Самарийский цикл. Книга 2: Нарушитель клятвы (СИ)

 Анар спешился, подняв под собой облачко пыли, и пошёл проведать друга.
 Вартаз лежал неподвижно и мирно сопел, обхватив ладонью рукоять меча. Не забыл он и о луке, который покоился рядом с готовой стрелой. Даже в таком состоянии он готов к чему угодно.
 Анар не стал его тревожить и направился в трактир. Оказавшись внутри, он не обратил внимания на рассаживающихся караванщиков и сразу подошёл к стойке, где пухлый трактирщик раскладывал посуду.
 - Мне нужен лекарь.
 - Крайний дом, как выйдешь направо, - ответил трактирщик, не отвлекаясь от занятия.
 Анар поблагодарил его и выскочил на улицу. Миновав шесть домов, он остановился у покосившейся хижины, больше напоминавшей шалаш.
 Три раза ударив по двери, Анар прислушался: тишина. Он повторил. После чего внутри заскрипели доски, и зазвенела посуда. В дверном проёме появился старик, в грязной рубахе, свисавшей до пола. В руках он держал масляную лампу, в которой колыхал огонёк.
 - Чего тебе? - старик посвятил лампой перед самым лицом.
 - Мне нужен лекарь, - ответил Анар и, увидев сузившиеся глаза деда, добавил: - Я хорошо заплачу.
 Старик наклонился в сторону и посмотрел за спину ночному гостю.
 - Где больной?
 - Он в телеге, около трактира.
 - Сейчас, - сказал лекарь и скрылся в темноте хижины.
 Если бы Анар знал, что старик медленно передвигается, тогда привёз друга на телеге.
 Они добрались до Вартаза. Анар помог лекарю заползти внутрь, а сам встал рядом, чтобы не мешать, но всё видеть. Старик сразу надавил горцу на грудь, отчего горец широко раскрыл глаза и попытался поднять меч.
 - Не глупи сынок, я только осмотрю, - спокойно сказал старик, и отодвинул лезвие меча в сторону. - Так, на плече рана, пока не воспалилась. Я её почищу. Ребра... сломано четыре ребра. По нему что, табун пробежал? - лекарь посмотрел на Анара. - Десять дней постельного режима. Вот мазь, на рану утром и вечером. Двигаться нельзя, а то ребра войдут в лёгкие. До этого ему везло. Завтра проснёшься - будешь чувствовать себя хорошо, но не вставай, - старик обмазал мазью рану на плече.
 - Он раньше десяти дней не встанет? - спросил Анар.
 - Встанет, но только сразу упадёт, ему двигаться нельзя, понимаешь? Ребра в крошку. Через десять они немного схватятся, - старик сжал кулаки. - И он сможет ходить, не более, - старик для убедительности ткнул пальцем в грудь Вартаза.
 Горец застонал.
 - Видишь, - лекарь порылся в телеге и достал кусок длинной ткани. - Сейчас мы его перетянем. Не забудь заплатить за ткань, - он потряс рулоном материи и усмехнулся. - Кто-то лишился платья.
 Немного повозившись, они стянули грудь горца и уложили его между мешками.
 - Вот теперь порядок, - улыбнулся старик.
 Анар отдал ему серебряник и помог вылезти из телеги.
 - Принеси что-нибудь пожрать, - из фургона раздался хриплый голос.
 Анар потащился в сторону трактира.
 Он радовался, что Вартаз пришёл в себя. Только смущало, что десять дней горец не сможет передвигаться самостоятельно. Придётся задержаться в Грофорке, пока Вартазу не станет лучше.
 Анар набрал на поднос еды: четвертинку сыра, хлеба и мяса с варёной картошкой. Также прихватил кувшин с вином, отдававшим кислятиной. На выходе получил указания от купца и вернулся в фургон.
 Они ели и пили, перекидываясь шуточками, и громко смеялись, нарушая тишину в деревне. Анар не вспоминал о предательстве Вартаза. Было ли это действительно трусостью, или это был ловкий ход - все в прошлом. Он наслаждался общением и мыслью, что кому-то нужен.
 - Ты когда-нибудь думал о будущем? - Анар внезапно сменил тему разговора.
 - Когда сидел в камере - думал о смерти. Когда жил в хижине - думал о смерти. Когда мы отправились в путь - думал о том, как бы вернуть по скорее меч. Что будет дальше - меня мало волнует, - Вартаз смотрел в потолок фургона, где через дырочку откуда проглядывалось тёмное небо.
 - А всё же... Ну, вот ты вернёшь меч, а что дальше?
 - Как обычно - война.
 Анар опрокинул кувшин, допив остатки вина.
 - А я буду служить новому господину. Я не нарушу очередную клятву и встану на колено перед ребёнком Илены.
 - Значит, наёмник прав: свобода - только для идиотов, - Вартаз закашлял.
 - Свобода только для идиотов, - повторил Анар.
 Прошло ещё около четверти стражи, прежде чем Анар уснул.
 Образы гуляли в голове, как горожане в парке Илура. Внезапно появляясь - и исчезая принося радость и горечь. Сны рисовали картины, одну за другой, замирали - и стирались. Появлялись знакомые лица: Илена, Мэтиэль и Адар. Последний только все испортил. Развеял цветные рисунки и развесил мрачные полотна. Потом пришёл Вартаз, схватил запястье и потянул в спасительный туман.
 - Очнись, - сквозь сон продирался хриплый шёпот. - Очнись.
 Анар открыл глаза. Горец дёргал за руку и тихо говорил.
 - Что? Ты обмочился? - Анар уставился на друга, протирая глаза.
 - Тс, рядом кто-то есть, - Вартаз убрал палец от губ Анара.
 - Торгаш наверно бродит, в комнате мест не хватило, - предположил Анар.
 - Неет. Он бы сейчас шумел, а тут ходят тихо, - объяснил горец.
 Анар нагнулся и всмотрелся в темноту. Тучи прятали луну, и ночь встала непроглядной стеной. Лишь слабые отблески окон трактира давали возможность рассмотреть силуэт здания. Анар вылез из фургона, обдал прохладный ветерок, с запахом свежего сена.
 - Я ничего не вижу, - Анар огляделся по сторонам.
 - Тут не надо смотреть, надо слушать.
 - Я кроме твоего хрипа в груди ничего не слышу, - Анар притих. - А нет, подожди, стук копыт.
 - Нет, ближе...
 Ткань, служившая крышей для телеги, порвалась в нескольких местах. Вартаз выругался, а Анар обнажил меч.
 Клинок в последний момент успел отразить удар. Опять удача. Анар отшатнулся и прижался к фургону.
 - Ты как там?
 - Живой... Ещё чуть-чуть - и меня бы прошили железяки, - горец выкинул в пыль два кинжала без рукояти.
 Стук копыт становился громче.
 - Что...