Чужая вина

— О боже, — вымолвила Нелл. — Нора?!
— Она в доме, мэм, — успокоил ее Тимми. — Спит, отдыхает. Эта ее маленькая «миата»… я ее тащил до самой мастерской Йеллера. Йеллер не думает, что…
Но Нелл не стала выяснять, что там думает или не думает Йеллер. Она уже ворвалась в дом и опрометью кинулась наверх, в спальню Норы. В эту же минуту какая-то женщина договаривала сообщение на автоответчике: «…будьте добры, свяжитесь с деканом в удобное для вас…»
Спальня Норы — просторная, светлая — располагалась над гаражом. Нелл постучала.
— Нора? — Ответа не последовало. Нелл повернула ручку и вошла.
В комнате было темно и душно: окна закрыты, жалюзи опущены, кондиционер выключен. В полумраке Нелл с трудом различила силуэт Норы в кровати. Она лежала лицом к стене. На полке над ее головой восседали плюшевые звери, с потолка свисали три игрушечные обезьянки. Туда их когда-то давно приладил Клэй, чтобы казалось, будто они качаются на лианах.
— Нора?
Нелл подошла к кровати. Сделав всего пару шагов, она учуяла перегар. Запах смешался в ее восприятии со смрадным дыханием Нэппи, и ее затошнило. Нелл присела на краешек кровати и приподняла жалюзи на дюйм-другой. Сумерки разрезало лентой света, упавшей Норе на лицо. Глаза девушки оставались закрытыми; во сне она казалась совсем маленькой, едва ли не восьмиклассницей. Такая красивая. Нелл до сих пор изумлялась, когда видела, что ее собственная плоть и кровь преображена в нечто столь прекрасное. Русые волосы и изящные черты лица достались дочери от Джонни. Нора была изумительна даже сейчас, с размазанным макияжем, с влажными от пота волосами и с синяком на шее; всего этого ее мать практически не замечала.
— Нора? Просыпайся, детка.
Но Нора не проснулась. Внезапно ее неподвижность и тяжелый, мертвенный воздух вокруг сложились в зловещую картину. Нелл наклонилась и поднесла пальцы к носу Норы, чтобы почувствовать ее дыхание.
— Нора. — Нелл положила руку ей на плечо. — Нора. Проснись.
Нора открыла глаза — по крайней мере тот, который видела Нелл. Взгляд передвинулся, поймал Нелл и наполнился каким-то глубоко печальным чувством. Глаз закрылся.
— Нора, встань. Нам нужно поговорить.
— Потом. Очень спать хочется. — Глаза по-прежнему были закрыты.
Нелл легонько тряхнула дочь за плечо. Та застонала.
— Почему ты не в университете?
— Ну, пожалуйста.
— Что происходит?
— Пожалуйста, я же тебя просила.
Нелл снова потрясла ее за плечо, на сей раз сильнее. Нора вывернулась и отползла ближе к стене.
— Отвали.
— Не надо со мной так разговаривать. — Нелл сдернула одеяло. Нора оказалась полностью одетой, не сняла даже красных кожаных кроссовок, которые Нелл когда-то подарила ей на Рождество.
Нора привстала и ухватилась за одеяло.
— Сколько ты выпила?
— Я не пила.
— Я чувствую запах.
Нора ничего не ответила.
— Что случилось, Нора? Почему ты здесь?
Нора заглянула матери в глаза, но всего на одно мгновение.
— А это уже не мой дом?
— Конечно, это твой дом. — Нелл будто со стороны услышала, как резок ее голос. — Но ты же должна быть в университете.
— В пятницу пар не будет, отменили. Я решила приехать домой на долгий уик-энд. Я ехала всю ночь, мама, и очень устала.
Объяснение звучало весьма правдоподобно, если не учитывать одного обстоятельства.
— Сегодня вторник, — сказала Нелл. Голос ее стал еще резче.
— Да? — Нора уставилась на нее отсутствующим взглядом.
— Что случилось? — продолжала Нелл. Она повторила вопрос, теперь уже тише. — Скажи мне.
— Ничего.
— У тебя проблемы с учебой? Что-то посерьезнее, чем испытательный срок?
— Мне нужно отдохнуть, мама. С учебой все нормально.
В дверном проеме возник Клэй.
— А в сообщении на нашем автоответчике говорится обратное, — вклинился он.
— Отлично, — сказала Нора. — Вот и Хозяин явился.
— Не смей говорить так с отцом.
— Он мне не отец.
Нелл встала с кровати. Родная дочь ее разочаровала, впервые в жизни разочаровала по-настоящему.
