Тысяча ступеней

плодородна почва. Видна была река бравшая начало с этих же гор, и, набирая силу, она терялась где-то за горизонтом. За ближайшим лесом раскинулось обширное озеро. Противоположного берега не было видно, но целиком был виден скалистый, поросший стройными соснами, остров.
Но они не могли смотреть на этот пейзаж и не чувствовали никакого облегчения в открывшихся красотах. Мрачные, мало разговаривающие, они за пять с половиной дней спустились с большой высоты. По молчаливому согласию друг друга они разбили, прежде чем идти дальше, лагерь у подножия.
Жизнь взяла верх. После нескольких трудностей – путешественники едва не заблудились в лесу, при обходе озера едва унесли ноги из преградившего путь болота и, наконец, общими усилиями переправившись через реку, которую они видели несколькими днями ранее с вершины горы,- так вот, после этих трудностей они значительно повеселели. Мрачные мысли развеялись и почти забылись такие же воспоминания.
После ещё нескольких дней пути путешественники вышли на широкий тракт. Дорога уходила туда, откуда они пришли, но и уходила в другую сторону, куда они решили пойти.
Идти по твёрдой дороге было неизмеримо легче для изрядно уставших людей. К тому же через некоторое расстояние им на отшибе попался настоящий колодец. Давно привыкнув таскать с собой запасы воды, которые они набирали из рек, они с радостью напились свежей воды, и наполнили полученные в Перогодаре ёмкости.
Значительно взбодрившиеся путешественники продолжили свой путь. Совершенно неожиданно они по дороге набрели на трактир. Он сначала показался крошечной точкой, куском камня, валуном, а уж потом приобрёл черты строения.
Они гурьбой вошли в трактир, радуясь мысли о предстоящем отдыхе, и замерли на пороге.
Посреди обеденного зала стоял огромный стол, а на нем был водружён гроб. В гробу лежал непомерно толстый человек. Не смотря на тщательность убранства одежды, было видно, что покойник претерпел ужасные муки перед смертью. Парауэл и Рауль перекрестились и, невольно заразившись благочестием, перекрестились женщины, в том числе и Кати, а следом за ней и Станис. Хотя он врятли подозревал, что он делает. Всё было бы ничего, но, ни около гроба, ни в трактире, не было слышно ни шороха, ни звука.
Тут послышался тихий, но как всегда картавый голос Валеко:
- Если его кто-то одел, то этот кто-то где-то есть.
- Ёмкое замечание, - улыбнулся Витор, он- то знал лучше других Валеко, и, помня, что тот, конечно, обладал многими знаниями, но говорун он был никуда не годный.
Едва Витор одобрил Валеко, как откуда-то послышались тяжёлые шаги. Шли явно снизу, причём от каждого шага скрипело и надсадно жаловалось дерево, из которого построили лестницу. Неожиданно из неприметной двери сбоку от лестницы ведущей наверх вышла дородная женщина с большой корзиной всевозможных продуктов.
Увидев гостей, женщина поставила корзину на пол и, подойдя к путешественникам, горестно всплеснула руками:
- Ах, господа! Какое несчастье! На белом свете стало невозможно жить. Если бы эта дорога не была так важна, мы бы никогда на свете не стали строить здесь нашу гостиную. Кто бы мог подумать, что здесь, на этой мирной дороге, заведутся разбойники! Вот и мой бедный муж, - женщина на секунду прервалась, взглянула на покойника, горестно вздохнула и продолжила, будто не останавливалась: -…пал их жертвой. Бедный Жак! Уже никому нельзя без опасения продвигаться по дороге. Они прячутся в лесу, в трёх милях отсюда – какой ужас! Вот и те господа едва спаслись от них в нашей гостиной. А мой бедный Жак, - взгляд и вздох, - как настоящий лев сражался за гостей против разбойников. А молодая леди так переживает до сих пор…
- Позвольте, - мягко перебил Витор, - здесь есть гости?
- Да, конечно. До последней возможности, что есть у бедной вдовы, - всхлипнула она, - буду принимать посетителей. Те господа наверху. Вы, наверное, тоже сбежали от разбойников, бедняжки. У молодых леди такой замученный вид, да и вы, господа, не в лучшей форме. Позвольте вас проводить.
Безо всякого умолку болтающая трактирщица затихла и пошла к лестнице. Путешественники двинулись за ней. Не смотря на присутствие покойника, они почувствовали всю комичность ситуации. Трактирщица если и чувствовала что-то по отношению к своему погибшему мужу, то только не скорбь. Её преувеличенно-хвалебные или выражавшие горе слова относились к ней самой, чем к «бедному Жаку».
Но едва она стала подниматься на второй этаж трактира, из неё вновь потекли слова:
- Ах, мой бедный Жак! Если бы у нас были дети, то они, как любящие чада, похоронили бы тебя с честью. А я одна! Кто тебе выроет могилу и опустит гроб с твоим прахом?
Под причитания трактирщица поднималась на второй этаж и открыла несколько комнат.
- Будьте уверены, господа, - в заключение сказала она, - хотя меня постигло несчастье, я обслужу вас достойно, как при Жаке, я обслуживала всех господ и дам.
И гордо подняв голову, трактирщица, так ей по крайне мере показалось самой, как истая королева удалилась.
Её новые гости полностью выслушали все сказанные ею слова. По всему трактирщица относилась к той породе людей, которые ради пары фраз скажут целую сотню. Их тем бесполезнее прерывать, что это только ухудшит положение собеседника и он услышит вдвое, а то и того больше, чем он бы услышал ранее.
Путешественники и путешественники стояли в дверях, слушая трактирщицу, но, едва та ушла, громко рассмеялись.
На шум ближайшая к ним дверь открылась, и из неё вышел пожилой, начавший седеть мужчина среднего роста и телосложения. Он оглянулся сначала в сторону лестницы, явно опасаясь, а уж затем посмотрел в их сторону. Увидев новых гостей трактирщицы, мужчина всем видом выдал облегчение.
- Здравствуйте, - любезно сказал он.- Мы соседи. Я Гарнед де Барнс.
К Гарнеду де Барнсу вышел Парауэл и, пожав его руку, сказал:
- Приятно видеть нового человека после стольких дней странствования. Мы путешественники. Я Парауэл, а с остальными вы постепенно перезнакомитесь сами.
- Конечно, - подтвердил де Барнс.
- Я наслышан от неугомонной трактирщицы, что на вас и ваших спутников напали разбойники?
- О, да! Ужасно, ужасные люди!
- Я хотел бы, чтобы вы нам рассказали, как это произошло.
Де Барнс с недоумением посмотрел на Парауэла и поэтому тот поспешил пояснить.
- Я спрашиваю вас не из праздного любопытства. Видите ли, мы не совсем обычные люди. Мы пленники Аримблы