Лунное пламя

Ни Грейс, ни Линда ничего не сказали ему о ребенке. Тогда бы он точно не остался здесь. Фред кашлянул, но промолчал.
По счастью, в этот момент из кухни появилась Грейс. В одной руке — миска с салатом, в другой — поднос с дымящимися кукурузными початками. Она улыбалась.
— Я даже не заметила, как вы вошли, Фред. — Ее глаза скользнули от него к Дженни. — Как вижу, вы уже познакомились с моей дочкой.
— Да.
При других обстоятельствах теплая улыбка Грейс тронула бы его. Сейчас же от этой улыбки муки Фреда только усилились. Он взял у нее поднос и поставил на стол.
Дженни обиженно поджала губки.
— Я ему не нравлюсь, мамочка…
— Уверена, ты ошибаешься, мое солнышко. — Голос Грейс звучал приветливо, но улыбку бесследно стерли с ее лица. — Ты всем нравишься, и мистеру Рейлиджу тоже.
Ее взгляд предостерегал: извольте полюбезнее обращаться с моей дочерью!
Он знал, что его реакция нелепа и необоснованна. Дженни вовсе не виновата, что своим присутствием будит в нем болезненные воспоминания о Клер. Он медленно повернулся к девочке.
— Ты мне очень нравишься, Дженни. Извини, что я сразу не сказал.
Он виновато протянул ей руку.
Дженни помялась, потом взяла его правую руку, но Фред заметил, что ее внимание приковано к его левой руке.
— Ну и шрамы у тебя! — Она отпустила его правую руку и пальчиком потрогала пальцы его левой руки. — У меня тоже есть. Хочешь посмотреть?
Не дожидаясь ответа, она задрала футболку. Длинный шрам тянулся от середины груди до пупка.
Фреда полоснуло по сердцу.
— Что с тобой случилось?
— В моем сердце была дырка. Но теперь оно снова целое. Правда, мамочка?
Грейс кивнула. По ее лицу было видно, как она взволнована.
— Да, мое солнышко. Доктора вылечили тебя.
Дженни кивнула и серьезно посмотрела на Фреда.
— Тебя тоже оперировали? В твоей руке тоже была дырка?
Он кашлянул.
— Нет. Я просто обжег руку.
Фред чувствовал взгляд Грейс. Слава богу, сейчас она не задавала вопросов.
Не то что Дженни:
— Как? Когда? Чем? Очень больно?
Она опять касалась пальчиками его левой руки и изучала ее с большим любопытством.
— Обжег огнем.
Фреду было тяжело дышать — прикосновения маленьких пальчиков словно тоже обжигали.
— Но огонь горячий! Его нельзя трогать!
— Конечно. Ты права.
— Идем, мое солнышко, ты поможешь мне с мясом. — Грейс повела дочурку в кухню. — Присаживайтесь, Фред. Мы сейчас.
Он смотрел им вслед. Лучше бы ему подняться наверх, собрать свои манатки и покинуть этот дом. Но хозяйке дома нужны его деньги. Что ему делать? Он не может оставаться под одной крышей с маленькой девочкой. Она будет постоянно напоминать о том, что могло бы быть. Ее милое личико и невинная болтовня причиняют совершенно жуткую боль.
Он сжал кулаки. Если бы только можно было повернуть время вспять и вернуться в ту ночь четыре года назад… Сказать невозможно, до чего же тяжко жить дальше. Ох, только бы не застонать вслух!
— Еще десерта или кофе, Фред?
— Нет, спасибо. — Он положил салфетку на стол. — Было очень вкусно.
Комплимент понравился бы ей, если бы голос Фреда не был таким резким. В продолжение всего обеда он сидел за столом молчаливый и мыслями явно витал где-то далеко. Без болтовни Дженни это был бы очень тихий обед.
— Ты со мной поиграешь, Фред?
Дженни с надеждой смотрела на него.
— Не получится. Мне нужно сделать еще кое-что.
— Я тебе помогу, а потом мы сможем поиграть. А ты знаешь, что мне через двенадцать дней будет пять? У меня будет день рождения! Мы будем праздновать! Будут пироги, и мороженое, и воздушные шарики, и много-много еще!
Грейс видела по лицу Фреда, что он почему-то страдает. Может быть, от жары болит голова? Или обожженная рука?
Она мягко дотронулась до плеча дочки.
— Мистеру Рейлиджу хочется побыть одному, мое солнышко. Разве ты не поможешь мне мыть посуду?
— В воде?
— Конечно, в воде.
— И в твоем фартуке? С розами? Не в моем, ладно?
