Слезы (СИ)

Они пришли вдвоём. Джеральд и Томас остались дома, мужчины расклеивали объявления, что в особняк требуются слуги, разбирали вещи, открывали окна и знакомились с соседями. Констанция и её «приёмный сын» стояли на набережной у белого, мраморного, резного забора и смотрели вдаль. Океан успокаивал их, навевал мечты, внушал надежду, что всё будет хорошо.
— Какой он красивый… — прошептал Адриан. — Спасибо вам, что привели меня сюда…
— Сыночек, спасибо тебе, что пошёл со мной! — улыбаясь, быстро прервала его она, так как боялась, что сейчас юноша назовёт её госпожой, и кто-то услышит.
— Уууух! — внезапно раздался чей-то крик и, оглядевшись, Конни и её пасынок увидели какого-то парня, взобравшегося на перила забора. — Эх, красотища-то какая! И пусть я буду дебилом, если его воды красивее глаз моей мамочки! — мамочка, ростом под два метра и худющая, как усик котёнка, стояла рядом. — Эх, не быть мне дебилом, не разбирающимся в женской красоте!
— Ш-ш-ш-ш, ты чего орёшь? — сказала ему «мамочка», вовсе не растроганная его словами и поведением. — На нас же люди смотрят! А-ну, слезай сейчас же! Позор какой!
Раздался всеобщий хохот. Адриан засмеялся, и Конни была готова отдать в благодарность за его смех этому парню, так любящему свою маму, всё, что угодно. Но её приёмный сын быстро замолчал. Она обняла его под предлогом, что хочет сказать что-то тихо:
— Вот, что творит!
Но тот не нашёлся что ответить.
Они прогулочным шагом пошли по набережной. Солнце постепенно клонилось к закату. Конни и Адриан провели тут почти весь день. Он был счастлив, счастлив ещё и оттого, что не приходится пересекаться с господином, которого по-прежнему боялся, а леди была счастлива, потому что в глазах приёмного сына светилось тихое, робкое счастье, и причина этого была ей не столь важна.
Небо окрасилось пурпуром заката. На океанской глади появилась дорожка от заходящего солнца.
— Смотри, как красиво, — сказала Конни и снова подвела его к заборчику. — Дневное светило заходит за горизонт, и скоро оно совсем скроется.
— Как в легенде о Гиппокампе, — отозвался Адриан.
— Это что за легенда?
— Старинная, грустная история. Мне рассказала ее когда-то леди Фелиция.
— Когда ты был маленьким?
— Да…
— Расскажи мне её. О чем она?
Ей хотелось, чтобы пасынок чаще говорил с ней, а ни замыкался в себе.
— Да нет, — он покраснел. — Какой из меня рассказчик?
— Рассказывай! — засмеялась она. — Я, что, буду ждать Фелицию, чтобы её попросить, если ты знаешь?
— Хорошо… Гиппокамп — воевода в глубинах океана. У него одна половина тела лошади, другая — рыбий хвост. Леди Фелиция звала его конём-русалкой. У каждого Гиппокампа есть возлюбленная, Золотая Рыба, и он без устали следует за ней, далеко за горизонт, но не может догнать её. И они никогда не встретятся, а конь-русалка будет плыть за ней до последнего вздоха, до самой смерти… Его тело упадёт на дно, а Золотая Рыба будет всё так же уплывать от других Гиппокампов. И никто её не догонит, потому что она — это дорожка от заходящего солнца на волнах океана.
— Как грустно…
— Простите, пожалуйста! — услышали они вдруг женский голос и, взглянув направо, увидели незнакомую белокурую девушку. — Вас заслушаешься! — сказала она Адриану. — Позвольте подарить вам цветочек за такой красивый рассказ! — и протянула ему розу.
— Нет, что вы? Не стоит, — смутился он.
— Возьмите! Что вам стоит? Это же подарок!
И Адриан принял её розу, не желая расстраивать девушку.
— Спасибо большое…
— Вам спасибо! И простите, что я подслушала, не удержалась — очень интересно!
— Мне очень приятно, что вам понравилось, как я рассказывал, но это не сам сочинил.
— Я поняла, — улыбнулась она ласково-ласково. — Я слышала, как вы сказали. Но всё равно вы, наверное, очень талантливый писатель.
— Спасибо большое за такой лестный комплимент, но нет, я не писатель.
