Двоедушница (СИ)

— Я не понимаю, — ответила я, совсем запутавшись, что она вообще имела в виду.
— Ты переехала сюда когда? Год назад?
— Плюс-минус.
— А ты когда-нибудь задумывалась почему? Почему именно сюда? — выкатив и без того огромные глаза, спросила она.
Что значит почему? Я уже работала тогда. Родители всё ещё пытались принять тот факт, что единственная дочка, умница-красавица, останется без профильного образования, да ещё и вполне возможно в ближайшем будущем разобъётся в лепёшку на своей новой двухколесной игрушке.
Тогда мамины родители, мои неподражаемые бабушка с дедушкой, предложили меня отселить: мол, поживет одна, хлебнёт грязи, и сделает то, что делают все послушные и умные девочки — вернёться домой к родителям или выйдет замуж.
Элементарная логика! Найти крайнего, сесть ему на шею, завуалировав это под вечную любовь, и всё — жизнь удалась. Как по мне, лучше быть дурой, да зато независимой.
Да, моя соседка решала любовные проблемы не совсем ординарными методами. По крайней мере, так о ней говорили. А судя по тому, что она была буквально вся обвешана бриллиантами, эти самые методы были весьма эффективными.
Да, мой второй сосед был азартным игроком, причем, весьма успешным. Почему? Да очень просто! У него был особый мешочек, заговоренный на удачу и работающий безотказно.
Кажется, я начинала понимать, что Екатерина Павловна имеет в виду.
— Хотите сказать, что…
— Твой переезд сюда не последствие твоего выбора, а причина, как и выпавший тебе король.
— Вот только причина чего?
— Вопрос на миллион, — подкуривая сигарету в мундштуке, ответила она. — Будущее крайне коварная и непредсказуемая штука!
Она бросила еще пару-тройку фраз в стиле Йоды, типа что будущее туманно, и на этом субботние посиделки официально объявились закрытыми.
Я и не заметила, как стемнело. Лунная дорожка, замысловато брошенная на землю, звала в путь, и я не стала противиться.
Судьба, причины, следствия — всё это не более, чем туманные образы, разводы на воде. Жизнь в любом случае всё расставит по своим местам.
Глава 3. У придурка есть имя.
Воскресным утром меня разбудили неприлично ранним звонком. Насколько я смогла разобрать той половиной мозга, которая уже проснулась, вчера в магазине был завал, с которым Макс традиционно не смог справиться, а когда дело касалось вопроса «кто будет решать проблемы», звали почему-то меня. Вот и все прелести работы в мужском коллективе.
Как я и ожидала, в магазине был полный бардак. Не знаю, сколько вчера было людей, но выглядело это так, как если бы в магазин выпустили целый зоопарк.
Макс выглядел настолько смущённым и растерянным, что я не стала его отчитывать, а просто принялась за уборку.
К трём часам набежал народ, и про уборку пришлось забыть, и помогать Максу в зале. Как две белки в колесе, мы крутились до самого закрытия, не имея возможности даже в уборную отлучиться. Самое обидное, что всё в пустую, так как никто ничего так и не купил, а значит, на премию рассчитывать было бесполезно.
Кукольная блондинка, подружка Макса, срочно попросила его приехать (наверное, ноготь сломала, бедняжка!), поэтому он умчался быстрее, чем я успела запустить в него степлером. Закрывать магазин снова пришлось мне.
Включив сигнализацию и закрыв двери, я спрятала ключи во внутренний карман куртки, и так и застыла на месте: широкоплечий шатен в чёрных потёртых джинсах и белой спортивной толстовке с капюшоном и закатанными по локоть рукавами, стоял, опираясь на мой мотоцикл.
Покрепче прихватив шлем, на тот случай, если придётся проверять его прочность посредством человеческой головы, я направилась к нему.
— Привет, — не обратив внимания на мой воинственный вид, низким песочным голосом поздоровался он.
Я подошла ровно на расстояние удара. Высокий, со смуглой кожей и карими глазами, мускулистыми руками, покрытыми узором выпирающих жилок, и забинтованными ладонями, он даже не шелохнулся.
И тут меня как громом шарахнуло. Это же он посмел позариться на мой рюкзак с драгоценным японским шлемом.
