Ржавчина и кровоподтеки (СИ)

— Что ты уже натворил? — серьёзно спросил Райт
Томас не любил появляться у директрисы, потому что мог лишний раз встретиться с Ньютом, а этого сейчас хотелось меньше всего. Если честно, то Моррисон у него не вызывал ничего, кроме желания никогда не видеть блондина, не слышать о нём.
Томасу было бы гораздо легче жить, если бы они никогда не встретились.
— Кажется, ничего, — пожал плечами брюнет. — Пойду узнаю.
***
Томас долго не решался зайти в кабинет. Что-то ему подсказывало, что его там ждет монстр по имени Ньют Моррисон, но, к счастью, в кабинете не было никого, кроме директрисы, которая уже ждала его. Это была женщина средних лет, достаточно строгая, но справедливая, поэтому у Томаса с ней были вполне дружеские отношения.
Но вот шестое чувство Эдисона никогда не обманывало, потому что в следующие пять минут, даже не стучась, в кабинет вошел его самый страшный кошмар. Захотелось провалиться сквозь землю.
Дыши, Томас
Всё нормально.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Ньют же кинул на него безразличный взгляд и уселся на диван, закинув ногу на ногу.
Миссис Моррисон посмотрела на сына гневным взглядом, но почти сразу сосредоточилась на Томасе, а вот Эдисону было весьма сложно сосредоточиться на чем-то, кроме блондина, глаза которого теперь были направлены прямо на него. По позвоночнику пробежали мурашки от такого взгляда.
Все хорошо.
Не смотри на него.
Не думай о нем.
Томас, дыши.
— Томас, ты меня слушаешь? — голос директрисы заставил парня молниеносно перевести взгляд на женщину.
— Да, конечно! — тут же ответил Эдисон.
— У меня к тебе есть просто огромная просьба, — начала женщина. Томас заметно напрягся. — Ты не мог бы подтянуть Ньюта в учебе?
Воздух мгновенно застрял в глотке, не позволяя дышать, зрачки расширились от ужаса. Томасу показалось, что его сейчас убили одним ударом. Сердце пронзительно запищало и рухнуло к самым пяткам от осознания того, что он сейчас услышал. Ньют пристально наблюдал за его реакцией и чувствовал такое бешеное удовлетворение. Глаза Томаса в панике бегали в поисках выхода, но кажется, что его сейчас просто не существовало.
Успокойся, Томас.
Откажись.
Скажи, что угодно, но только никогда не соглашайся на это. Никогда.
— Я не могу, — Томас изо всех сил старался не смотреть на Ньюта в этот момент, но он скорее почувствовал, чем услышал, как тот издал тяжелый вздох сочувствия. Эдисона снова заколотило.
— Почему? — удивленно спросила женщина. — Ньют, сказал мне, что вы хорошие друзья, верно? — директриса перевела взгляд на блондина и тот спокойно кивнул, вновь посмотрев на Томаса, у которого сердце отказалось биться окончательно. Он даже не дышал. Взгляд - пронзительный, холодный и убивающий - заставлял внутренности Томаса непроизвольно дрожать.
Всё очень плохо.
Всё очень плохо.
Всё очень плохо.
Хотелось бежать отсюда, не оглядываясь, но Эдисон был сильнее этого. Сильнее своего неконтролируемого страха перед Моррисоном. Чего добивается Ньют? Томас даже знать не хотел. Он не хотел даже думать о возможности помогать ему. Нет. Он хочет жить.
— Миссис Моррисон, я правда не могу, — уже более уверенно отозвался Эдисон. — Я с радостью бы помог Ньюту, - парень запнулся на его имени. Стоило видеть, каких вообще усилий Томасу стоило сказать это, — но я правда не могу. Я уезжаю скоро…
— Разве это проблема? — удивленно спросила директриса. — Ньют же тоже захотел поехать туда с тобой. Сказал, что присмотрит за тобой, поможет, поддержит, а ты за недельку хоть немного поможешь ему с учебой. Пожалуйста, Томас, я тебя очень прошу.
Томасу казалось, что он попал в ловушку. С одной стороны - Ньют, а с другой — его мать, которая также является директрисой в школе, в которой он учится. Эдисон смотрит на Ньюта и внутри у него разрываются внутренности. В какую игру он играет? Зачем ему это? Томас догадывается. Он просто хочет заставить брюнета пожалеть о своем существовании. В глазах — ореховых, чертовски красивых — пляшут черти. Блондин сжигает заживо одним только взглядом.
