Морталия. Узурпация (СИ)

– Я так не думаю! – послышался хриплый бас за спиной вельможи. Он обернулся и увидел суровое лицо трактирщика.
– Возможно, обливать грязью своих наместников в Стригхельме для вас обычное дело, но вы не в столице! – злобно говорил он.
– Хорошо, я заплачу за комнаты вдвое дороже, – свирепея, процедил Кравец.
– Да хоть втрое! В моей таверне никто порочить доброе имя лорда не будет! Вот этот виноград, – трактирщик взялся большой ладонью за кованую лозу, – лорд выковал в своей кузнице своими руками и подарил мне. Вон те фонари на мосту тоже его работа, как и сам мост. В каждой кладке наших домов есть пот и кровь нашего лорда! Лорд наш отец и наш брат! Парни, выкиньте эти вонючие мешки говна из города! А будут сопротивляться, убейте!
Повозка остановилась возле возбуждённой толпы.
– Да вы знаете, что вам за это будет? – воскликнул вельможа, которого схватили под руки двое здоровенных мужчин.
– Знаем! Ничего! – резко ответил трактирщик.
– Никто, слышите, никто не смеет говорить в нашем доме плохо о нашем лорде! – говорил мужчина, брызгая слюной на Кравеца и швыряя его в телегу Фрэнка.
– Да я умру за лорда! – орал кто-то из толпы.
– Какой-то культ безумных фанатиков, – совсем тихо прошептал Зайдан. Здоровяк толкнул его и он сам забрался в повозку.
Второго стражника как пушинку подхватили на руки и под крики толпы закинули в телегу.
– Рой, я надеюсь, ты плюнул ему в выпивку? – спросил трактирщика один из мужчин, смотря на удаляющуюся повозку.
– Обижаешь! – смеясь, ответил Рой.
– Что лорду скажешь? – вздыхая, спросил мужчина. – Думаю, он будет не рад.
– Скажу всё как есть. Что приезжали к нему какие-то пройдохи в рюшах и шелках. Нам они не понравились, и мы их выдворили из города. Кто ещё защитит лорда от него самого, если не мы.
Глава 3. Тарплен. В поисках преступника
Нежная и чувственная мелодия скрипки пробежалась по спине Друлля мурашками. Он сидел у барной стойки, запустив кончики пальцев в свои волнистые волосы до плеч.
— Твой сок, попрошайка! – рявкнул трактирщик и с грохотом поставил стакан на стол, выплеснув несколько красных капель на рубаху сыщика.
— Вообще-то я за него заплатил, – спокойно ответил он. Над его правым ухом раздался знакомый голос:
— Вот это встреча!
– Бэн! Ты ещё в городе?
– Да вот, решил задержаться здесь до утра, – кивнул он, подсаживаясь за стойку. — А вы, барин, что-то невеселы.
— Неудачный день, – тяжело вздохнул сыщик. — Бэн, ты что-нибудь слышал об убийствах в Исааде?
-- Конечно, кто о них не слышал. Нас потрошат как свиней, а стражники короля бездействуют. Народ недоволен, волнуется. Кружку вашего лучшего эля, пожалуйста, – крикнул он трактирщику.
– Вас? Так убивают только в Исааде. За стенами дворца убийств не было. Или у меня неполная картина происходящего?
– Это смотря с какой стороны поглядеть, – закряхтел Бэн, удобнее усаживаясь на высоком дубовом стуле в виде пивной кружки. – В Исааде проживает немало моих друзей.
– У тебя здесь друзья?
– А чего вы, барин, так удивляетесь? Я много что покупаю у местных торговцев.
Друлль отвлёкся, нахмурив густые прямые брови. За одним из столиков битком набитой таверны произошла потасовка. Рослый мордоворот схватил за шиворот обоих дебоширов и вышвырнул на улицу.
– Как же ты это делаешь, если тебя не пускают во дворец?
– У меня у озера таверна. Мне привозят отсюда кое-какой товар.
– Вот как, а я думал, что ты ямщик, – Друлль снял перчатки и заткнул их за пояс. – У озера, говоришь? Это у которого? Неужели на берегу Зартивы?
– О, нет. Попроще. Озеро у трёх дорог. Таверна так и называется «Три дороги».
– Впечатляет. Расскажи, что ты знаешь об убийствах, – Друлль внимательно посмотрел в уставшие глаза Бэна.
– Кто-то убивает людей во дворце и жрёт их.
Трактирщик вновь с грохотом поставил кружку на стол и облил сыщика.
– Жрёт? – удивлённо поднял брови Друлль и потянулся к сумке, лежащей у его ног. Он достал рисунки и внимательно всмотрелся в один из них. – Не похоже на то, что тела съедены, – морщась, пробормотал он.