— А ты наглый, — сказала я, скрипя кожаной перчаткой. — Думаешь, сегодня тебе повезёт больше?
Оторвавшись от сидения, он встал. Мне пришлось прилично поднять голову вверх, чтобы не потерять зрительный контакт. Блин! Ну и шкаф! Такую миниатюрную девушку, как я, этот громила не только может узлом завязать, но ещё и разобрать на мелкие запчасти без возможности дальнейшей эксплуатации.
— Меня Костей зовут, — улыбнулся он. Очень полезная информация. Так и напишу на его надгробной плите — Костя Придурок. — Ты всегда такая злая, или просто это мне так повезло?
Чётко очерченные скулы, мягко выступающий подбородок, аккуратные мочки ушей, такие тёплые карие глаза, а когда он улыбается, появляются такие очаровательные обезоруживащие ямочки на щеках.
Я бы соврала, сказав, что этот парень производит неприятное впечатление. Наоборот, он располагает к себе даже таких отпетых циников как я, и не только благодаря своей, без сомнений, привлекательной внешности, но и чем-то неуловимым, скрытым от взгляда.
А вдруг Екатерина Павловна была права? То есть, очевидно, что она была права, мы же встретились снова. Всё же интригующе звучало то, что он важен и всё такое.
Не то, чтобы я всерьёз это восприняла, но всё же определённая доля романтики и авантюризма в этом была. Ведь, несмотря на всю свою ироничность, а порой и грубость, в душе я была такой же, как и все девчонки — ищющей любви и прочего мармелада.
— Что ты тут забыл? — немного сменив тон на более миролюбивый, спросила я.
— Хотел отдать тебе вот это. — Он протянул руку с болтающимся на пальце брелком с фирменным логотипом Хонды. Было время, когда у меня практически всё было обвешано ими. Один из немногих уцелевших украшал мой рюкзак. Наверное, он оторвался во время бега.
Я взяла брелок и снова посмотрела на него. Какую ценность мелкий уличный вор мог представлять? Даже гипотетически?
Однако пока я стояла с брелком в руке и решала про себя нелепую дилемму, мой новый знакомый, как и в первую, встречу, не собирался обременять себя разговорами.
— Мне пора, — только и сказал он, растворяясь в сумерках.
Вот вам и судьба, ёлки-фиалки.
Глава 4. Прыжок веры.
Обладатель карих глаз и прелестных ямочек произвел на меня куда большее впечатление, чем мне вообще хотелось признавать.
Хотя, разумная часть меня, была уверена в том, что это исключительно потому, что он продинамил меня и саму Судьбу, свалив вчера от греха подальше. По крайней мере, такая точка зрения определенно была здравой, и заслуживала право на существование.
Впрочем, она не спасла меня от зверской утренней мигрени, беспощадно сжимающей железными тисками мою голову. Кинув в стакан таблетки, я закурила, мечтая об облегчении, но не тут-то было. Достойная уважения кучка беззаботно лежала прямо возле моего мотоцикла.
Север! Ну, конечно! Я же вчера с ним не погуляла. Ну, что ж, ничто так не бодрит по утрам, как вот такие сюрпризы.
Выпив залпом лекарство, я насыпала несколько мисок корма, и, стараясь не думать о том, что держу в руке, облачённой в резиновую перчатку, понесла содержимое в туалет.
После горячего душа я была как новенькая, только миллион лопнувших сосудов, делавших мои глаза красными, напоминали о былом недуге.
Пора было собираться на работу, поэтому я решила последовать совету Скарлетт, и подумать обо всём завтра. Ну, или хотя бы вечером. Или поумнеть наконец, и вообще об этом не думать.
Однако времени на размышления в ближайшие четыре дня у меня не так и не появилось. Ажиотаж на работе вытягивал с меня все силы. Составленный список закупок приходилось обновлять дважды. С наступлением бархатного сезона мотоциклисты раскупали практически все остатки. Такими темпами уже к концу недели нам будет нечем торговать.
Касса наполнялась быстрее, чем мы с Максом успевали складывать купюры по номиналу. И вот он, долгожданный четверг, последний день моей смены. До конца недели можно будет отдыхать.