— Ты говоришь как маленький ребенок. Никто никогда тебя не обманывал на этот счет. Но, как тебе самой должно быть известно, Клэй твой настоящий отец во всех смыслах, за исключением биологического.
— Это исключение только подтверждает правило, мама и папа.
— Твою грубость ничем нельзя оправдать, — сказала Нелл. — Скажи на милость, что происходит?
— Ничего, — сказала Нора, закрывая глаза. — Все классно.
В комнате повисла тишина. Свет из коридора отражался в глазах игрушечных зверей: медведя, львов, тигров, слонов, жирафа. Наверху обезьянки зашевелились в потоке воздуха.
— Пускай отоспится, — тихо промолвил Клэй. — Потом поговорим.
Спустившись, Нелл прослушала сообщение на автоответчике и перезвонила декану. Тот исключил Нору за пропуски уроков истории, что являлось нарушением условий испытательного срока.
— Истории? — Странно. История всегда была любимым предметом Норы, на первом курсе она даже выиграла приз за знания в этой области — биографию Самюэла Адамса.
— Вообще-то она пренебрегла всеми занятиями, — сказал декан. — Просто так сложилось, что отчет преподавателя истории я получил первым.
— А ей не могут дать еще один шанс? — спросила Нелл.
— Это и был ее «еще один шанс», — отрезал декан. — В прошлом семестре она тоже пропустила много занятий. Впрочем, не так много, как сейчас. Она вам разве не рассказывала?
Клэй наблюдал за женой, сидя на другом конце стола. Нелл промолчала.
— Нора может подать документы на повторное поступление следующей осенью, — сказал декан. — Мы же видим, что она очень умная девушка.
— Что… — начала Нелл, но осеклась. И вдруг выпалила: — Что с ней случилось? — Довольно нелепо, что такой вопрос мать задает декану.
Последовала долгая пауза. Наконец декан процедил:
— Некоторым детям, ну… Им нужно время, чтобы найти себя.
Нелл повесила трубку. Они сели в машину — не в патрульную, а в пикап Клэя, так как это было их личное дело, — и отправились в автосервис Йеллера, чтобы взглянуть на «миату» — подарок Норе к окончанию школы, купленный новехоньким неполных два года назад.
— Я бы не сказал, что машина не подлежит ремонту, — успокоил их Йеллер. — Ваша дочь не пострадала?
— Нет.
— А это главное, я всегда так говорю. Завтра утром я пришлю к вам монтажника.
Они поехали домой.
— Она врезалась в припаркованную машину, прежде чем Тимми успел ее остановить, — сказал Клэй. — А потом попыталась уехать. Будь это кто-то другой, мальчуган точно надел бы на него наручники.
— О боже. — И тут Нелл осенило. — Что ты имеешь в виду?
— Норе могли бы инкриминировать по крайней мере три нарушения. Это не считая вождения в нетрезвом виде.
— А тест на алкоголь он ей делал?
Клэй мотнул головой.
— Он вообще не завел протокола. Но я не стал бы его винить.
— В смысле?
— Ты же сама знаешь, как нужно было бы поступить.
— Ох, Клэй… Ты ведь видел ее, видел, как уязвима она сейчас. Она бы не выдержала всего этого — разбирательств, судов, штрафов и прочего.
— Но если бы на ее месте оказалась другая девушка…
— Я знаю. И знаю, насколько ты… принципиальный человек. Мне ли не знать? Но ты же сам говорил, что любая ситуация предоставляет свободу действий.
— Совсем небольшую. И в разумных пределах.
— Нора ни разу не попадала в аварии. И, разумеется, мы сами отберем у нее права, а срок определишь ты.
Клэй замолчал.
— К тому же никто не пострадал.
На шее у него пульсировала жилка.
— Я переживаю за нее, Клэй. — Переживания имели физическое проявление — Нелл не хватало воздуха, словно она тонула.
— Я тоже. — Клэй сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул. — Она ведь и моя дочь.
  
Глава 9
 
«Шарк-шарк-шарк». Лежа на нарах, Пират уловил этот звук. Звук ему нравился: напоминал о барабанщике, с которым они когда-то давно вместе играли. Пират знал, что это лишь шаги охранника-латиноамериканца с седоватыми усами, но предпочитал воображать игру барабанщика, чье имя теперь даже не мог вспомнить. Зато помнил, как тот продал ему кастет, помнил даже точную цену: двадцать три доллара. Песню «Твоя опять взяла» играют по таким аккордам: Е, В7, Е, А.