Белый тигр

Для меня лично это все было непонятной тарабарщиной. Ну, надеюсь, Док разберется.
– Но главное – стадия рубедо. Тут в ход идут особые ингредиенты. Кровь оборотня. И черная ртуть.
Он отодвинул от себя поднос с обломками шершня, давая понять, что разговор окончен. Я на всякий случай забрал их, хотя сейчас это был уже совсем бесполезный мусор, годящийся разве что для переплавки.
– Постойте, магистр! – растерялся Док. – Я хотел еще спросить…
– Это всё! – рявкнул Чорхголот. – Вы меня утомили. Убирайтесь!
– Но…
– Убирайтесь!
Котяра на загривке алхимика злобно зашипел на нас, выгибая спину дугой.
Да чего он так взъелся-то вдруг? Ему явно не понравилось то зелье, что мы ему подсунули на экспертизу. Интересно, почему?
Док что-то растерянно пробормотал, но тут вперед вдруг неожиданно выступил Стинг. Он вальяжно облокотился на стойку и, состроив сладчайшую улыбку, заворковал:
– Мадам Чорхголот, мне очень жаль, что мы, кажется, расстроили вас чем-то. Ну, да что взять с необразованных мужланов? Мы ведь и правда зашли в тупик с этим чертовым зельем, и вся надежда только на ваш непревзойденный талант…
Мадам?!
А ведь точно! Как до меня раньше-то не дошло! Все эти драгоценности… Тонкий голос… Черт возьми, да даже целый выводок котов должен был уже заставить насторожиться! Да и фигура, если приглядеться… Хотя, нет, пожалуй, приглядываться я не буду. И так, кажется, либидо мое в ужасе съежилось и потерялось на сутки вперед.
На Дока и вовсе было больно смотреть. Он, вытаращив глаза, переводил взгляд со Стинга на Чорхголот и обратно и, кажется, силился что-то сказать, но только сипел, то раскрывая рот, то снова захлопывая его. Для него половая принадлежность магистра, похоже, тоже явилась полной неожиданностью. Но меня еще можно простить – я эту жабью морду видел впервые в жизни. Но он-то к ней, похоже, регулярно за покупками наведывался!
Стинг, тем временем, пустил в ход весь свой донжуанский арсенал, и таки добился немалых успехов. Магистр сменила гнев на милость и, кокетливо перебирая ожерелья на необъятной груди, стреляла в него глазками.
– Я заметил, что у вас очень тонкий вкус к украшениям, мадам, – продолжал заливаться соловьем Стинг. – Позвольте преподнести вам небольшой презент в качестве извинений за беспокойство.
Он протянул ей золотой перстень с крупным красным камнем. Бедняжка, кажется, едва в обморок не хлопнулась от восторга.
– Оу… Мне никогда не дарили подарков!
– Так возьмите, прошу вас!
Перстень был на обычную человеческую руку, и алхимичке пришлось изрядно попотеть, пока, наконец, не удалось пристроить его на левый мизинец. Стинг же наблюдал за ее потугами с блаженной улыбкой на физиономии – будто влюбленный юноша, любующийся своей спящей пассией.
– Красивый! – смущенно буркнула Чорхголот.
– И очень подходит к вашим глазам, – кивнул Стинг.
Угу. Точнее, к красным прожилкам в них.
Пока Стинг заговаривал зубы хозяйке лаборатории, я стоял чуть поодаль и не сводил взгляда с того свертка, что Чорхголот притащила с собой из подвала. Что-то меня в нем настораживало.
Что там? И зачем она вообще принесла его?
Догадка промелькнула в мозгу, как фотовспышка, и сразу все стало на свои места. Приоткрытая дверь. Удивление толстухи при нашем появлении. Черт побери, да мы же спугнули покупателя! Он заказал какой-то редкий ингредиент, хозяйка полезла за ним в хранилище. Вернулась – а тут мы…
– Но, позвольте спросить – чем же мы вас расстроили? – наконец, пошел в наступление Стинг. – Вы ведь так точно определили состав этого яда. Но что с ним не так?
Толстуха снова заметно помрачнела, но, похоже, чары Стинга взяли-таки верх.
– Это не яд, а эликсир, – нехотя призналась она. – И состав узнать было несложно. Это моя работа.
– В смысле – вы варили это зелье?
– Да. Но… Его потом доработали. Концентрация. В одной малюсенькой капельке – сила целого флакона. Немыслимо! Невозможно!
Похоже, сама Чорхголот зелье такой концентрации сварить бы не сумела. Это-то и привело ее в замешательство. Уточнять я не стал, чтобы не навлечь ее гнева. К тому же у меня все не шел из головы этот таинственный покупатель, которого мы спугнули.
А что, если он до сих пор здесь? И ждет своего товара?
Стараясь не дергаться, я в очередной раз окинул взглядом лабораторию. Входная дверь все еще была немного приоткрыта. Темных закоулков для того, чтобы спрятаться, тут было полно. В конце концов, есть еще и инвиз. Думаю, ассасины – частые клиенты Чорхголот…
Я шагнул ближе к прилавку, облокотился на него и как бы невзначай положил руку рядом со свертком. Поглядывая на хозяйку, ухватился двумя пальцами за уголок ткани и медленно потянул на себя, приоткрывая то, что скрывалось под ней.
Какой-то флакон. Толстое, наверное, в палец толщиной, стекло, залитая темным сургучом пробка. Внутри – черная, поблескивающая, как жирное масло, жидкость. Ее немного, с полстакана, но флакон из-за необычно толстых стенок получился объемистым. Я скосил глаза, пытаясь разглядеть этикетку…
– А что скажете по самому эликсиру? – осторожно вмешался Док. – Он очень странный, с перекосом в негативные эффекты. Как можно сварить такой? Это ведь противоречит самой концепции алхимии…
Толстуха снисходительно фыркнула.
– Тут как раз все просто, Носфераториус. Просто после добавления последних компонентов этот эликсир – не для людей. Он для ликанов в зверином облике. Придает сил и живучести. На человека же будет действовать ровно наоборот.
– Вон оно что! – ошарашено пробормотал Док. – Да, я слышал раньше про ликантропию, но не в курсе подробностей…
Название на этикетке мне прочитать не удалось, но, поскольку я уже долго пристально пялился на флакон, на подмогу пришла подсказка из игрового интерфейса.
 
