Тысяча ступеней

Они оказались на том краю расселины.
Парауэл, увидев всё это, дёрнул плечом, словно подбадривая себя, мол, что это я, рыцарь, и боюсь? Он подхватил под руку Сару Даулинг и прошёл с ней почти так же решительно, как предыдущая пара, по этому, неизвестно почему, внушающему подозрения и даже боязнь, мосту.
Вслед за ними двинулась остальная группа, уверовавшая в беспочвенность своих опасений.
Они дошли до середины, как вдруг Степан охнул и, схватившись за бок, упал на колено. Все остановились. Степан и Чарлей замыкали шествие, поэтому последний, тут же, как упал старик, оказался рядом. Наталья Вашинкова исполняла на «Эролайндже, кроме функций контролирующего ночного диспетчера, обязанности доктора, а вернее врача терапевта.
Она быстро подошла к Степану. Наталья считала пульс и после недолгого колебания легко надавила на правый бок Степана. Тот ещё раз охнул.
- Аппендицит, - изрекла Наталья.
Все мрачно переглянулись. Подобная ненадобность организма во времена Чарльза и Витора вообще атрофировалась у человека, а если и встречалась, то имелась какая угодно процентная гарантия, что человек останется здоров на всю жизнь и никогда не вспомнит о реликтовом органе внутри своего тела. Здесь, в другом времени, без необходимых условий и инструмента Степан оказался перед очевидной смертью.
Но тут Степан, видимо превозмогая боль, вскричал:
- Чего вы стоите? Бегите на ту сторону немедля! Спасайтесь!
И до того был чудовищен его крик, что группа, остановившаяся на мосту, пришла в волнение и откатилась на сторону, где уже стояли Станис, Кати, Парауэл и Сара. Даже Наталья дрогнула и, вспомнив свою нерешительность, охватившую её перед мостом, попятилась.
- Осторожно! - крикнуло сразу несколько голосов. И вовремя. Ещё бы полшага и Наталья улетела бы в пропасть. Она испуганно отшатнулась от края и бегом побежала прочь с моста. Чарлей всё ещё придерживал Степана.
- Беги, - рявкнул на него Степан.
Чарлей что-то хотел возразить. В этот миг Наталья как раз добежала до своих друзей, но прежде чем она оторвала ногу от моста, из глубины расселины вознёсся наверх поистине рёв.
Все перешедшие мост в ужасе отпрянули вглубь пещеры, но любопытство остановило их от дальнейшего бегства.
А на мосту происходило вот что.
Услышав рёв, Степан рухнул грудью вниз и возопил:
- Господи, воля твоя, смилуйся!
- Что это? – выпучив глаза, спросил Чарлей.
- Ты волшебник, воспользуйся силой, переданной тебе, не… не пусти его к ним, - задыхаясь, сказал Степан.
- Что это? – повторил свой вопрос Чарлей.
- Древний Ужас, известный первобытному человеку. Оно воплощение всех страхов и каждый видит его по-своему.
- Откуда вы это знаете? – спросил Чарлей, почувствовав смутное беспокойство.
- Спаси их, ты можешь одолеть дух! – произнёс Степан угасающим голосом, казалось пригвождённый к мосту.
И тут из бездны вынырнуло нечто. Оно имело расплывчатые, но одновременно вполне определённые очертания. Рёв, издаваемый чудовищем, заставил всех содрогнуться от замогильного страха.
Чарлей вскинул руки, этим древним, как мир, жестом защищая себя и пуская в ход волшебство. Атмосфера ощутимо наэлектризовалась. Сразу стало чувствительно, что идёт незримый поединок. Дух терял окраску и форму, но продолжал оставаться собой.
Тут Степан набрался сил и крикнул:
- Да бегите же!
Эти слова словно подхлестнули. Кроме Станиса и произвольно оставшейся на месте Кати, все сорвались с места и поспешили убраться прочь. А оставшаяся пара ощутила себя под защитой невидимой и могущественной силы. Страшное видение и борьба с ним, казалось нисколько не пугала их.
Степан увидел это. Улыбка, победоносная и одновременно радостно-торжественная придала ему сил. Локтём он приподнял своё немощное тело и, обращаясь к духу, олицетворяющему древний ужас, произнёс:
- Любовь сильнее любого волшебства, сильнее страха и печалей. Нет крепче её вещества в природе, или которое только изобрели люди. И склоняться перед ней существа, страшащие нас. Осенится то чувство сенью Господней. Аминь!
Столь неожиданно вырвавшиеся сильные слова из уст старика, который, вроде бы, никогда не был грамотен, может, были и неуместны, но поднялись из самых глубин его души и произвели потрясающее действие. Свидетелями этого чуда стали Станис и Кати.
Древний Ужас дрогнул и стал оседать вниз в бездну. Туда его толкала могучая сила волшебства Чарлея. Но, всё же, основная сила исходила от Кати и Станиса – их любви.
Казалось, облик духа преломляется. Но чудовище предприняло попытку освобождения. Оно рванулось вверх, но не рассчитало сил. Больно уязвлённое на ментальном уровне чудовище страшно заревело. Показалось, что ушные перепонки не выдержат этого, но они выдержали. Не выдержал мост.
Чудовище уже рухнуло вниз, но его последний крик вызвал сильное эхо, которое тряхнуло мост до основания. Всеемте с частью моста вслед за чудовищем, низвергнутым в бездну несколько секунд назад, вниз упал Чарлей.
Степан чудом зацепился за край моста и повис. Станис сорвался с места и безрассудно бросился на помощь к старику. Тот увидел это и пробормотал:
- Поздно. Храни вас Господь.
Станис подобрался к краю, уцепившись за который висел Степан. Но прежде чем он успел схватить Степана за руку, тот сорвался и беззвучно улетел вниз. Он был мёртв до того мгновения, когда пальцы разжались.
Станис остался лежать на мосту, с рукой, протянутой в бездну. Самые противоречивые чувства одолевали его. Он закусил губу так больно как мог, чувствуя, что слёзы навернулись на глаза.
Он почувствовал слабое прикосновение. Он вскинул голову и увидел Кати.
Станис поднялся и как маленький мальчик последовал за ней.
Через десять минут они увидели свет, через минуту дошли до входа, а ещё через некоторое время послышался глухой звук. Это рухнули остатки Тёмного моста.
Глава двадцать первая
Нужно представить себе в каком состоянии духа пребывали путешественники после происшедшего. Даже Парауэл, невзлюбивший Чарлея после всего, что он пообещал для него сделать и не смог, сейчас горько жалел о его участи. А трагическая, и вполне таинственная смерть Степана, вовсе выбила почву из-под ног. Они долго не могли собраться с силами и обрести четкость в избрании дальнейшего движения по планете. Им явно не хватало энергии для дальнейших странствий и тем не мене они продолжали спуск с гор.
А внизу расстилался самый привлекательный пейзаж. Богатая, яркая растительность щедро покрывала землю. Живописные леса покрывали большие участки. Даже сверху, ещё не ступив на неё, они понимали, как