Двуглавый орел
Бека принесла ему еду и напитки, а затем села с ним рядом.
— Вы летчик?
— Угу. — Он уже откусил кусок. — Это действительно очень вкусно. Я даже не представлял, что настолько голоден.
— Имперский Космический Флот? — допытывалась она.
Он замотал головой и поднес к губам салфетку.
— Не совсем. Имперские ВВС Фантина. Меня зовут Вилтри. Оскар Вилтри.
— Бека Мейер.
Он привстал и учтиво пожал ей руку:
— Благодарю вас за гостеприимство, мамзель, и за ту доброту, которую вы оказываете незнакомцу, прибывшему сюда из другого мира.
— Учитывая, что вы рискуете жизнью, сражаясь за мой мир, я думаю, тарелка ветчины и хлеба — это наименьшее, что вы заслуживаете.
Вдруг он перестал есть и нахмурился:
— Послушайте… Я уже не мог вас где-то видеть?
— Я была здесь вчера.
— Нет, не здесь. Где-нибудь в другом месте.
— В храме, несколько дней назад. Вы придержали для меня дверь.
— Да-да… Теперь я вспоминаю.
В этот момент особенно яростный порыв ветра заставил задрожать окна кафе, а дождь с удвоенной силой забарабанил по стеклу.
— Полагаю, этот пирс может выдержать любой шторм, не правда ли? — спросил Вилтри.
— Ну, думаю, он еще не скоро рухнет, — успокоила его официантка.
Прошло не менее часа, прежде чем шторм начал стихать, и уже можно было подумать о том, чтобы, улучив удобный момент, добежать по пирсу до город ской набережной. Все время подливая ему в чашку кофеин, Бека болтала без умолку, перескакивая с темы на тему, как будто спешила высказать все, что накопилось у нее внутри за долгое время душевного одиночества. Вилтри же только слушал, словно боясь ее прервать. Сегодня у него был ужасный день: кошмарный воздушный бой, приступы панического страха… «Летучие мыши», казалось, были повсюду. Они беспрерывно атаковали их строй со всех сторон и в конце концов вынудили сбросить впустую весь бомбовый запас и повернуть назад, после чего имперских летчиков ждал долгий и опасный путь обратно на базу. Никаких целей они не поразили. Они их даже не видели. В том районе они вообще ничего не видели, кроме раскаленной, плавящей песок в стекло долины. Блюдо Песка — недаром она так называется. «Ореол» не потерял ни одной машины, но пять самолетов вернулись с серьезными повреждениями, а несколько летчиков были ранены. «У как Убойный» чудом дотянул до базы. Из-за каких-то неполадок с бомболюком он так и не смог сбросить часть своего боекомплекта, и Вилтри серьезно опасался, что даже если он и долетит, то при первом толчке о землю будет уничтожен своими же бомбами. И все же ребята посадили свою птичку. Однако трем командам из бригады Эгсора, так же как двум другим из сопровождения «Громовых стрел», этого сделать уже никогда не удастся.
Некоторые пилоты, чтобы снять напряжение после воздушного боя, уходят в запой или предаются разного рода телесным удовольствиям, другие отводят душу, в мельчайших деталях расписывая все, что произошло, первому, кто им подвернется в общей комнате экипажа. Ни то ни другое не подходило Вилтри. В такие дни он всегда боялся, что, если он начнет говорить, ему уже будет не остановиться.
Но слушать эту незнакомую женщину оказалось удивительно приятно. Ее слова странным образом успокаивали больную душу, действуя как противоядие против того чудовищного напряжения, которое все никак не оставляло его после боя. Разговор с ней помогал посмотреть на себя со стороны, напоминая, что Вселенная не замыкается на нем одном, намертво пристегнутом к креслу пилота и ежеминутно ожидающем рокового поворота Колеса Судьбы. Жизнь этой женщины, очевидно, тоже была очень нелегка. Она была вынуждена работать в две смены: днем здесь, а по ночам на военной мануфактуре. Приближение фронта очень тревожило ее. Закупать свежие продукты день ото дня становилось все труднее. Что, если кафе придется закрыть? У нее есть брат по имени Эйдо, который служит в сухопутных армейских частях. Вот уже более трех месяцев прошло после памятного сражения у Ворот Ульев Тринити, и с тех пор от него не было никаких известий. Но он скоро будет дома — она была уверена в этом. Каждый день она зажигала за него свечу в храме.
