Впервые

Усилием воли заставив себя отвести взгляд от Ника, Лорен надела темные очки и стала смотреть в окно, едва замечая, что городской пригород давно остался позади и уступил место почти сельскому пейзажу.
От Ника, несомненно, шел такой сильный энергетический поток, что, даже отодвинувшись и отвернувшись, Лорен могла думать только о том, что он здесь, совсем рядом. То, как он выглядел и как глядел на Лорен, нарушало ее внутренний покой, и она не сомневалась, что ступила на опасную дорогу.
Опасную? Как вообще можно было вот так сразу согласиться поехать с ним куда-то в загородный дом? Раньше она и помыслить не могла ни о чем подобном. Это было так же необъяснимо, как необоримое влечение, которое она испытывала к нему едва ли не с первой минуты их встречи. Лорен вынуждена была признать, что ведет себя несколько странно. Но опасно ли это? А что, если Ник серийный убийца, который задумал убить ее, расчленить тело и закопать его в лесу? Если так, то никто никогда не узнает о ее последних минутах, ведь никто не знает, что она поехала с ним. Разве только Тони и его сыновья… Но Ник может сказать им, что Лорен уехала обратно в Миссури. Они ему поверят. Если Ник задумал убийство, ничто ему не помешает…
Лорен искоса посмотрела на него и улыбнулась. Она еще никогда не обманывалась в людях. Вот и теперь она была совершенно уверена, что физическое насилие ей не грозит.
Три часа прошли как в счастливом тумане. Колеса накручивали километры. Ветер отгонял жару, освежая их лица и играя волосами, а они как старые друзья почти беспрерывно болтали обо всем и ни о чем.
Лорен заметила, что Ник как будто закрывается, когда она пробует расспросить о его прошлом или о родных, но становится весьма настойчив, когда речь заходит о ее детстве или юности. Ей, правда, удалось выудить, что отец Ника умер, когда ему было всего четыре года, а несколько лет назад умерли вырастившие его дедушка и бабушка.
В городишке Грейлинг, от которого, по словам Ника, оставалось часа полтора езды до Харбор-Спрингс, он остановил машину возле небольшого магазинчика, чтобы купить кока-колы и сигарет. Они проехали еще несколько миль, и возле одного из придорожных столиков для пикников Ник затормозил.
— Сегодня чудесный день, — сказала Лорен и откинула назад голову, чтобы полюбоваться кружевными облаками, плывшими по голубому небу.
Переведя взгляд на Ника, она заметила, что он как-то необычно смотрит на нее.
Сделав вид, что она ничего особенного не заметила, Лорен сказала:
— У меня дома небо никогда не бывает таким голубым, и вообще там в это время года гораздо жарче. Впрочем, ничего удивительного, ведь Миссури намного южнее.
Ник открыл две банки с кокой и одну протянул ей, после чего небрежно оперся о стол, тогда как Лорен изо всех сил старалась возобновить ни к чему не обязывающий разговор, который они прервали всего минуту назад.
— Вы сказали, что ваш отец умер, когда вам было четыре года, и вас вырастили дедушка с бабушкой… А что случилось с вашей мамой?
— Ничего не случилось, — ответил Ник.
Он сунул в рот сигарету и, сложив руки лодочкой, чтобы не мешал ветер, зажег спичку.
Лорен не отводила глаз от густых волос Ника, пока он прикуривал, а потом, глядя прямо ему в глаза, спросила:
— Ник, почему вы так неохотно рассказываете о себе?
Он прищурился, пуская дым.
— Неохотно? Да я только и делаю, что что-то рассказываю вот уже миль сто.
— Но не о себе. Что случилось с вашей матерью?
Он рассмеялся.
— Вам кто-нибудь говорил, какие у вас обалденно красивые глаза?
— Да. Но вы увиливаете от ответа.
— И как вы здорово говорите? — вопрошал он, не обращая внимания на ее слова.
— Ничего удивительного, ведь мой отец преподает английский язык, насколько вам уже известно.
Лорен вздохнула, окончательно убедившись, что не сможет победить его скрытность.
Ник посмотрел на небо, потом на деревья, на пустую дорогу и только после этого — вновь на Лорен.
— Я даже сам не представлял, в каком был напряжении три часа назад. Эта поездка пошла мне на пользу.
— Вы много работали?
— Последние два месяца не меньше чем по семьдесят часов в неделю.