Черная ртуть.
 
Кажется, я произнес это вслух, потому что все разом – и Док, и Стинг, и Чорхголот – обернулись ко мне. Толстуха рассержено взвизгнула, снова накрывая флакон тряпицей. Док хотел что-то сказать, но вдруг всплеснул руками и завалился на прилавок, будто кто-то сильно толкнул его в спину. Стинг тоже отлетел в сторону. Меня самого невидимая сила толкнула в плечо, заставляя развернуться. Это автоматически сработал Хвост Ящерицы, уводя меня с траектории полета маленького, похожего на рыбешку, метательного кинжала с широким листовидным клинком. Кинжал ударился в прилавок, вонзившись в самую его кромку.
Второй Хвост Ящерицы я врубил уже сам, инстинктивно отпрыгивая в сторону. Краем глаза успел заметить, как Стинг с Доком валятся на пол и странно дергаются, будто от электрошока. Кувыркнувшись, выхватил чакрам и замахнулся для броска, но что-то ударило меня в грудь, перехватывая дыхание. Еще один кинжал – ровно такой же, как и тот, от которого мне только что удалось увернуться.
Паралич! Я повалился на пол, кжак манекен, не в силах пошевелиться и дгаже вздохнуть. Активация умений тоже в эетом состоянии недоступна. В глазах потемнело, и я слмог разглядеть лишь смутный силуэт рядом со стойкой. О прилавок брякнуло что-то маленькое, металлическое. Незнакомец забрал сверток у Чорхголот, а потом стремительно и бесшумно, как тень, выскользнул из лаборатории. Ушло на это секунд пять, не больше.
Метательный кинжал, торчащий у меня из груди, растворился в воздухе, и эффект паралича тут же пропал. Я шумно глотнул воздуха и закашлялся, будто нахлебавшийся воды утопающий. По всему телу разливалась противная слабость, но и этот эффект быстро прошел.
Док и Стинг, матерясь на два голоса, барахтались у стойки, пытаясь подняться. Хозяйка добавляла в этот ансамбль свою визгливую ноту.
– А ну, убирайтесь! Никаких драк в моей лаборатории!
Алантская турель, установленная неподалеку от выхода, недвусмысленно развернулась в нашу сторону. Ага, где ты раньше была, железяка тупая?
– Все, все, мы уже уходим! – поднимая руки, выдохнул Стинг. – Ребят, сваливаем отсюда!