— Вообще-то, я зажигаю три: одну за Гарта, одну за Эйдо и еще одну за того, кому, быть может, это сейчас необходимо.
Вилтри улыбнулся:
— Я помню это. Извините за любопытство, но кто такой Гарт?
— Мой муж, командир Вилтри. Он был летным офицером ПСО Содружества. Он не вернулся из полета над пустыней в позапрошлую зиму.
— Примите мои соболезнования, мамзель. Он числится среди пропавших без вести?
Бека отрицательно мотнула головой:
— Я могу убеждать себя, что мой брат все еще жив, потому что никто не может доказать обратное, но Гарта больше нет — это я знаю твердо.
Командование Содружества назначило ей пенсию как вдове летчика, павшего во время боевых действий, но, когда положение на фронте коренным образом изменилось, выплаты прекратились. Отсюда ее две работы, хроническое недосыпание…
Тут Вилтри заметил, что дождь утих и небо немного прояснилось. Они должны обязательно воспользоваться этим затишьем, иначе Бека непременно опоздает на свою смену в мануфактуре.
Официантка заперла двери кафе, и они поспешили по мокрому деревянному настилу в сторону набережной, где город в это время уже зажигал ночные огни.
День 255
Тэда. Южная ВВБ, 08.00
— Прибыл для дальнейшего несения службы, — доложил Дэрроу караульному в форме Космического Флота, который преградил ему путь у входа в галерею с колоннами из прочнейшего металла.
Караульный ознакомился с письменным приказом о назначении Дэрроу и кивком дал понять, что тот может следовать дальше.
Глядя со стороны на здание Командного Центра Управления Полетами, можно было подумать, что это часовня Министорума, выполненная в тяжеловесном, причудливом стиле ранних веков. Однако если приглядеться, то многочисленные устремленные в небо шпили и флероны на самом деле оказывались медными радиодетекторными мачтами с электрофитовым покрытием, мощные арочные своды скрывали внутри пневматические глушители, так что Центр Управления мог функционировать даже при бомбежке, а вместо сияющих многоцветных витражей в окнах можно было увидеть лишь толстые стальные ставни с дополнительным защитным слоем. Комплекс строений, в которых размещался Командный Центр Управления Полетами, занимал самую северную оконечность авиабазы и был окружен с трех сторон настоящим лесом из стальных мачт и башен воксовой, ауспексной и модарной систем связи. Земля там казалась буквально выжженной, а в наэлектризованном воздухе ощущалась опасная концентрация озона.
Войдя в главное здание, посетитель сразу оказывался под высокими сводами огромного атриума, свет в который проникал сквозь зарешеченные застекленные прорези в его куполе. Из этого зала можно было попасть в любой из многочисленных отделов Контроля Полетов. Мужчины и женщины в темной форме Космического Флота и Департаменте Тактикус деловито сновали туда-сюда, так как регулярные сообщения п воксу с находящихся в воздухе самолетов заставлял их ежеминутно вносить изменения в оперативно-тактические данные. Дэрроу увидел эмалевые указатели на стене и, следуя им, вышел к ведущей вниз лестнице, по которой поднималось и спускалось много народу. Это было неудивительно, ведь главная часть комплекса Командного Центра Управления Полетами располагалась глубоко под землей, в камнебетонных бункерах.
Внизу было сыро и довольно прохладно и даже ощущался небольшой сквозняк из-за мощной системы кондиционирования. Дэрроу почувствовал легкий озноб и сразу пожалел, что не надел свою летную куртку, даже с той нелепой заплаткой на рукаве, которую он второпях поставил сразу после возвращения одежды в госпитале.
Он прошел несколько бронированных дверей и вышел еще к одному проверочному пункту, где ему пришлось выстоять очередь из нескольких человек, а затем под суровым взглядом трех дюжих караульных терпеливо ждать, когда сервитор Муниторума проверит все его документы, идентифицирует его биометрические характеристики и только затем наконец выдаст служебный пропуск.