Долгая дорога домой (СИ)
Дни улетали, как сумасшедшие. Незаметно сынишке Дина исполнилось два года а Кастиэль наконец переехал из мансарды в доме Эллен в собственноручно обустроенную квартирку над своим новым владением. Старые вещи перебрались вместе с ним, как и старые пристрастия. Дин периодически забегал на огонёк и одобрительно шутил по поводу продвигавшегося дольше желаемого ремонта. Жизнь пахла свежей краской с острой ноткой обретённой самостоятельности и возродившихся надежд, но в личной жизни по-прежнему оставался полный ноль.
А потом у него появился Гадриэль.
Комментарий к Глава 7. Время перемен
https://vk.com/photo-156701226_456241733
========== Глава 8. К истокам ==========
Дин оглушительно чихнул и с шутливым негодованием покосился на улёгшегося на животе Кастиэля огромного рыжего кота с тускло мерцавшими в полутьме изумрудными глазами. Тот с надменным превосходством посмотрел на слишком шумного человека и вновь прикрыл глаза, великодушно прощая свой прерванный сон. Равномерное почёсывание за ушами было приятным, и он вплетал тихое мелодичное мурчание в разговор.
— Поверить не могу, что ты назвал кота Гадриэлем! — воскликнул Дин.
Кастиэль улыбнулся в ответ – отец бы точно не одобрил, что он дал питомцу имя падшего ангела. Своеобразный запоздавший бунт напоминал глупую детскую выходку, но отъевшееся до неприличных размеров рыжее чудовище, взятое им из приюта, уже охотно отзывалось на необычную кличку. Кастиэль тоже доволен – впервые на его памяти у него появился тот, кто нуждался в его заботе. Пусть и не человек, но живое существо однозначно. Пусть даже Дин не испытывал радости от его нового приобретения.
— Мне жаль, что у тебя аллергия, — вздохнул он. — Не сердись.
— Да не сержусь я! — хмыкнул Винчестер, на всякий случай усаживаясь подальше от аллергенного рыжего облачка. — Просто тебе пора завести кого-то двуногого, а не этого Гад… Гадриэля.
Кот вновь бросил на гостя откровенно неодобряющий царственный взгляд, и Дин невольно хихикнул – их компания смотрелась странно.
— Бен хочет собаку на день рождения, — невпопад заявил он, и Кастиэль задумчиво улыбнулся. Ему нравился сынишка Дина – он, словно крошечная копия друга, излучал солнечный свет, а россыпь веснушек на его личике созвездьями повторяла аналогичные у отца. Всё-таки правильно говорят, что кровь в родстве не самое главное, потому что в Бэне ощущалась личность Дина. Определённо ощущалась. Впрочем, в последнее время Дин редко приводил сына в его кафе, и по сумрачному выражению его лица Кастиэль догадался, что и здесь не обошлось без влияния его жены.
— Так заведи её, — спокойно произнёс он.
— Как у тебя всё просто! — воскликнул Дин. — А нянчиться с этим комком шерсти придётся мне.
— Думаешь, у тебя аллергия и на собак? — иронично поднял бровь Кас. Послышался сдавленный смешок.
— Придурок.
— Сам такой, — меланхолично парировал он.
Кастиэль ныне пребывал в чрезвычайно благодушном настроении – несмотря на возражения неплохо зарабатывавшего на своих картинках Гавриила, он полностью выплатил ему долг за кафе и теперь мог наслаждаться жизнью на полную катушку. Ну, почти на полную, потому что в личной жизни по-прежнему затишье. Со временем он пересмотрел свои максималистские взгляды на отношения и изредка посещал ночные клубы во время командировок, но временные связи несли с собой скорее опустошение, чем чувство полноты. Видимо, сказывалось воспитание в глубоко религиозной семье – помимо чувства вины за подобного рода пристрастия он испытывал тупую боль из-за невозможности обрести стабильность, поскольку от природы был однолюбом.
— Дин, у тебя всё в порядке? — спросил он, поймав странно застывший взгляд смотревшего поверх его плеча друга. Дин разом встрепенулся, а на его будто приклеившейся к губам маске тут же нарисовалась рассеянная улыбка.
— Да, нормально, — преувеличенно бодро выдал он.
