжала орать.
— Я не знаю! — впервые Гебура не знал, что делать. — Все шло пррравильно. Она должна была слиться с кагэми, после того, как повторррно перрреживет перррвый момент пррробуждения демеулик! — зверь резко замер. Только произнеся все это вслух, он понял, что произошло, и какой именно момент предстал сейчас перед внутренним взором его подруги. — О, Бинатанг Бесаррр. Нам нужно верррнуть её или может случиться непопррравимое! Харррита, пррриведи Октуш Ансацу! — денром приняла истинный облик и выскочила из комнаты. — Он должен нам помочь… или мы её потеррряем.
***
Девочка полностью расслабилась. Где-то на краю сознания она слышала голос Гебуры. Рычащие интонации друга успокаивали её. Она видела темноту перед глазами, что постепенно окружала её. Миллиметр за миллиметром, в голове малышки предстал образ абсолютно чёрной комнаты, в центре которой стояла она сама. Как и во время перехода между своим миром и Цитаделью, здесь не было ни пола, ни потолка ни стен. Вот только окружающая тьма была подвижна. Медленно, но уверенно, она двигалась к девочке, тянула свои щупальца. Юная кагэми хотела отклониться, но тело словно парализовало. Тёмные отростки дотянулись до её ног и вязкая субстанция начала медленное, но упорное, движение наверх, щекоча её кожу и заставляя волоски на теле вставать дыбом от прикосновений. Сантиметр за сантиметром, двигаясь все выше. Когда субстанция коснулась бёдер, девочка попыталась стряхнуть её, но та лишь обвила её запястья, устремившись дальше. Прошло не более пары минут, когда тьма покрыла собой практически все тело малышки. Шелестя, покров коснулся шеи и дрожь прошла по телу кагэми. Материя затягивала лицо и, словно вода, заливалась в глаза, нос и открытый в немом крике, рот, накрывая т'эрку.
Лязг закрываемых дверей и сообщение по внутренней связи заставили девочку открыть глаза. То, что увидела перед собой маленькая брюнетка, был ярко освещённый вагон метро.
— Просим всех соблюдать спокойствие, — раздались по внутренней связи знакомые слова. — Временные неполадки на линии. В скором времени они будут устранены и движение продолжится.
Девочка не верила своим глазам. Она находилась в том самом поезде. Знакомые лица, не одну ночь приходившие в её кошмарах, сейчас вновь предстали перед ней. С тихим трепетом в душе, девочка медленно обернулась, сдерживая эмоции. Рядом с ней, улыбаясь самой доброй из своих улыбок и смотря прямо на дочь, стояла её мама. Живая и невредимая.
Осторожно, боясь развеять мираж, малышка коснулась руки матери. Такая тёплая, такая родная. Слезы хлынули неудержимым потоком из глаз т’эрки, но это не мешало улыбке озарить её лицо.
Вдруг мужчина, стоявший рядом толкнул её, и футляр со скрипкой упал на пол. Девочка непроизвольно потянулась за ним, но услышав в отдалённости серию хлопков, оцепенела на месте. Следующее, что она ощутила, была волна жара. Вот только кромешной тьмы как в прошлый раз не последовало.
В облике до-во, юная кагэми стояла в вагоне, наполненном агонией смерти.
Словно в замедленной съёмки она наблюдала, как от взрывов, принятые ранее за хлопки, стекло пошло неуловимой, для обычного взгляда, рябью, выгнулось подобно мыльному пузырю, покрылось росчерками трещин и, наконец, взорвалось, крошась на осколки, сияя в свете ламп, сродни брызгам алмазной пыли, неся увечья и смерть. Они срезали куски плоти и вонзались в незащищенные тела. Один из таких осколков разорвал плоть мужчины, пронзив горло. Несколько мгновений он оставался жив, выплёвывая пенящуюся кровь изо рта, не осознавая своего плачевного положения.
Малышка повернула голову чуть в сторону, наблюдая за происходящим вокруг.
Прогнулся искорёженный взрывами металл вагона. В нескольких местах провалилась крыша. Обрывки придавили людей, не давая возможности спастись. Слетевшие, под воздействием взрывной волны, сиденья давили людей, ломая их словно кукол. Сорвавшиеся, переломанные поручни резко вошли в тела молодой пары, не успевшей уйти с линии удара, и навеки запечатлев в последнем объятии предсмертной страсти.
Проходя сквозь тело кагэми, адское пламя ворвалось в замкнутое пространство, за считаные секунды превращая людей в почерневшие головешки. Счастливчики скончались на месте от болевого шока. Тем же, кому повезло меньше, огонь опалил тела, обуглил кожу, и теперь люди медленно умирали. Кто-то захлёбывался кровью, кто-то кричал от агонии.
Всюду агония и смерть. То, что память услужливо заблокировала, сейчас вновь явственно предстало перед взором девочкой. Но самым ужасным во всем этом было то, что эмоции покинули её. Стоило кагэми внутри неё пробудиться, и она стала сторонним наблюдателем. Она не могла ни закричать, ни заплакать. Она лишь продолжала возвышаться чёрным силуэтом над всем этим хаосом, неуязвимая для огня или металла.
Кагэми опустила голову и посмотрела вниз. Тёмная субстанция, из которой она была соткана, уходила в обгоревшую спину её матери. Но даже вид искалеченного тела не мог вывести её из эмоционального ступора. Сейчас для неё все это было неважным. Главное — спастись самой.
***
Первое, что увидел Ансацу, войдя в логово, была его тайро, бьющаяся в конвульсиях. Состояние до-во не только обволакивало её, но ещё и поглощало. Узоры на её теле пылали так сильно, что проступали сквозь тёмную материю. Ещё немного и на месте юной кагэми могла остаться лишь пустая оболочка.
Мужчина направился прямо к ней, на ходу погружаясь в до-во. Оттолкнув от подопечной фурри, Ансацу взял девочку на руки. Он крепко прижал её к своей груди и теневой покров на их телах пошёл рябью, протягивая к малышке тонкие нити. Они словно закутывали её в кокон. Вскоре материя на т'эрке успокоилась, свободно покрывая каждый миллиметр тела. Дэне эшекей на коже девочки подчинились ритму узоров мужчины, их свет ослаб. Малышка прекратила кричать, дыхание выровнялось. Постепенно состояние до-во стало проходить, и облик стал спадать. Материя словно впитывалась в тела двух кагэми, оголяя кожу. Лишь все ещё горящие знаки дэне эшекей и громкий плач девочки, что вцепилась в одежды мужчины, как в спасательный круг, напоминали о случившемся.