– Всё верно, – кивнул Бэн, смотря на рисунки в руках сыщика. – Первые жертвы были просто разорваны, а потом, кто бы это ни был, начал жрать их.
– Первые жертвы? Это последние восемь! – перебирая картинки и бросив их на стол, возмутился Друлль.
– Вы на мою стойку свой мусор не кидайте, грязные оборванцы! – заревел трактирщик, обслуживая даму распутного вида на другом конце стойки.
– Ты лучше свою маковую ундину обслуживай, – рявкнул Бэн, когда Друлль собирал рисунки и укладывал их обратно в мешок. – А кто художник? – Бэн выхватил один рисунок из рук сыщика и округлил глаза.
– И почему я сам до этого не додумался! Что тебя удивляет? – Друлль раздражённо взглянул на рисунок. – Торвальд, – прочитал он вслух. – Брат Жароса?!
– Да, он местный художник.
– Вот как, я не знал.
– Партурик был здесь, – задумался Бэн.
– Когда? – хищные глаза Друлля блеснули в свете многочисленных свечей таверны.
– Неделю назад.
– Странно. Партурик ходит только по Фетре из Стригхельма в Балгур и обратно. Что могло привести Жароса в Тарплен? Он боится плавать во внешних водах.
– Да уж, капитан корабля охотников на морских чудовищ – боится чудовищ, – хохотнул Бэн.
– Из всей гильдии охотой сейчас промышляет только команда "Блуста".
– "Блуст" бывает тут довольно часто. Привозит Тарплену на продажу пойманных морских тварей. И вкусные же они, зараза, – Бэн опрокинул кружку эля и сделал несколько жадных глотков.
– Смотря на чей вкус. Так или иначе, риск большой. После экспедиции, в которой погибла почти вся семья Марсудалов, Жарос больше не заплывает дальше Фетры, но как оказалось, не всегда.
– Может оно и к лучшему. Ведь это их семья не участвовала в защите столицы. Кто знает, помоги они тогда, может быть Топаз был бы жив.
"Ну уж нет", – подумал Друлль. – Увидеть бы самое первое место преступления, – тяжело вздохнул он и посмотрел на свой томатный сок, сдерживая рвотные позывы. – "Убийца жрёт своих жертв", – промелькнуло в его мыслях. – Уберите этот сок! Яблочный, пожалуйста, – крикнул он трактирщику.
Бэн придвинулся к сыщику и прошептал, осторожно косясь на хозяина таверны:
– Если вы не наденете значок, барин, боюсь он выльет вам сок прямо в лицо. Не жалуют тут бедняков, вроде меня.
– Так ты не бедняк! – не согласился Друлль, прицепив на грудь золотую безделушку.
– Ошибаешься, барин, трактирщикам за стенами живётся туго. Оброки неподъёмные.
– А вот и… – запнулся трактирщик, увидев значок члена Совета Дюжины, и аккуратно поставил стакан, – ваш сок, милорд! – просиял он, вспоминая легенды, ходящие о маскирующемся сыщике из совета. – Что-то ещё изволите?
– Нет, сока достаточно, – безразлично ответил Друлль и пригубил напиток.
– Какие перемены! – хмыкнул Бэн.
– Было бы забавно, если бы они менялись и в обратную сторону, когда я снимаю значок, – недовольно сказал сыщик. – Я сыт по горло этим лицемерием!
– Барин, а ведь я могу помочь!
– Да ладно? И они что, серьёзно перестанут помнить кто я? – Друлль удивлённо поднял левую бровь.
– Я про убийства. Я знаю мужа женщины, которая погибла первой. Он живёт недалеко от борделя Тарплена, – Бэн уже допивал своё пиво.
– Вот это совпадение! – радостно воскликнул сыщик.
Трактирщик поставил на стол тарелку с фруктами:
– Это подарок от заведения, милорд, – снова просиял он.
– Не нужно, спасибо, – Друлль отмахнулся от угощения и встал, поднимая свой мешок с пола. – Так пойдём же скорее, Бэн! Ты не представляешь, как помог мне!
Когда они вышли из душной таверны, прохладный воздух приятно коснулся щек сыщика. Он жадно вдохнул манящее приключением ассорти ароматов. Высокие кованые фонари освещали узкие каменные улицы и отражались в многочисленных окнах трёхэтажных домов. Редкие тёмные силуэты людей неторопливо блуждали по улицам, их тени скользили по ровным серым фасадам зданий. Порывы ветра изредка до скрипа раскачивали висящие на цепях вывески торговых лавок, большинство из которых были закрыты.