— Знаешь, я… — Кастиэль покривился, откладывая недовольно заворчавшего кота в сторону. Инстинктивно подтянул колени к груди и, обхватив их руками, продолжил, мучительно медленно подбирая слова. — Мне не хотелось бы быть причиной ваших конфликтов с Лизой, так что если… ну, ты понимаешь… — замялся он. — Я не обижусь.
— Просто заткнись.
Взгляд Дина мгновенно обрёл почти стальной оттенок. Кастиэль всегда удивлялся, насколько фантастически преображалась изумрудно-яркая радужка в моменты эмоциональных всплесков. Как сейчас. Они вообще редко говорили о его жене – запретная тема, как давно понял Кас и с присущей ему тактичностью перестал затрагивать её в разговорах. Когда-то Дин преданно и беззаветно влюбился в эту женщину, но время и постоянные конфликты внесли свои коррективы в их отношения. Нет, он по-прежнему любил Лизу и оставался предан ей беззаветно, но тому восторженному поклонению давно пришёл конец, и Кастиэль ощущал муторную полуосознанную вину за свою причастность к подобным изменениям. Лиза оказалась из тех женщин, что не терпят конкуренции в борьбе за внимание мужа, даже если в этой роли выступает лучший друг, Дин же не привык поступать бесчестно, и углублявшийся с каждым днём конфликт уже отчётливо виден за пределами семьи. Нынешнее предложение Каса родилось не в одночасье и не было необдуманным, но он так долго не решался его озвучить, что ныне из-за своей ярко выраженной нерешительности потерпел крах, даже как следует не начав.
— Дин…
— Кас, — резко оборвал его Винчестер, сурово сдвинув брови. — Я скажу тебе только один раз и впредь не собираюсь повторять. Уясни раз и навсегда: ты мой друг, и эту истину не изменит никто. Даже моя жена.
Кастиэль смущённо моргнул, а рука его инстинктивно сжалась в пушистой шёрстке вновь привалившегося к его боку кота. Гадриэль гневно зашипел, а когти его без долгих раздумий впились в обидевшие его пальцы. Кас от неожиданности ойкнул, и лицо его при этом было таким забавно-оскорблённым, что Дин расхохотался в голос, нарушая становившуюся почти неприличной напряжённую тишину нёсшими разрядку привычными эмоциями. Как и Кастиэль, он особенно ценил их дружбу за то, что между ними никогда не было секретов. Так было с самого начала, и так оставалось впредь.
Та осень стала последней относительно спокойной в их жизни, прежде чем нахлынувшие ураганным потоком события разворошили устоявшееся болотце мирного провинциального уклада. В июле умер Джон, и похороны на местном кладбище удручающе напоминали Кастиэлю день прощания с Амарой. Приехавшие на скорбное событие Сэм с Джессикой выглядели как никогда далёкими в официальной форме одежды и с осенёнными взрослой печалью лицами. На их фоне Дин казался совсем одиноким, державшийся подчёркнуто подальше от чересчур активной жены. От мимолётного чисто вынужденного контакта с нею Кастиэль ощутил острое желание сбежать с церемонии куда подальше, но бросить Дина в такой сложный для него период было бы подло.
— Я столько всего ему не сказал, — хрипловато проронил Дин под моросящим дождём, зарядившим к окончанию похорон. Большая часть участников церемонии уже уехали в компании Лизы и младшего Винчестера, а Дин продолжал стоять с непокрытой головой у свеженасыпанного холмика, не замечая утопавших в грязи ещё утром новеньких ботинок. Слипшиеся от влаги светлые ресницы оттеняли потускневшие до грязной зелени глаза, и капли в них напоминали непролитые слёзы. Впрочем, может, это они и были? — Я слишком сильно его любил.
Кастиэль молча кивнул. Ему ли не знать, как сложно всё между действительно привязанными друг другу людьми, и чем сильнее чувства, тем труднее выразить их в банальных поступках или словах. Джон сам виноват в их отчуждении с сыном, но он искренне старался всё исправить. Не получилось. Ни у одного из них не получилось, как ни крути. Дин и виделся-то с ним после женитьбы на Лизе едва ли несколько раз в год, о чём наверняка жалел сейчас.
— Я не слишком верю в рай и ад, — задумчиво отозвался Кастиэль. — Но думаю, мы все однажды встретимся где-то там, — он указал в сторону медленно светлевшего горизонта, и Дин машинально кивнул в ответ. Он тоже надеялся встретить Джона в иной жизни, иначе во что верить?