Иван-силач
Иван прошел всю войну без серьезных ранений. Были в его жизни другие женщины, другие случайные встречи. Но вспоминал он лишь одну.
Спустя год – удивительный год мирной жизни – Иван водил трактор в колхозе, а временами, неизменно вспоминая при этом довоенные годы, подрабатывал механиком. Его талант снискал себе уважение среди товарищей, а однажды ему даже доверили чинить машину, принадлежавшую МГБ.
Дом, который достался Ивану, когда он вернулся в деревню после демобилизации, был невелик и требовал серьезного ремонта. Родительский дом, что стоял на той же улице, был и больше и крепче. Но родители Ивана не пережили войну, а в доме уже жили другие хозяева. Председатель колхоза, отписавший Ивану старую развалюху, на его вопрос о родительском доме лишь неодобрительно хмыкнул, словно говоря: «Ты, может, и получил пару медалей на войне, но здесь ты ничуть не лучше других». И теперь, вечерами, отработав смену в колхозе, Иван занимался починкой дома. Он подбирал обрезки досок везде, где только можно, любая щепка шла в дело, и даже вся незатейливая мебель была сделана Иваном собственноручно. Впрочем, он старался, чтобы его жилище никак не выделялось на фоне остальных: это все еще был скромный, небольшой домишка, хоть и полностью обновленный. У немца или американца он, пожалуй, вызвал бы презрительное фырканье, однако японец восхитился бы элегантной простотой его прямых линий.
То день был как многие другие. Иван совершенно вымотался, он почти не спал последние время, занимаясь починкой колхозного трактора. Из мастерской трактор забрал Олег, никудышный водитель, который ничего не понимал в моторах, да и не хотел. А это значило только одно: не сегодня, так завтра машину придется чинить заново.
Впрочем, это все потом. Сейчас он просто хотел спать. Прилечь хотя бы на часок. Он вытер руки засаленной тряпкой, закрыл мастерскую и отправился домой. Женщину он увидел издалека. Она торопилась ему навстречу, почти бежала. И с ней была девочка лет восьми, которую она тащила за руку. Иван застыл на месте. Не может быть. Неужели это она? Или он просто спит на ходу? Она бежала к нему, а он был не в силах двинуться с места.
– Иван. Ваня. Разве ты меня не узнаешь?
– Татьяна? Таня… Это в самом деле ты… Но как ты меня нашла?
Он вдруг почувствовал, как его пнули в ногу. Раз и другой.
– Это моя мама! Моя! Отстань!
Иван удивленно взглянул вниз. Девочка, сердито нахмурившись, снова пнула его под колено, а затем еще ударила по ноге маленьким кулачком. В детских чертах безошибочно узнавалась стоящая рядом взрослая женщина.
– Твоя дочь, – сказала Татьяна.
– Скорее, твоя. На меня она совсем не похожа.
– Она сильная. Совсем как ты.
Ну что ж, по крайней мере, приходилось признать, что бить и пинаться девчонка умела как следует.
– Лиза, прекрати. Это твой папа.
– А вот и нет, мой папа умер на войне!
Женщина быстро и пронзительно взглянула на Ивана.
– Это я ей так сказала. Знаешь, было время я думала, что ты погиб. Тогда, под Москвой, с фронта дошли слухи, будто вся ваша рота пала в бою.
– Так и было. Уцелел только я да еще пара человек.
Иван поднял девчонку на руки. Та, не раздумывая, стукнула его по носу, а потом разревелась.
– Но я не сдавалась, – медленно проговорила Татьяна. – Искала, спрашивала. Даже сюда перебралась. Узнала, что в сельскую школу учитель нужен – ну и поехала…
На следующий день они подали заявление в сельсовет и расписались через месяц.
<p align="center">
*****
– Иди сюда, Лиза. Я научу тебя, как за себя постоять.
Иван прекрасно помнил, как в свое время любимым развлечением всех мальчишек в школе было ловить девчонок и стягивать с них трусики на глазах у всех. Теперь у него самого была дочь, а значит, он должен был сделать все возможное, чтобы этого не произошло и с ней. Он сильно сомневался, что даже после войны мысли взрослеющих мальчишек направились по другому руслу. Дед Кирилл научился отменно боксировать еще во время своих рейсов в Сан-Франциско. По традиции дед обучил своего сына, а тот – Ивана, хотя последний и был уверен, что в бою с профессиональным боксером ему несдобровать. Впрочем, ему только было нужно научить дочь давать отпор обидчикам. Характер у не был бойцовский, Иван при первой встрече в этом убедился. И в прыжках через скакалку Лиза была настоящим профессионалом, так что за работу ног волноваться не стоило. Боксерской груши у Ивана, разумеется, не было, так что пришлось выкручиваться с помощью подручных средств. Он нашел старую рыболовную сеть, завернул в нее футбольный мяч и закрепил все это веревками на удобной для дочери высоте: одна веревка, зацепленная за крюк на потолке, держала конструкцию в воздухе, другая, намотанная вокруг круглого кольца двери в погреб, создавала натяжение, придавая упругость своеобразной боксерской груше.
У Татьяны это нововведение в доме не вызвало ничего, кроме ошеломления и неприязни.
– Ты чему ребенка учить вздумал? Не думай, что эта штука останется в доме. Как закончите свою возню – снимай, и чтобы больше я её здесь не видела!