— Пожалуйста, бери мой, если хочешь.
— Вода, вода, водичка! — Дженни с энтузиазмом побежала на кухню. — Розы, розы, розочки!
— Грейс, почему вы мне не сказали, что у вас есть дочь?
— Я не знала, что для вас это может иметь значение.
Его глаза были полны боли.
— Да, для меня — да!
— Дело в Дженни? Она вам не нравится или вы вообще не любите детей?
— Ваша дочь ни при чем, дело во мне.
В его голосе Грейс тоже слышала странную боль.
— Может быть, я должен…
Донесшийся с улицы шум заглушил его слова.
— У нас гости!
Дженни в фартуке с огромными розами, который был ей до полу, вылетела из кухни и помчалась к двери на призыв звонка. Но наступила на длинный фартук, шлепнулась навзничь и заплакала неожиданно очень громко.
Грейс видела, как с лица Фреда схлынули все краски. Казалось, он хотел кинуться к Дженни, но все же остался сидеть.
Она подняла Дженни и усадила ее на ближайший стул. Та продолжала всхлипывать, но уже гораздо тише.
— Она ушиблась очень больно? — спросил Фред.
Он выглядел перепуганным до смерти.
— Думаю, все не так страшно, — успокоила Грейс и его, и дочь, обследуя коленку Дженни и снимая с нее фартук. — Всего лишь покраснело. Даже крови нет. Смотри, солнышко, я сейчас поцелую это место, и все сразу пройдет.
Фред выдохнул с облегчением.
— Слава богу…
На короткий миг их взгляды встретились. В его глазах тоже было облегчение, но Грейс видела в них боль — глубоко-глубоко. Как бы ей хотелось протянуть к нему руку и утешить, как она сейчас утешала Дженни.
Опять позвонили.
Грейс подошла к двери и открыла.
На пороге стояла крупная блондинка.
— Бетти! Вот так сюрприз! Заходи.
— Тетя Бетти! — воскликнула Дженни и, тут же забыв про коленку, спрыгнула со стула и бросилась к гостье. — А что ты мне принесла?
— Ой, Дженни… — начала, было, Грейс.
Бетти, не обращая на нее внимания, подмигнула девочке, достала из сумки несколько шоколадных батончиков в разных обертках, присела на корточки и протянула их Дженни.
— Правильно сосчитаешь, детка, они твои!
Фред с интересом рассматривал эту Бетти. Определенно, лет на десять старше Грейс, но выглядит очень ухоженно. Успех написан на лбу.
— Раз, два, три, — звонко считала Дженни, забирая батончики по одному. — Четыре, пять, шесть!
— Умница, — похвалила Бетти и, выпрямляясь, погладила девочку по волосам.
— Ой, Бетти, ты ее балуешь. Дженни, что надо сказать? Какое волшебное слово?
— Спасибо, тетя Бетти! — воскликнула Дженни и убежала со своей добычей на кухню. — Я потом тебе тоже что-то подарю!
Бетти с умилением смотрела девочке вслед.
— Кого же мне еще баловать? Своей-то такой у меня нет.
Во дворе послышался звонкий лай.
— Когда это ты успела собаку завести? — удивилась Бетти.
— Это пес моего жильца. Знакомьтесь, Фред Рейлидж, Элизабет Даллас.
— Ой, а я вас не заметила!
Бетти направилась к Фреду.
Он поднялся и шагнул к ней.
— Очень приятно, Фред. — Бетти протянула ему руку, оценивающе разглядывая. — Друзья зовут меня Бетти. Я торгую антиквариатом.
— Мне тоже очень приятно, Бетти, — сказал Фред, припоминая, как Линда рассказывала, что Грейс продала часть своей старинной дорогой мебели, потому что ей нужны были деньги. Наверное, этой блондинке и продала, судя по всему.
Грейс смотрела на гостью, чуть наморщив лоб.
— Что-то срочное? Иначе бы ты не явилась в пятницу вечером.
— И очень важное, Грейс. Мне надо с тобой поговорить.
— Будешь кофе? У нас еще остался от обеда. Или я могу сварить еще.
— Не суетись. Выпью какой есть.
— А вы, Фред? — спросила Грейс.
— Нет, спасибо.
Ему и без кофе не заснуть. Кроме того, он не собирается с ними сидеть и слушать разговоры, которые его не касаются. Он поднимется наверх и уложит пожитки. А когда антикварша уберется, он объяснит Грейс, что не может оставаться здесь. Нет, не объяснит — она все равно его не поймет, — а просто скажет, что у него изменились планы.