Лорен стало его жалко, и в ее глазах появилось сочувствие. Ник улыбнулся. И вновь его улыбка заворожила Лорен, отчего у нее быстро-быстро забилось сердце.
— А вам известно, что с вами очень легко? — тихо спросил он.
Лорен это не очень понравилось, ведь она-то как раз совсем не расслаблялась в его присутствии, а, наоборот, вся как будто наэлектризовывалась.
— Спасибо… Постараюсь не усыпить вас, пока мы не доедем до Харбор-Спрингс.
— Но вы можете усыпить меня после того, как мы приедем, — предложил Ник.
Лорен показалось, что сердце у нее вот-вот выскочит из груди.
— Я хотела сказать, что, надеюсь, не показалась вам слишком скучной.
— Что вы, Лорен, конечно, нет! — В голосе Ника зазвучали доверительные ноты. — Должен заметить, что с той самой минуты вчера вечером, когда я повернулся к вам с тоником в руке, а вы стояли в моем кабинете, едва сдерживая смех, меня гложет одно желание.
Несмотря на свое взвинченное состояние, Лорен поняла, что он собирается ее поцеловать. Тем временем Ник взял из ее ослабевших пальцев банку с кокой и поставил на стол, а потом уверенно притянул Лорен к себе. Она оказалась между его ногами и, чувствуя прикосновение его тела к своему, даже не пыталась бороться с собственной податливостью. Он обнял Лорен за плечи, и она с замиранием сердца следила, как приближаются к ее лицу губы Ника.
Наконец они коснулись ее губ. Ник словно пробовал их на вкус, но так, что у Лорен захватило дух. Она изо всех сил старалась сохранить ясность мысли, но когда он провел языком по ее рту, забыла обо всем на свете.
С едва слышным стоном она прильнула к Нику и разжала губы. Его ответный ход не заставил себя ждать. Он притянул ее к себе и с жадностью набросился на ее рот. Словно что-то прорвалось внутри Лорен, и она, сдавшись на милость победителя, подняла руки и принялась гладить его шею, затылок, наконец-то получив доступ к его мягким густым волосам и ни в коем случае не желая прерывать поцелуй.
Когда же Ник оторвался от Лорен, она совсем обессилела и, вся дрожа от счастья и напряжения, положила голову ему на плечо. Его теплые губы скользнули по ее щеке к виску, потом он нежно тронул зубами мочку ее уха и прошептал:
— Я должен попросить у тебя прощения, Лорен.
Лорен подняла голову, не разрывая объятий Ника, и посмотрела ему в лицо. Его серые глаза были затуманены страстью, а в улыбке ей почудилась насмешка над самим собой.
— Почему ты должен просить прощения?
Ник неспешно водил ладонью по ее спине.
— Потому что, хоть ты и уверяла меня, будто совсем не наивна, еще несколько минут назад мне было жаль этого уик-энда. Я думал, что тебе нечего мне предложить и что ты ждешь от этих дней… совсем не того, что я.
Еще не придя в себя от его поцелуя, Лорен тихо спросила:
— А теперь ты что думаешь?
— Я думаю, — хрипло пробормотал он, — что могу получить от этого уик-энда больше, чем ждал сам. — Он заглянул в ее синие глаза и почти шепотом сказал: — И еще я думаю, что если ты будешь так на меня смотреть, то до Харбор-Спрингс мы доберемся с большим опозданием.
Ник со значением перевел взгляд на мотель, стоявший через дорогу, но прежде, чем Лорен успела запаниковать, выпрямился и надвинул ей на нос очки.
— В твоих глазах моя погибель, — проговорил он с мрачной усмешкой.
После этого Ник взял ее под руку и повел к машине.
Лорен скользнула внутрь с таким чувством, словно только что побывала в центре торнадо. Загудел мотор, и она постаралась расслабиться и вернуться к реальности. Мгновенно перед ней встали две проблемы. Первая заключалась в том, что Ник явно собирался уложить ее в постель. Мысленно он уже готов к этому. Конечно, она может сказать «нет», когда дело дойдет до дела, но вторая проблема заключалась в том, что ей совсем не хотелось говорить «нет». Никогда прежде ее не тянуло так сильно ни к одному мужчине, и никогда прежде она не испытывала такого наслаждения от поцелуя. Короче говоря, она жаждала его любви.