— А кто вы? Я раньше вас никогда не видела. Я тут каждый день хожу, торгую цветами. Кого часто видишь, узнаёшь уже, даже здороваться начинаешь, хотя имени даже не знаешь.
— Мы только недавно, после долгого отсутствия, вернулись в своё поместье, — ответила за него Конни и взяла его под руку. — Но мы отсюда, просто долго не жили здесь. Уже темнеет. Пошли, сынок! Приятно было познакомиться.
— Мне тоже, — улыбнулась девушка.
Они уже уходили, как вдруг она окликнула его:
— Подожди!
И он невольно обернулся. Девушка улыбнулась:
— Позволь хотя бы узнать твоё имя!
И красавец-раб застыл, не зная, что ему делать.
— Ну, представься… — тихо прошептала Конни так, чтобы продавщица цветов не услышала.
— Адриан!
— Адриан! Какое красивое имя! А я — Вивьен!
— Очень приятно!
— Мне тоже! Может, ещё встретимся! До свидания, Адриан!
«Мать» и «сын» покинули набережную и вскоре уже шли по элитной улице
особняков к своему дому.
— Какая невоспитанная девица! — сказала вдруг Конни.
— Почему? — удивился юноша.
— Самой знакомиться с молодым человеком, дарить ему цветы…
— Но она хотела, наверное… Не знаю, что она хотела.
Констанция рассмеялась и приобняла его на ходу:
— Ты ей понравился!
— Да нет. Быть такого не может!
— Почему? — на этот раз удивилась она.
— Потому что видно, кто я…
— Не видно! И если бы даже было видно, то я бы всё равно не стеснялась… А она тебе? Понравилась?
— Как девушка? — улыбнулся он. — Нет…
— Почему?
— Потому что… потому что… я люблю другую…
Конни даже приостановилась.
— Как так? Кто она?
— Я готов идти за ней за горизонт, но не могу.
— Почему?
Но он не знал, что ей ответить, и уже пожалел, что вообще сказал о ней.
— Потому что…я недостоин её.
— Брось ты! Это она, наверняка, тебя недостойна!
— Нет… Её достоин только принц.
— Да кто же это?
— Простите, пожалуйста, но я не могу сказать. И это…это безответно.
Констанция отстала от него с расспросами, хотя ей было любопытно и немного…обидно. «Только я обрела сына, как тут же невестушка выискалась!» — думала женщина, по-матерински ревнуя его. Перебирая в уме всех девушек, ей и в голову не могло почему-то прийти, что это, возможно, Геральдина или Эйлин. В итоге Конни пришла к выводу, что Адриан увидел любимую дома у сэра Чарльза, либо и вовсе придумал.
— Подожди, — неожиданно остановилась она, — мы с тобой мимо дома нашего прошли. Пошли обратно… — но сама не сдвинулась с места.
Конни посмотрела ему в глаза, откинула локон с его лица и тихо произнесла:
— Что же с тобой случилось? Что ты скрываешь от меня?
— Мне нечего скрывать, — дрожащим и тихим голосом ответил юноша. — Вы всё про меня знаете, моя госпожа.
Интуитивно Констанция ему не поверила, хотя разумом понимала, что лгать ему не зачем. «Может, он в меня влюбился? Да нет, бред какой!»
— Пошли, — она взяла его за руку и повела домой.
Домой…
  
Глава 15. Неужели лед тронулся?
 
Прошло несколько недель. Они обжились, привыкли. Хотя Констанция и Джеральд и раньше сюда приезжали, но это было давно. Новые соседи, никого из старых, и это очень хорошо. Наняли слуг. Новый садовник успел привести в порядок небольшой парк у дома. Адриану было запрещено говорить, что он раб, запрещено было обращаться к хозяевам «хозяева» или «господа», даже стараться… не говорить с ними не на «вы», а на «ты», от чего юноша был просто в шоке. Игра продолжалась! И когда она кончится, неизвестно.
Констанция успела завести себе подружек. Джеральд ни с кем не познакомился, Адриан подавно, только с девушкой Вивьен, да и с той они больше не виделись. Иногда хозяйка смеялась, мол, все головы на тебя сворачивают, а одна даже сама познакомиться подошла и розу подарила. И она была права: многие прохожие оглядывались ему вслед, потому что тот был очень красивым, а юноша думал, потому что все догадывались, кто он. Всякий раз Адриан испытывал такие угрызения совести, что трудно описать! Ему казалось, что хозяева позорятся из-за него.