— Мистер Эдисон, куда вы? Подождите!
Томас бежит прочь из кабинета.
***
Холодной водой в лицо, но это не помогает. Томас сейчас не может справиться со своей паникой. Ньют всеми силами хочет раздавить его. И он давит на него; давит и тянет на дно. Всё, что делает Моррисон — это убивает Томаса. Во всех смыслах. Он хочет сделать его своей собачонкой, которая бы служила ему, но этого никогда не произойдёт. Лучше и правда умереть, чем подчиняться какому-то придурку. Все внутри трещит по швам.
— Нет, я всё-таки набью Моррисону морду! — злится Минхо. — Мне хоть полегчает.
— И что это изменит? — спросил Эдисон. —Думаешь, что если ты дашь ты ему по морде пару раз, он оставит меня в покое? Он никогда в жизни не сделает этого, всё лишь окончательно превратится в кошмар. Он меня просто сожрет, понимаешь? Он меня сожрет, причем с потрохами. Ты не знаешь, на что способен Моррисон, и, поверь мне, тебе лучше не знать.
Томас облокотился руками о раковину. Мысли, словно воронья стая, крутились вокруг Ньюта. Кажется, что отчаяние поглотило парня. Томас пытался подавить это чувство, но оно не собиралось уходить из его головы.
— Он наплел директрисе, что мы с ним друзья, и теперь она всё-таки может заставить меня заниматься с ним. Он знает, что я послушный мальчик и не пойду против воли учителей, а я знаю, что он просто хочет лишний раз унизить меня. Это лишь повод, чтобы встречаться со мной чаще, и, соответственно, бить меня чаще. Если он не улучшит свои оценки, то, скорее всего, останется на второй год, а его мамочка не хочет этого. Она меня просто сожрет, если я не помогу ему.
— Что мешает тебе отказаться? — тут же спрашивает Минхо. — Пускай с её придурком занимается кто-то другой.
— Я лучший ученик. И знания у меня намного выше уровня школьной программы. Директриса знает это и поэтому со своим сыночком с меня не слезет. Тем более, что она общается с моей матерью, а та считает Ньюта довольно таки милым парнем. Никто не знает его настоящую темную сторону, кроме меня.
— И что ты собираешься делать? — спросил Райт.
— Я не знаю, Минхо, правда, не знаю, — проговорил Эдисон. — Мне хочется утопиться в этой раковине прямо сейчас.
Отвратительно.
Отвратительно.
Отвратительно.
Совершенно безнадежно.
Ньют сделает всё возможное, чтобы эта неделя была самой худшей в жизни Томаса.
И вечная мантра Эдисона о том, что всё будет хорошо, покатилась к черту.
***
— Томас, сыночек, ты в порядке? — вечером Эдисону позвонила мама.
— Всё хорошо! — сказал Томас.
Но на самом деле всё было ужасно. Настроение Эдисона было на дне, но он никогда не говорил родителям о своих проблемах, он старался решать их сам, и теперь парню казалось, что его завалило ими, как лавиной. И самая главная проблема — это Ньют.
Даже думать о нём больно.
Томас - хороший человек. Он всегда находит в людях положительные черты характера, даже если человек абсолютно безнадежен. А вот Ньют — это отрицательный герой в его жизни, в котором просто не может быть ничего положительного.
У Ньюта два состояния по жизни:
Злой и просто в бешенстве.
К сожалению, Томас знает эти два состояния слишком хорошо.
Раны-то не заживают.
Раны кровоточат и кровоточат.
А он почти каждый день наносит новые и не жалеет. Абсолютно. Потому что такое понятие, как «человечность» для этого парня не существует.
Два разных человека.
Томасу иногда кажется, что вместо крови по венам Ньюта течет ненависть к нему. Эдисон устал, но характер никогда не позволит ему показать свою слабость. Томас сильнее, чем кажется. Он зализывает свои раны по ночам, а утром снова улыбается. Это уже привычка.
Всё хорошо, когда всё плохо.
— Мне звонила миссис Моррисон! — Эдисон знал, чем закончится подобное.